Лес пигмеев

Альенде Исабель

И в очередной раз Александр удостоверился, что тропический климат изматывает тело и рождает в душе мрачное безразличие ко всему. Он скучал по чистому живительному холоду заснеженных гор, на которые обычно взбирался с отцом и любил те безмерно. И думал, что если и сам чувствует себя столь подавленным, то у бабушки, должно быть, вот-вот случится сердечный приступ, но Кейт, на удивление, жаловалась редко. Писательница вовсе не собиралась поддаваться старости. Она говорила, что годы выдают лишь искривлённая спина и испускание шумов: кашля, першения в горле, скрипа костей, стонов. Вот почему она шла, стараясь прямо держать спину и практически бесшумно.

Группа продвигалась вперёд чуть ли не вслепую, а,

тем временем, сидящие на деревьях обезьяны бросались в людей всем, что попадалось в лапы. У друзей было лишь общее представление о направлении пути, однако те и не подозревали о расстоянии, которое отделяло их от деревни, и ещё менее о том, какой приём их ожидал на месте.

Люди шли более часа, но продвинулись вперёд совсем немного - в данной местности ускорить шаг оказалось невозможным. Им пришлось пересечь несколько болот, вода которых доходила путешественникам до талии. В одном из таких Анджи Ниндерера ступила не туда, куда нужно, и закричала, осознав, что погружается в зыбкую глину, и все её усилия выбраться оттуда оказались, к сожалению, тщетными. Брат Фернандо с Жоэлем Гонсалесом держали ружьё за край, а она обеими руками схватилась за другой – вот таким способом они и вытащили женщину на твёрдую почву. По пути Анджи выронила из рук тюк, что носила с собой.

– Я потеряла свою сумку! – воскликнула Анджи, увидев, как та безвозвратно погружается в глину.

– Это не столь важно, сеньорита, главное – мы всё же смогли вытащить вас, - ответил брат Фернандо.

– Как это не важно? Ведь в ней мои сигареты и карандаш для губ!

Кейт вздохнула с облегчением: по меньшей мере, ей не придётся вдыхать чудный запах табака Анджи, что было слишком великим искушением.

Чтобы немного отмыться, путешественники воспользовались лужей, однако ж были вынуждены смириться с налипшей на сапоги глиной. Вдобавок все чувствовали себя несколько неуютно от того, что из чащи за ними словно бы наблюдали.

– Полагаю, за нами шпионят, - наконец, сказала Кейт, будучи не в силах вынести напряжение столь долгое время.

Все встали в круг, вооружившись небольшим арсеналом, которым располагали: револьвером и ружьём Анджи, мачете и парой ножей.

– Да хранит нас Господь, - пробормотал брат Фернандо, и эта молитва всё чаще и чаще срывалась с его губ.

Через несколько минут из чащи крайне осторожно появилось несколько напоминавших детей своим небольшим ростом человеческих фигур; самому высокому не было и полутора метров роста. У всех была желтовато-коричневого цвета кожа, короткие ноги, длинные руки и вытянутое туловище, широко поставленные глаза, сплющенные носы и торчащие клочьями волосы.

– Вот, должно быть, и знаменитые лесные пигмеи, - сказала Анджи, приветствуя тех жестом.

В основном, на них были лишь набедренные повязки; только один носил свисавшую ниже колен рваную рубашку. Люди вооружились копьями, однако ж не трясли ими угрожающе, а скорее использовали в качестве трости. Они захватили с собой сеть, намотанную на палку, которую одновременно несли два человека. Надя поняла, что именно в такую была поймана и горилла, которую путешественники нашли там, где приземлились на своём самолёте за много миль отсюда. Пигмеи ответили на приветствие Анджи доверчивой улыбкой и несколькими словами на французском языке, а затем сразу же начали беспрестанно болтать на своём языке, который никто, естественно, не понимал.

– Вы можете отвезти нас в Нгубу? – прервал их брат Фернандо.

– Нгубу? Нет… нет же…! – воскликнули пигмеи.

– Нам так нужно попасть в Нгубу, - настаивал миссионер.

Тот, который носил рубашку, оказался более способным к общению, поскольку в дополнение к своему скудному французскому языку он ещё и оперировал несколькими словами на английском языке. Сам же пигмей

представился путешественникам как Бейе-Доку. Кто-то другой указал на него пальцем и сообщил, что вот тума их клана или, иными словами, лучший охотник. Бейе-Доку дружеским толчком заставил соплеменника замолчать, однако ж по удовлетворённому выражению лица его самого тот, казалось, гордился присвоенным званием. Остальные засмеялись, подтрунивая над ним во весь голос. Какое бы то ни было проявление тщеславия считалось среди пигмеев дурным вкусом. Устыдившись, Бейе-Доку втянул голову в плечи. С некоторыми трудностями он всё же сумел объяснить Кейт, что им не стоит приближаться к деревне, поскольку это место крайне опасно, скорее наоборот, нужно уйти оттуда подальше и как можно быстрее.

– Касонго, Мбембел'e, Сомбе, солдаты…, - всё повторял лучший охотник племени и делал ужасающие жесты.

Когда люди поставили его в известность, что должны ехать в Нгубу любой ценой и что в ближайшие четыре дня каноэ не вернутся их искать, тума клана казался крайне взволнованным. Он долгое время советовался со своими товарищами и, в конце концов, предложил провести их секретной лесной тропинкой туда, где остался самолёт путешественников.

– Они, должно быть, и поставили ту сеть, в которую упала горилла, - отметила Надя, наблюдая за той, что несли двое из пигмеев.

– Думается, что мысль отправиться в Нгубу не показалась им столь уместной, - высказался Александр.

– Я слышала, что они представляют собой единственных человеческих существ, способных проживать в болотном лесу. Те могут перемещаться по лесу, руководствуясь лишь инстинктом. Будет лучше, если мы пойдём с ними, пока не стало слишком поздно, - сказала Анджи.

– Мы уже здесь и движемся далее, к деревне Нгубу. Разве мы не так договаривались? – произнесла Кейт.

– В Нгубу, - повторил брат Фернандо.

Многозначительными жестами выразили пигмеи своё мнение насчёт экстравагантности, что подразумевалась под данным путешествием, однако ж, в конце концов, согласились-таки их сопровождать. Они оставили сеть под деревом и без особой паники сняли с иностранцев тюки и рюкзаки, закинули те себе на спину и сквозь папоротники пустились рысью столь быстро, что следовать за ними оказалось практически невозможно. Местные были сильными и ловкими людьми, каждый помимо собственного веса нёс на себе более тридцати килограмм, но это, казалось, их совершенно не волновало, поскольку обладали железобетонными мышцами ног и рук. Члены же экспедиции задыхались и находились чуть ли не на грани обморока от одолевающих усталости и жары, тогда как сами они бежали короткими шагами, разворачивая ноги кнаружи, точно утки, без малейших усилий и не умолкая ни на секунду.

Бейе-Доку рассказал им о трёх персонажах, которых сам уже упоминал – короле Касонго, командире Мбембел'e и Сомбе, кого охарактеризовал ужасным колдуном.

И объяснил путешественникам, что король Касонго никогда не касался земли ногами, поскольку поступи он так, земля бы задрожала. А ещё сказал, что он закрывает своё лицо, чтобы никто не видел его глаз; сила их такова, что даже один взгляд издалека мог убить кого угодно. Касонго ни к кому не обращался устно, поскольку обладал поистине громовым голосом: после него народ непременно глох, а животные пребывали в ужасе. Король говорил исключительно через Бока Реал, персонажа суда, натренированного выдерживать силу голоса короля. Ещё работа этого человека состояла в том, чтобы пробовать различные блюда – только так и возможно избежать отравления короля либо нанесения тому всяческого ущерба посредством чёрной магии, оказывавшей своё пагубное действие опять же через еду. Он предупредил, чтобы все держали свои головы ниже оной короля. Было бы совсем правильно пасть ничком и чуть ли не ползти в его присутствии.