Лес на краю света
Шрифт:
Завернутого в брезент, его опутывают веревками и на баграх несут к машине. Как это на баграх? А как угодно — хочется, как на полевых носилках, а хочется — как на копьях, воткнув в него. Вампир от этого не умрет. Острия багров-то не осиновые.
Тут появились Денис и посланные за оборудованием полицейские. Они добыли все, только вместо второго брезента раздобыли ткань поплоше. А вот багров принесли аж пять.
Ткань поплоше использовали как тент от солнца. Вампир сам не пополз, пришлось его левитировать. За мерзкое несогласие лишился клыков слева. После чего в брезент завернулся с охотою. Дальше его предупредили, что, если он при связывании будет пытаться кого-то задеть когтем или зубом, подвергнется обработке солнцем. Поэтому его без сопротивления запеленали веревкой,
Трое полицейских остались на месте задержания, а я с двумя полез в кузов. Квартальный сел рядом с водителем. Второго ряда сидений здесь не было, были лавки по бортам кузова.
Вампир лежал головой к заднему борту, а мы сели за водителем. Водитель аккуратно тронул, и машина медленно поехала в управление. Вот там уже было проще. Квартальный мобилизовал с десяток городовых, и вампира сначала занесли в приемную для арестованных, а потом куда-то в узилище. Туда я не ходил. Меня отвели в кабинет квартального Федяшова, и там я много и долго писал. Еще меня водили к частному приставу Ивану Фомичу, потом к кому-то из более высоких чинов, потом к судье. Мне-то это все не надо было как поимщику вампира, больше требовалось для Дениса. И везде я сообщал, что обнаружил у Дениса признаки ментального воздействия, очень похожие на подчинение злой воле колдуна, которые обычно наказуемы и нормальными магами не практикуются. И освободил его от этого воздействия. А находящийся под магическим воздействием Денис и рассказал мне, что… ну и далее по тексту. Оказался я у Дениса потому, что, приходя к нему по делу о починке одежды, почуял присутствие вампира. Поскольку уже перед этим засек другой след вампира (как выяснилось, того же), я вооружился и решил пройтись по округе рано утром — вдруг опять удастся засечь его логово. Это и удалось, только другим способом.
Дальше Денис привел меня к логову вампира, сказал, что у него дома хранятся еще вещи преступников. И помог мне обмануть бдительность вампира, который думал, что мы с Денисом в погреб картошку принесли. А после вызвал полицию.
В общем, треть бумаг пришлось писать про себя и задержание, две трети — про Дениса. Обещал помочь уйти от петли — надо выполнять.
Ну, с этим наконец к обеду разобрались, а дальше пришлось отбить натиск частного пристава по случаю премии за вампира. За взятого живым полагалось двести новых рублей. И вот пристав попытался часть премии у меня изъять под тем соусом, что полиция участвовала. Но я стойко выдержал атаки и доказал ему и судье, что вампир к моменту приезда полиции утратил способность к побегу и нападению. И при помощи моей же его упаковали и отвезли аж до управления. Причем мои постоянные действия против вампира так его напугали, что он перестал сопротивляться. Итого от меня он получил четыре пули, потерю двух ног и трех пальцев и четырех зубов, а от полиции два прокола багром. Ну разве можно сравнить вклад обеих сторон в его обезвреживание?
Вся эта эпопея меня так утомила, что я с тоской размышлял — как мне придется вызовы обслуживать? Еще полчаса ожидания и хождения разных лиц по разным кабинетам — и Иван Фомич сообщил мне, что на сегодня я свободен, а завтра, если, конечно, желаю, могу подойти в управление и получить вексель на причитающуюся сумму и тот самый «чекан», на который я претендовал.
Ждут меня завтра в десять, в кабинете у Андрея Андреевича Солнцева. Я попрощался и покинул кабинет пристава. Ощущение у меня было такое, что я пристава чем-то достал до глубины души. Значит, всех следующих вампиров я игнорирую. Нельзя так мучить высших полицейских чинов этого города.
Я шел в сторону редакции газеты и ехидно посмеивался. Вот что значит зайти в полицию со служебного хода. Никто не потребовал сдать три ствола, которые у меня были, а когда я заходил со стороны входа для граждан — и единственный кольт требовали сдать.
В редакцию я пришел с изрядным опозданием, нашел там два заказа, но обслуживать их решил уже позже. Устал сильно и голоден. Поэтому, поев по дороге в «Северной короне», пришел в номер и пару часов поспал. Дневной сон — это нечто не сильно хорошее. Но выбор невелик — или ты ходишь и мучаешься от недосыпания, или спишь, а потом мучаешься от дневного сна. Ключевое слово — «мучаешься», если недоспал.
Проснувшись, я, слегка очумевший от того самого дневного сна, отправился на вызовы и боролся там с зеленым змием, пока он не покинул обеих жертв. Потом поужинал и опять свалился на кровать и уже спал до утра. Все же ранний подъем, склонение Дениса к возвращению на путь Света, поимка вампира и полицейское управление выпили силы не хуже, чем кровопускание.
Так закончился этот день; можно было бы чувствовать себя победителем, только сил торжествовать не было.
Проснувшись утром, я подумал, что вообще-то в Самаре меня уже ничто не должно держать. Все дела в ней и вокруг нее я сделал — как те, что мне поручили, так и никем не порученные.
Могилы в порядок привел, на Самарской Луке шороху навел. С Филиным тоже можно считать расчет оконченным. Он мне, правда, продуктов не доставил вторым заходом, но не по своей вине. Выплаченные деньги пойдут вместо продуктов за его услуги по сбору и упаковке вещей. Искать и терзать вампира меня никто не заставлял, как и вообще вмешиваться в это расследование после пещеры. Но вмешался и свое дело сделал. Сегодня пойду получать награду и трофей.
Теперь из несделанных вещей остается починка прицела (я как-то и забыл про нее), купить билет на пароход, доработать, сколько там осталось, заплатить налоги и… Сегодня вроде как шестой день, считая и день подачи заявления в палату. То есть сегодня и завтра я еще принимаю заказы, дальше рассчитываюсь с городской казной и редакцией. И нужно еще пару дней на сборы. С этим расчетом и следует билет покупать. Неплохо было бы и денек просто отдохнуть. Но там увидим — как пароходы отплывают. Может, и два дня будет свободных.
Я не спешил вставать и поразмышлял о романе. Для начала решил сделать кое-какие наброски, но обнаружил, что запас бумаги у меня отсутствует. Карандаш нашелся быстро, а вот бумаги не было совсем. Гм. А ведь была. Завалилась куда-то? Спускаться к портье и просить листок я поленился, а посидел и подробно попытался представить себе начало. Авось от пережевывания деталей они надежнее в голове останутся. Тогда сегодня надо будет еще бумаги купить.
Вчерашние подвиги на снах не отразились. Видел я все ту же обмелевшую Великую в порту. Вещих снов резко поменьшало, точнее, был всего один. Не могу сказать, что меня это огорчало. Кстати, это может служить косвенным доказательством того, что миссия была удачной.
Но тем не менее у меня было ощущение, что еще не все. Откуда — не ведаю, но было.
Тогда меня ждет некоторый отдых. Зима — время, когда жизнь замирает. А весной, возможно, меня ждет нечто новое. И эльфы воспрянут, и у Не-мертвого что-то придумается. Враги никогда не кончаются, в отличие от патронов, как говорил наш капитан.
Ладно, поразмышлял и хватит. Пора заниматься утренним туалетом и завтраком.
Ага, есть и еще одно дело. Я совсем позабыл о пострадавшем прицеле. Надо и про него узнать.
Поскольку не мог точно вспомнить, была ли кобура у «чекана», я взял с собой сумку. Прицела брать не стал. Как получу револьвер, узнаю, где в Самаре есть оружейные лавки, и зайду туда. Щечки в любом случае надо покупать, и патроны тоже. Плюс пристрелять оружие тоже надо. Ага, еще один пункт в план. Прицел — не исключаю, что придется везти в Тверь на ремонт. Не все мастера берутся за их починку. Ну, в Твери-то я точно знаю, кто возьмется и за сколько. Что я — Снорри не знаю?
В без четверти десять я уже был в холле управления и протягивал кольт дежурному. Ну, есть у меня дурная привычка приходить раньше, чем надо, и тихо переживать, если опаздываю.