Лесной фронт. Дилогия
Шрифт:
У меня возникла идея. Положив карту на траву, я порылся в чемоданчике и, не найдя искомого, подбежал к застреленному мной офицеру. Перевернул труп, порылся в карманах, осмотрел планшетку и наконец-то нашел! В моих руках оказалась перьевая ручка. Вернувшись к карте, я снял с ручки колпачок и попробовал на поле – конечно, не совсем совпадает по цвету с тушью, которой обозначены немецкие позиции, но очень похоже. Оглянувшись, не наблюдает ли кто, я провел жирные стрелки от позиций 11-й танковой, 111-й, 113-й и, на всякий случай, 98-й пехотных дивизий по направлению к мосту через Днепр. Критически осмотрел результат – надеюсь, радость от такого подарка не даст заметить в штабе, куда, несомненно, отправится вскоре эта карта, то, что стрелки немного отличаются по цвету. А еще надеюсь, что теперь, с моей, попаданца, помощью, наши не протупят и успеют-таки вовремя взорвать мост. Или хотя бы организуют нормальную оборону. Хотя особо это ничего не изменит – все равно Киев придется сдавать. Но хоть какая-то пакость немцам!
Немного подумав, я забросил ручку подальше в кусты, присоединил к ней печать с обрывком веревки – объяснить, почему я заглядывал в саквояж, легко, но зачем лишние вопросы? — и сложил бумаги обратно. Стрельба на дороге уже стихла – похоже, с немцами покончено. Я взял саквояж и отправился обратно. Но, сделав пару шагов, остановился. Не оставлять же просто так офицера! Я вернулся к убитому, поставил саквояж на землю и принялся обыскивать труп.
* * *
Когда я вернулся на дорогу, все действительно было уже закончено. Бойцы собирали трофеи, Коля снимал фугас – ждать на месте бойни следующей колонны немцев мы не собирались. А смысл, если они, скорее всего, спешатся еще на подходе и начнут прочесывать лес? Я застыл в раздумье – присоединиться к собирающим трофеи или вначале отдать добытый мной саквояж командиру? Последнее предполагало выговор за убитого офицера. Но ничего решить я так и не успел.
— Найденов, — прозвучало от легковушки, — где офицер?
Я подошел к лейтенанту Бондарю, который в этом выходе был старшим группы. Во время моего появления он обшаривал салон машины в поисках ценного.
— Убил офицера, — кратко доложил я. — Другого выхода не было.
Лицо командира помрачнело.— Бегал он очень быстро, — продолжал оправдываться я, — уже уходил от меня. Ну что мне было делать?
Следующую фразу лейтенанта я приводить здесь не буду. Слишком много слов, которые не стоит произносить в приличном обществе. Вкратце ее суть сводилась к тому, что мне не следовало не только преследовать убегающего немца, но и идти в армию вообще. Несмотря на то что я остро чувствовал свою вину, подобного отношения к себе не позволял никогда и никому.
— Что-то я не видел, чтобы кто-то еще побежал за офицером, — зло выдохнул я. — Или вы собирались его потом по всему лесу отлавливать?
Бондарь запнулся и, вытаращив глаза, смотрел на меня. Видимо, в этом времени споры со старшим по званию были редкостью. Как в будущем – не знаю, я в армии не служил, но подозреваю, что и через семьдесят лет офицеры, а особенно унтера, не любят, когда младшие показывают характер. Но эти мысли пришли уже потом, а пока у меня в крови снова забурлил адреналин.
— Я в одиночку, под пулями, бросился в погоню! — Постепенно мой голос стал срываться на крик. — Я виноват, что тот бегает быстрее? А куда вы смотрели, когда офицер стал убегать? Почему не было команды другим бойцам преследовать?
Дальше последовала фраза, не уступающая некоторыми оборотами речи командира. Лейтенант покраснел как рак и смотрел на меня дико выпученными глазами. Когда я наконец выговорился, на дороге тяжелой пеленой повисла тишина. Я огляделся. Все смотрели на меня. Когда я снова посмотрел на лейтенанта, тот, какими-то судорожными движениями, дергал застежку на кобуре пистолета. Похоже, я сильно перегнул палку.
— Товарищ лейтенант, — из-за моей спины выскочил Коля и встал между нами, — я вам напоминаю, что Найденов – мой подчиненный.
Взгляды лейтенанта и сержанта скрестились. Мгновение оба смотрели друг другу в глаза.
— В этой ситуации будет решать командир отряда, — спокойно, но твердо произнес Коля.
Дуэль взглядов продолжалась еще минуту. В конце концов лейтенант убрал руку с кобуры и молча отвернулся.
— Найденов, помоги мне с фугасом, — ровным голосом сказал Коля и пошел прочь от машины.
Я двинулся за ним. Что на меня нашло? Или это выходит все напряжение, накопившееся за тот месяц, который прошел с момента моего попадания в прошлое? Спорить со старшим по званию! Мало того что спорить – еще и в нецензурных выражениях! Да мне вообще надо было затаиться и вести себя тише мыши! Но сделанного уже не вернешь…
— Что на тебя нашло? — зло прошипел Коля, присаживаясь рядом с фугасом. — Какого ты начал с ним спорить? Ты что, с ума сошел?
— Да знаю я, что не прав, — весь запал куда-то исчез, и до меня начало доходить, что я реально попал. — Извини, сорвался.
— Майору будешь объяснять. — Коля дал понять, что тема исчерпана. — Кстати, что у тебя за чемодан?
Я посмотрел на саквояж, о котором совсем забыл в горячке спора с командиром. Надо было сразу сказать Бондарю, что захватил важные документы. Может, и обошлось бы.
— При офицере был, — я поставил саквояж возле Коли. — Там документы какие-то. И еще карта.
Коля с интересом глянул на мою добычу:— Документы, говоришь? Иди отдай лейтенанту. Может, остынет немного.
Я отправился назад.— Товарищ лейтенант, — тот стоял спиной ко мне у машины и молча курил, — разрешите обратиться?
Все так же молча Бондарь повернулся и уставился на меня. Я воспринял молчание как знак согласия.
— Прошу прощения за свои слова, — сказал я, — сорвался после боя. При офицере я обнаружил документы.
Лейтенант посмотрел на протянутый саквояж.— Что за документы? — наконец спокойным тоном спросил он, беря в руки мою добычу.