Лесной бродяга (Обитатель лесов)
Шрифт:
— Тибурсио Арельяно!
Действительно, перед ним лежал приемный сын убитого гамбузино, или, вернее, Фабиан де Медиана.
«Если он даже жив, то кажется мертвецом!» — проговорил про себя бандит, испуганный смертельной бледностью, покрывавшей лицо молодого человека.
В его уме промелькнула ужасная мысль. Тот, который мог знать тайну, доставшуюся ему ценою преступления, оказался теперь в его руках, один, беспомощный, в безлюдной пустыне. Кучильо оставалось только прикончить его, если тот еще не умер, и сказать
В негодяе заговорили все его кровожадные инстинкты. Он уже вытащил свой нож и машинально приложил руку к сердцу Тибурсио. Слабое биение показывало, что тот еще жив.
Бандит занес было руку, но остановился.
«Точно так же, — подумал он, — я убил того, кого этот молодой человек называл своим отцом. Я придушил его в ту минуту, когда он спокойно спал подле меня. Я до сих пор вижу его, как живого, слабо сопротивляющегося мне, ощущаю на своих плечах тяжесть его тела, когда я бросал его в реку».
И бандит среди ночного безмолвия пустыни с ужасом вглядывался в темноту. Воспоминание об убийстве Арельяно, пожалуй, и спасло жизнь Тибурсио. Кучильо в мрачной задумчивости присел перед молодым человеком, лежащим все так же неподвижно, и его рука машинально вложила нож в ножны.
Потом вдруг в глубине души бандита заговорил голос, заглушивший его совесть: это его личная выгода. Зная выдающиеся способности Тибурсио, Кучильо отложил свое зверское намерение, решив ограничиться пока тем, что не упускать его из виду, и решил доставить молодого человека дону Эстебану как опытного следопыта.
«Что ж, — подумал он, — если мои интересы потребуют, чтобы я впоследствии лишил его жизни, которая в данный момент может мне пригодиться и которую я теперь дарю ему, то… черт побери!.. мы с ним окажется квиты».
Как видно, Кучильо не напрасно хвастался чувствительностью своей души; благодаря последнему аргументу он решился спасти того, чья жизнь была у него куплена.
«Как я хорошо сделал, что сохранил воду в мехе!» — подумал бандит.
Он приоткрыл рот умирающего и осторожно влил в него несколько капель. Эта помощь оживила Тибурсио, несчастный открыл глаза, но тотчас же опять закрыл их.
«Значит, ему нужно дать еще», — рассудил сострадательный Кучильо и повторил два раза ту же операцию, все увеличивая дозу.
Тибурсио вздохнул.
Кучильо наклонился над молодым человеком, приходившим мало-помалу в себя, и смотрел на него, глубоко задумавшись.
Наконец, через каких-нибудь полчаса, тот совсем ожил и даже смог ответить на вопросы своего спасителя.
Тибурсио был очень молод, но одинокая жизнь развила его преждевременно. Он с большой сдержанностью рассказал о смерти усыновившей его матери.
— Ее агония длилась целые сутки, в течение которых я ни на минуту не отходил от нее, — добавил он, — и я совершенно забыл о своей
— Я понимаю вас, — прервал его Кучильо, — но меня удивляет, как это можно сожалеть о родителях, не оставивших никакого наследства!
Тибурсио мог ему на это ответить, что его мать на смертном одре завещала ему нечто великое и ужасное, это месть неизвестному убийце Арельяно и секрет Вальдорадо. Но последнее ему было доверено с условием, что он всю жизнь будет искать этого убийцу.
Вот почему Тибурсио не ответил на бесстыдную реплику Кучильо.
(Эта осторожность сослужила ему в данном случае великую службу. Выходило, что вместе с Кучильо и доном Эстебаном еще и Тибурсио знал о местонахождении Вальдорадо. )
— Итак, — сказал Кучильо, — кроме бамбуковой хижины, которую вы покинули, околевшей под вами лошади и платья, надетого на вас, Арельяно со своей вдовой ничего больше не оставили вам?
— Ничего, кроме доброй памяти об их благодеяниях и глубокого уважения к их имени!
— Бедный Арельяно! Его смерть меня очень огорчила, — необдуманно вымолвил Кучильо, намереваясь лицемерно высказать свое участие юноше.
— Так вы знали его? — воскликнул Тибурсио. — Однако он никогда не упоминал о вас!
Кучильо почувствовал, что допустил оплошность, и поспешил ответить:
— Я много слышал о нем, как о весьма достойном человеке и известном гамбузино… мне кажется, этого довольно, чтобы я мог пожалеть о нем.
Несмотря на спокойный ответ бандита, у него было лицо до такой степени подозрительное, что Тибурсио посмотрел на него с недоверием.
Но вскоре мысли молодого человека приняли иной оборот. Казалось, он впал в забытье, что было следствием его слабости; Кучильо же, склонный к подозрению, объяснял себе по-своему состояние молодого человека.
В это время лошадь бандита начала проявлять явный страх. Ее грива ощетинилась, и она подошла к хозяину, как бы ища у него защиты. Приближался час, когда мрачная пустыня оживлялась ночными ужасами. Издали слышались завывания койотов, которые вдруг затихли при резком отрывистом реве: то был рев пумы.
— Слышите! — сказал Кучильо.
С другой стороны раздался такой же пронзительный рев.
— Пума и ягуар, они оспаривают друг у друга труп вашей лошади, мой друг Тибурсио, и побежденный пожелает, пожалуй, вознаградить себя одним из нас. У меня только одно ружье, а вы без оружия!