Лесной фронт. Благими намерениями...
Шрифт:
— Ян, ты как? — крикнул я, не отводя взгляда от лежащих вповалку трупов.
— Живой! — раздался голос Яна.
— Антон, давай внутрь.
Антон поднялся и, осторожно водя стволом пулемета из стороны в сторону, вошел в дом. Он обошел комнату, осмотрел лежащих в разных позах полицаев и, закинув пулемет на плечо, повернулся ко мне:
— Все мертвы.
Я, засунув пистолет за пояс, переступил через лежащее в дверях тело и тоже зашел в дом. Вблизи картина побоища еще больше впечатляла. Вот лежит со вспоротым пулеметной очередью животом какой-то юнец, одетый в обычную сельскую одежду… Он лежит на боку, прижав руки к животу,
В дом вошли Ян со Славко. Весь лоб Яна был перепачкан кровью, которую тот время от времени вытирал рукавом.
— Окно разлетелось… — пояснил он в ответ на мой взгляд.
— Быстро собираем оружие и патроны, — сказал я и, подумав, добавил: — Прихватите документы, если найдете, еду… Короче, все, что может пригодиться. Антон, пойдем проверим тот сарайчик. Интересно, что они там охраняли.
Ян и Славко занялись сбором трофеев, а мы с Антоном вышли из дома и пошли к сараю. Увидев исколотое тело зарезанного мной охранника, Антон явно оценил количество ран на нем и, взглянув на меня, только покачал головой.
Я тоже промолчал. Что здесь сказать — ну не специалист я по работе с ножом! Вот если б взорвать что… Сарайчик, как я уже говорил, был небольшим. Больше всего он походил на место, где рачительный хозяин хранит садовый инвентарь и прочую полезную в хозяйстве мелочь. Вот только зачем оставлять часового? Охранять лопаты с граблями? Дверь сарайчика была закрыта на внушительный висячий замок, который я сначала осмотрел, потом подергал… Возвращаться и поискать ключ? Или, может, ключ у того охранника, которого я зарезал? Ломик бы… Пока я думал, Антон, которому, наверное, надоело ждать, аккуратно отстранил меня в сторону и ловко сбил замок прикладом своего пулемета. Я только крякнул от неожиданности. Вот тебе и ломик!
Не успел еще замок упасть на землю, как я уловил в сарайчике слабый, еле слышный шорох. Похоже, мне не показалось — тот же звук услышал и Антон. Мы одновременно, не сговариваясь, отпрыгнули на шаг назад и вскинули оружие.
— А ну, выходи! — крикнул Антон.
Снова шорох, но никакой другой реакции на слова моего товарища не последовало. Крысы там, что ли?
— Антон, — как можно громче, больше для того, кто мог прятаться в сарае, чем для Антона, сказал я, — если что — изрешетишь сарай из своего пулемета.
Я осторожно подошел к двери, чуть приоткрыл ее и, отступив и просунув ногу в открывшуюся щель, резко распахнул. Снова отскочил в сторону. Ничего не видно. В сарае явно что-то или кто-то есть, но фонарь мы с собой не взяли, а лунный свет внутрь не проникал. Что делать? Залезть в сарай? А если там все же кто-то есть и, судя по тому, что он прячется, этот кто-то явно недружелюбен? Или вначале выстрелить несколько раз, а потом уже заходить? Стоп! Стрелять нельзя. Если полицаи кого-то засунули и держали под охраной в этом сарае, то вряд ли он им друг. А враг моего врага… Хотя они могли ведь и своего за какую-то провинность закрыть на импровизированной гауптвахте. Или не могли?
— Считаю до трех и открываю огонь! — как можно более грозным тоном предупредил я и принялся считать: — Раз! Два!..
Снова зашуршало, на этот раз — громче.
— Не стреляйте! — донесся из темноты слабый, дрожащий голос.
В дверях появилась сгорбленная человеческая фигура. За ней — вторая, третья… Вскоре перед нами стояли четверо мужчин. Насколько я мог видеть — все разного возраста. Старшему, на взгляд, уже перевалило за сорок, а младшему было не многим больше двадцати. Стояли на ногах они очень нетвердо — все покачивались, а крайнего справа вообще поддерживал за плечо сосед. Запах, исходящий от них, я лучше описывать не буду.
— Вы кто такие? — Я опустил винтовку. Чем эти бедолаги могут мне угрожать, если сами еле на ногах держатся?
— С окрестных сел нас согнали, — ответил стоящий посередине — это его голос я услышал, когда пригрозил, что буду стрелять. — Заставили здесь работать…
— Ладно, — перебил его я. — Мы сейчас здесь заканчиваем. Пойдете с нами и потом все расскажете.
— Командир, мы уже все собрали! — послышался с обратной стороны дома голос Яна.
— Сейчас приду! — ответил я.
Внутри дома ничего не изменилось. Ну, почти ничего. Трупы, которые Ян и Славко тщательно обыскали, все так же лежали в различных, правда — уже иных, чем я помнил, позах. Все та же вонь, в которой запах пороха чувствовался уже гораздо слабее. Все те же лужи крови… Островком порядка среди всего этого хаоса выделялись только трофеи, аккуратно сложенные в кучку. Что тут у нас? Оружия мы собрали, если считать карабин охранявшего сарай полицая, — всего девять стволов. Два обреза и семь карабинов, один из которых, видимо принадлежавший немцу, был «маузером», аккуратным рядком лежали на чистом участке пола. По соседству, на расстеленном мешке, высилась внушительная горка патронов — не меньше двух сотен — и снятые с немца подсумки. Мое внимание привлекли три раздутых сидора и не менее набитый немецкий ранец. Это что ж туда Ян и Славко напаковали? Я нагнулся, чтобы развязать мешок, но тут один из освобожденных нами работников сделал шаг вперед.
— Ян, ты, шо ли?
— Генрих? — Ян присмотрелся к нему и хлопнул себя по бокам. — Точно, Генрих!
— Немец? — Антон тут же вскинул пулемет, но Ян отвел рукой ствол в сторону.
— Еврей. — Генрих поднял руки и отступил на несколько шагов. — Мы здесь все евреи…
— Антон, отставить! — скомандовал я. — Потом разберемся, а сейчас надо уходить.
Антон, скорчив недовольную мину, отступил в угол и принялся подозрительно наблюдать за Генрихом с товарищами. Я снова повернулся к заинтересовавшему меня сидору.
— Там хлеб, сало, консервы… — пояснил Ян и показал на остальные мешки и ранец. — В тех тоже. Едою, гады, запаслись хорошо. А еще тут такое нашли…
Ян достал из кармана небольшой сверток и, развернув ткань, положил на стол. В неярком свете заблестели часы, десяток колец, серьги и… золотые коронки.
— Это откуда? — спросил я.
— У шуцманов в карманах нашел, — пояснил Ян.
Я стоял и рассматривал блестящие на столе драгоценности. Явно ведь все это не принадлежало полицаям. Отобрали у кого-то, сволочи! Или с трупов сняли — что не лучше. Я взял одно из колец, повертел в пальцах и положил обратно. И что с этим делать? Часы и драгоценности, конечно, всегда пригодятся. А вот коронки… Я аккуратно собрал коронки и, взвесив их в руке, бросил в лужу крови под ногами.