Лес за пределами мира
Шрифт:
Глава VI : Старик рассказывает Уолтеру о себе. Уолтер видит проход в скалах
Когда мясо было съедено, а вино выпито, капитан и корабельщики отправились пополнять запасы пресной воды, а прочие расположились на лужайке, Уолтер, оставшись один на один со стариком, сказал ему: "Отец, ты поведал нам много интересных историй, ты наполнил наши желудки мясом и вином: теперь, если я спрошу тебя
Старик улыбнулся и отвечал:
– Сын, это был бы очень длинный рассказ; кроме того, не все сохранилось в моей памяти; в то же время, мой отказ мог бы огорчить тебя: а потому, если ты просишь, я готов поведать тебе все, что вспомню, и по большей части рассказ мой будет правдив.
Тогда Уолтер спросил:
– Тогда скажи мне, давно ли ты здесь живешь?
– Давно, - отвечал старец, - я пришел сюда молодым человеком, полным сил.
Уолтер продолжал:
– Этот дом, его построил ты? Эта пашня, и деревья в саду, виноградник, коровы и овцы, это все принадлежит тебе, или досталось тебе от кого-то другого?
Старец отвечал:
– Ничто из перечисленного тобой не принадлежит мне; жил здесь до меня некий человек, и все это я получил от него в наследство, подобно тому как получают родовую землю и родовой замок, с множеством припасов.
Уолтер продолжал свои расспросы.
– Тот, о ком ты говоришь, жил здесь до тебя?
– Да, - сказал старик.
– Он не только жил здесь до моего прихода, но и некоторое время после.
Некоторое время он молчал, затем сказал:
– Я убил его: и сделал это не смотря на то, что желал ему лучшей участи.
Уолтер спросил:
– Ты пришел сюда по своей воле?
– Может быть, - отвечал старец, - кто знает? Кто может сказать о себе: я делаю то или это по своей воле? Я просто делаю что-то, или не делаю.
– Тогда скажи мне, почему ты убил этого человека? Он желал тебе зла?
– спросил Уолтер.
– Когда я убил его, я думал, что он желает мне зла; теперь же я знаю, что это не так. Это было как если бы я шел дорогою, а он встал на моем пути и не пускал меня; тогда я убил его и продолжил свой путь.
– И что же из этого вышло?
– спросил Уолтер.
– Зло, - коротко ответил старик.
Уолтер молчал, старик также не произнес ни слова; на лице его появилась улыбка, немного светлая, немного грустная. Уолтер взглянул на него и спросил:
– Следовательно, это случилось потому, что ты хотел продолжить свой путь?
– Да, - отвечал старец.
– Открой же мне, что это была за дорога; куда она вела и куда бы привела, почему ты должен был следовать ей, ведь твои первые шаги были связаны с убийством?
– Этого я тебе не скажу, - отвечал старец.
И они замолчали, оба, и каждый из них не начинал разговора, потому что понимал, что все сказанное далее уже не будет иметь никакого значения.
Так прошел день, и наступила ночь; никто и ничто не потревожило их сон, а поутру, наскоро позавтракав, большая часть их отправилась со стариком на охоту, и шли они, все вместе, три часа по направлению к подножию скальной гряды, густо поросшему деревьями, орехами и колючками, тут и там виднелись могучие дубы и ясени; именно здесь, по уверению старика, водились самые крупные олени.
Охотникам ничего не нужно было объяснять, а потому, старик, указав им оленьи следы и дав несколько советов, вернулся к Уолтеру, который не имел желания участвовать в охоте, но очень хотел возобновить
Уолтер отвечал:
– Готов поклясться, что вон там, где пологий склон поднимается к расселине в скалах, есть проход, ведущий на ту сторону гряды.
Старик улыбнулся и сказал:
– Да, сын, говоря так, ты не ошибаешься; это проход, ведущий в страну медвежьего народа; эти огромные люди спускаются здесь, когда идут ко мне, чтобы совершить обмен.
– Понятно, - сказал Уолтер; он немного повернулся, осмотрел скалу и увидел, как в нескольких милях от них дорога резко поворачивает в сторону моря, пересекает равнину и много далее упирается в бухту, затем посмотрел на север и запад, изучая оставшуюся часть каменной гряды. И примерно в центре северной части, по направлению к бухте, он заметил темное пятно на скале, видом своим напоминавшее осколок кувшина. Своим почти черным цветом оно отчетливо выделялось на сером фоне скалы.
Уолтер повернулся к старику.
– Вон там, мой друг, вон то место, которое, по всей видимости, есть проход; куда он ведет?
– И он указал на него рукой; старик не проследил взглядом в указанном ему направлении, но, глядя в землю, смущенно произнес:
– Может быть, я не знаю. Не думаю, чтобы это был еще один путь в страну медвежьего народа. Он ведет в дальние земли.
Уолтер ничего не сказал; странная мысль пришла ему в голову, мысль о том, что старику все же известно об этом проходе, но он по какой-то причине предпочитает умолчать об этом, и еще - что пройдя по нему, он найдет ту странную троицу; сердце его бешено заколотилось, ему стало трудно дышать, и в течение длительного времени он не возобновлял разговора, но когда возобновил, голос его звучал глухо и хрипло, совершенно неузнаваемо:
– Отец, скажи мне, заклинаю тебя Богом и всеми его святыми, тот проход, что виден отсюда как осколок кувшина, не был ли той самой дорогой, из-за которой, как ты полагал, ты должен был совершить убийство?
Некоторое время старик молчал, затем поднял голову, взглянул на Уолтера широко открытыми глазами и произнес твердым голосом:
– НЕТ, ЭТО НЕ ТАК.
Они сидели и смотрели друг другу в глаза; наконец, Уолтер отвел взгляд; он не смог прочитать в глазах старика ни что тот видел, ни где он был; у него едва не закружилась голова. Но он был уверен, что старик солгал ему, что, оказывается, старик может так же легко лгать, как и говорить правду, - и когда речь шла об увиденном проходе, и когда он говорил об убийстве неведомого человека. Тем не менее, сделав определенные выводы из сказанных старцем слов и несколько придя в себя, он продолжил разговор, спрашивая о других вещах, не имевших никакого отношения к далекой стране за горами. Внезапно он прервался, а затем сказал: