Лесник
Шрифт:
— Ты думать, я совсем дурак?
Возмущению Сони не было предела, она даже топнула ногой, чем очень повеселила лесника. Он так красноречиво усмехнулся, что девушка заскулила.
— Тоже мне мать Тереза, — практически про себя прошептал лесник, но Соня услышала.
— По-твоему, я не могу спасти кого-нибудь?
— По-моему, ты все время врать, спорить, шуметь. Женщина должна быть тихой и послушной, — констатировал лесник. Он подошел к своей сумке, присел на корточки и стал что-то искать внутри.
— И бежать за косточкой, виляя хвостиком, когда мужчина швырнет ее вдоль дороги, — улыбнулась Соня.
Лесник прекратил свои занятия и медленно поднял глаза:
— Я начинаю думать, что муж ехать
Соня едва сдержала улыбку. Это прозвучало оскорбительно, но в то же время довольно забавно. Однако, это слово «муж» маленькой юркой змейкой обвернулось вокруг сердца и крепко сжало его, причиняя боль. Соня опустила голову, разглядывая землю. С Данилой она была тихой и послушной, но это не очень-то помогло их семейному счастью.
Всю свою жизнь Соня старалась угодить людям, редко перечила, пыталась понравиться. Старательно избегала конфликтов. Но в глубине души она очень хотела везде и всюду высказывать свое мнение, спорить и выступать, вот только сдерживалась. Она с трудом могла объяснить, почему именно этот молодой мужчина из глухого леса вызывал в ней такое острое, отчаянное желание быть собой. Он как будто освобождал ее от тягот простой однообразной жизни, срывал с нее оковы, сам того не понимая. Она могла говорить все, что взбредет в голову, и ей это ужасно нравилось. А может быть, было что-то еще. Возможно, это лес дарил ей свободу. Бесконечный, прекрасный и таинственный.
Но в то время, как она восхищалась собственным красноречием, лесник продолжал перебирать свои вещи. И вдруг как-то странно взглянул на нее. Соня похолодела, даже слабость на секунду отступила. А что если он догадается, что она копалась в его рюкзаке? Ее сердце ухнуло вниз, сделало сальто-мортале и замерло от страха. Улф засунул свою сильную, мужественную руку на самое дно, порылся еще тщательней и достал тот самый нож, которым угрожал ей в хижине. Сталь блеснула в воздухе, а затем исчезла за поясом его штанов. Холодное оружие лежало глубже, видимо, Соня не успела до него добраться. Господи, он убивает людей, чтобы завладеть их документами? Перерезает им горло? Соня видела нечто подобное в кино, когда парень подходил сзади и одним быстрым движением лишал человека жизни. И нет тебе больше субботнего шоу в пять вечера по телевизору, ежедневного мытья посуды, чистки зубов и выноса мусора по требованию. Как же не хотелось в это верить, но женщинам свойственно оправдывать красивых мужиков только за их смазливые рожи. «Необходимо! Думать! Трезво!» — моргнула Соня. Если он убийца, то почему до сих пор не покончил с ней? И зачем бесконечно спасает? «Может, мне просто скучно», — вспомнила его фразу Соня и проглотила застрявший комок в горле. А когда станет весело, он от нее избавится?
Лесник направился к выходу из их общего укрытия, а Соня замерла на месте.
— Я никуда не пойду, пока ты не скажешь мне кто ты такой, почему живешь один в лесу и кто эти люди снаружи?
— Твое дело, сиди здесь, — сказал лесник, пожал плечами и скрылся из виду, покинув ущелье.
Соня еще немного постояла, надеясь, что он вернется, а потом в ужасе выбежала наружу, утонув в бесконечном море кустов, травы и деревьев. Кричать было нельзя. Те, кто их преследовал, отнюдь не шутили. Страх липкими, костлявыми пальцами старухи сдавил Соне горло. Одно дело, когда рядом с тобой лесник, который знает, что нужно предпринять дальше, а совсем другое остаться одной. Лицом к лицу перед врагом, который вовсе не скрывает своих намерений. Улфа нигде не было видно. Ее глаза округлились до размера двух чайных блюдец. Соня больше не в силах блуждать по лесу одна. Она умрет от страха. Ее убьют те люди, а если даже нет, то она в жизни не отыщет правильную дорогу. Господи, ну куда он мог деться? Деревья просматривались довольно далеко. Не сиганул
Что-то мелькнуло наверху, заставив девушку поднять голову. Через мгновение лесник спрыгнул с ветки, оказавшись прямо перед Соней. Он приземлился на землю бесшумно и ловко. Подобно тому, как лесной хищник появляется перед своей жертвой. Он настигает ее молниеносно, так, что не остается шанса на отступление и спасение. Какой нужно обладать силой, ловкостью и быстротой, чтобы за одно мгновение оказаться на этой ветке, а потом так ловко спуститься с нее? Какой же он двужильный и неуязвимый. Соня непроизвольно приоткрыла рот: увиденное действительно впечатлило девушку. В груди бешено колотилось сердце. Оказавшись прямо перед ней, он двинулся вперед, как мистический туман. Она не успела заметить, когда именного его губы стали так близко от ее губ, всего в одном движении от поцелуя.
— Никогда не ставить мне условия, — он наклонил голову к плечу, сверкнув яркими глазами, как тот самый волк, имя которого носил, — иначе пожалеть.
Но все, о чем действительно жалела Соня, это об ощущении беспомощности, которое в данный момент испытывала. Ее собственная душа медленно оголялась, становясь беззащитной и доступной. К этому невозможно было подготовиться заранее, от этого нельзя было спрятаться, с этим сложно справиться. Когда кто-то нечаянно жмет на правильные кнопки, случаются большие перемены и маленькие семейные трагедии. То, с чем нужно было бороться Соне здесь и сейчас, оживало внутри нее, бурлило, плескалось и вырывалось наружу. И если она хотела сохранить свою совесть чистой, ей просто необходимо было отвернуться и отойти в сторону.
Кому-то подобные вещи показались бы противными или даже отвратительными. Быть может, любая другая женщина на месте Сони с брезгливостью смотрела бы на капельки пота, слегка спутанные, длинные, вьющиеся волосы, перепачканную щеку и листья, прилипшие к его шее. Скорее всего, этот циничный, хладнокровный взгляд исподлобья вызвал бы злость. Но Соня шла в это болото по имени Улф, лишь иногда останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Он побеждал ее медленно, размеренно и цинично, наверное, именно так волк становится хозяином своей самки. Где ее мир безупречный и правильный? Он рассыпался в облако пыли. Соня в очередной раз напомнила себе, что она замужем.
Он был непростительно близко, по коже Сони побежали мурашки. Она стояла на одном месте, боясь шелохнуться. А что если эти люди все еще ищут их? Им надо уходить, бежать, а она не может сделать и шагу. Он достал из-за пазухи нож. Соня не испугалась, а лишь глотнула воздух, губы тут же пересохли. Лесник поднял руку и очертил контур ее лица лезвием. Холодный металл коснулся ее кожи, сердце бешено стучало о ребра, она могла сосчитать количество ударов, в ушах зазвенело. Ответить на вопрос, чего она больше хочет, чтобы он перестал или продолжил она не могла. Он дотронулся одной стороны ее лица, потом другой, она слегка вздернула подбородок, а ледяной металл коснулся ее губ. Лесник улыбнулся.
— Ты правда хочешь узнать, кто я?
Соня медленно кивнула. Сейчас она узнает, кто он такой, откуда взялся? Что делает в лесу? Зачем ему чужие документы, что он держит в сарае?
— Я — твоя фантазия, — практически на ухо прошептал Улф, — тот самый мужик из леса, который будет приходить к тебе во сне, когда ты вернуться в свою серую городскую жизнь.
Это было похоже на пощечину. Сам того не понимая, а может и понимая, лесник попал прямо в точку. Хлесткий звук удара по щеке буквально звенел у Сони в ушах, хотя мужчина ее не бил.