Лес за пределами мира
Шрифт:
Затем старец вновь повернулся к девушке и Уолтеру, и сказал:
– Мужчина и женщина, кто бы вы ни были, что бы ни случилось с вами завтра, но сегодня вы - наши желанные гости, проходите к нашему огню, пейте с нами и ешьте с нами.
Они сели, все вместе, вокруг огня, и утоляли голод творогом и сыром, и в изобилии пили молоко, а как только наступила ночь, в огонь подбросили дров, чтобы он давал больше света. Эти дикие люди весело общались друг с другом, шутили и смеялись, но почти не разговаривали с вновь прибывшими, хотя никакой враждебности с их стороны они не чувствовали. И все же Уолтер видел, что молодые мужчины и женщины исподволь с любопытством разглядывают их, и во взглядах их читалось то ли сомнение,
Когда все насытились и настало время отходить ко сну, старец поднялся и велел Уолтеру и девушке идти с ним. Он привел их к небольшому дому или хижине, располагавшемся в центре, и бывшем размерами несколько более прочих, сказал, что здесь они могут отдохнуть, и что они могут спать спокойно, ничего не опасаясь. Когда они вошли, то обнаружили постели из вереска и папоротника; они поцеловались, как брат и сестра, и легли. Но снаружи, как они могли заметить сквозь дверь и прорехи в стенах, хижину окружили четверо вооруженных мужчин, и следовательно, были в каком-то смысле пленниками.
Уолтер не смог сдержаться, и сказал:
– Мой милый, дорогой друг, я проделал длинный и долгий путь от пристани в Лэнгдоне, и где впервые увидел карлика, девушку и госпожа; и тот поцелуй, которым ты сейчас одарила меня, и добрый взгляд твоих прекрасных глаз, стоило всех трудностей, которые мне пришлось преодолеть. Но завтра, возможно, мой путь в этом мире закончится, и начнется иное путешествие, гораздо более дальнее, чем возвращение в Лэнгдон. И пусть будут свидетели моим словам Бог и все его святые, я буду охранять и защищать тебя среди этого дикого народа, пока будет биться мое сердце.
Она рассмеялась и отвечала:
– Милый, зачем ты говоришь мне эти слова, разве смогу я полюбить тебя после них крепче, чем люблю сейчас? Они напрасны, мою любовь крепка, мое сердце целиком принадлежит тебе. Но сохраняй спокойствие и будь мужественным, вот мой тебе совет, потому что никто и ничто не сможет разлучить нас. И я не думаю, что завтра нас ожидает смерть; я думаю, что нас ждет долгая прекрасная жизнь вдвоем. Я желаю тебе спокойной ночи, мой милый, мой любимый!
Глава XXVII : Утро у медвежьего народа
Уолтер послушал ее совета, лег и уснул, и ничего не случилось ночью; проснулся же он при ярком дневном свете, и увидел девушку, стоявшую рядом. Она стояла, и от нее пахло свежей водой, потому что она только что купалась в реке и солнечные лучи, проникавшие в открытую дверь, осветили ее ноги, рядом с головой Уолтера. Он повернулся, протянул руку и ласково погладил их, а она стояла и улыбалась, глядя на него; затем он встал, улыбнулся и сказал:
– Ты так же прекрасна и светла как это утро! И все же... все же... зачем ты позволила своему наряду исчезнуть, ведь без прекрасных цветов, без душистой листвы ты выглядишь сейчас как девушка из бродячего цирка утром майского дня?
И он с сожалением посмотрел на нее.
Она весело рассмеялась и отвечала:
– Да, и, похоже, они думают о моем наряде не лучше, или не намного лучше, чем ты; ибо они собирают дрова для всесожжения; они собираются принести нас в жертву, об этом говорит мне тайное знание, полученное мною от старухи, и то, что мне удалось узнать от моей госпожи, той самой, которую ты некоторое время тому назад почти полюбил.
Когда она говорила, глаза ее блестели, щеки раскраснелись, и вся она, казалось, едва сдерживается от того, чтобы не начать танцевать. Уолтер же наморщил лоб, и на мгновение коварная мысль промелькнула у него в голове: не случится ли так, что она оставит меня и будет жить здесь одна?
– и он опустил взгляд. Но она поняла его мысли и сказала:
– Взгляни в мои
Он поднял глаза, и встретился взглядом со своей любимой, и протянул руки к ней; но она отстранилась и сказала:
– Нет, тебе следует воздерживаться от проявления чувств какое-то время, любимый, не нужно, чтобы эти люди думали о нас как о любовниках, ибо тогда я не смогу исполнить задуманное. Потерпи, и скоро все будет так, как ты хочешь. Теперь же я должна сказать тебе, что до полудня осталось совсем немного, медвежий народ стекается в долину и их уже много собралось возле каменного кольца; там уже лежат дрова для всесожжения, быть может нашего, а быть может, кого-то еще. Слушай же, что тебе надлежит делать, это несложно: ты должен изображать из себя существо, близкое к богу, служащее и охраняющее бога, ты не должен ни закрывать глаз, ни отводить взгляда, что бы ни случилось: если я скажу да, ты тоже должен сказать да, если я скажу нет, ты тоже должен сказать нет; и последнее, наверное, самое тяжелое для тебя (впрочем, тебе уже приходилось так поступать прежде), ты не должен смотреть на меня влюбленными глазами, ты не должен молиться мне, ни перебивать меня; в противном случае, ты будешь выглядеть как обыкновенный человек, мы оба будем выглядеть как обычные люди.
– Любимая, - отвечал Уолтер, - здесь, по крайней мере, повелительница ты, и я исполню все, что ты не прикажешь, в надежде на то, что нас ожидает долгая счастливая жизнь вдвоем, либо, если нам суждено умереть, то мы умрем вместе.
Едва он произнес эти слова, как вошел старец, и с ним молодая девушка, несшая завтрак - творог, сливки и клубнику; старец велел им подкрепить силы. Они позавтракали, и не выглядели невеселыми; пока они утоляли голод, старик беседовал с ними, спокойно, без тени гнева или неприязни; он рассказывал им о засухе, поразившей долину и превратившей пастбища в выжженную землю; и что траве, которой и так немного в долине, никак не подняться, если только Бог не пошлет им дождь. Уолтер заметил, что и старец, и служанка, в продолжение разговора с любопытством посматривали друг на друга; старец внимательно вслушивался в ее слова, если она отвечала; со своей стороны, девушка старалась вести речь спокойно и разумно, но говорила немного и вела себя сдержанно; она не давала ему возможности пристально глянуть в глаза, переводя взгляд с одной вещи на другую; она почти не улыбалась, но когда легкая улыбка все же появлялась на ее лице, глаза ее на мгновение вспыхивали, и лицо ее становилось прекрасным, подобным ясному летнему дню.
Глава XXVIII : Новое божество медвежьего народа
Наконец старик сказал:
– Дети мои, вам надлежит теперь отправиться вместе со мною к каменному кругу нашего народа, медвежьего народа Южной долины, и объявить всем о вашем поручении; я умоляю вас пощадить самих себя, как жалею их я; в особенности тебя, дева, прекрасное юное существо; потому что, если вы попытаетесь лгать нам и говорить недостойные речи, присущие низким людям, то совершите ошибку и будете недостойны отдать жизнь в огне, ибо он есть подарок Бога и помощник людям, вы не сможете присоединиться к нашему народу, потому что среди нас нет слабых и нет обманщиков, и тогда вы будете ввергнуты в поток, текущий по долине, с тяжелыми камнями на ваших шеях, и как только это свершится, мы забудем о вас, и о нашей глупости, которую мы проявили, согласившись выслушать вас.