Лесограли из Солнечнополянска. Первое знакомство
Шрифт:
Я прошёл внутрь дома-пенька и присел от удивления, помещение было довольно просторным, и хотя лампочек нигде не было, но всё было отлично видно, как днём, всё помещение светилось мягким зеленоватым светом. В прихожей стояла вешалка и возле неё подставка под обувь, а дальше была довольно просторная комната, ничем не заставленная. Полы и стены оставляли ощущение мягкого ковра неопределённого светлого тона. Окон в помещении не было, оно и так всё светилось как бы изнутри. Но кроме стен и потолка ничего другого в помещении не было.
– Ну что, нравится? – спросил Прутик.
– Здорово! – ответил я. – Похвались кстати своим изобретением, – сказал я, намекая
Прутик полез в карман своих штанишек и что-то достал из него. Через мгновение у него в руках оказалось устройство, состоящее из двух входящих друг в друга прозрачных пластиковых трубок с рукоятями, заряженное сосновыми шишками среднего размера. Прутик опять нацелил своё устройство мне в лоб.
– Эй! Эй! Хорош! – сказал я. – А то ты мне так последние мозги вышибешь! Да, отличное изобретение!
Сказал я, чтобы не расстраивать его, так как подобные «изобретения» продаются у нас в «Детском мире», в отделе для детей от трёх до пяти лет, по три рубля за пучок, только стреляют они не шишками, а шариками для пинг-понга.
– Ладно, не буду, – сказал Прутик, убирая своё «грозное» орудие в карман штанишек. – Сейчас чай будем пить с конфетами!
– А на чём? – спросил я.
– А на чём ты предпочитаешь? – ответил Прутик.
– Дома я привык пить чай, сидя у себя за столом на кухне, – ответил я.
– Ну, на кухне – так на кухне, – ответил Прутик.
И в одно мгновение внутреннее помещение пенька превратилось в точную копию моей кухни, даже скатерть на столе была с таким же рисунком.
– Прошу садиться, – сказал Прутик, пододвигая мне уменьшенную копию моего стула со сломанной ножкой и хитро глядя на меня. Я учтиво промолчал.
Затем он вынул из своей котомки на поясе конфету «Птичье молоко» и увеличил её до размеров торта и выложил её на блюдо.
– Гулять – так гулять, – сказал Прутик, разливая по стаканам чай из взявшегося из ниоткуда чайника. – Ужас как люблю конфеты, – сказал мне Прутик, придвигаясь к столу, – особенно «Птичье молоко». Конфеты – это, пожалуй, единственное, в чём вы нас опередили. Вот конфет мы делать не умеем. Мозги у нас, понимаешь, не под то заточены.
– А подо что заточены ваши мозги? – спросил я.
– Ты только не обижайся, но представь себе мартышку, которая не отдаёт себе отчёта в своих действиях, и представь себя, такого умного и развитого, как ты себе это представляешь, – вот примерно такая разница между вами и нами. Ну вот, обиделся, – сказал Прутик, увидев мою реакцию на приведённое сравнение.
– Конечно, – сказал я, – обозвал меня мартышкой, а мы вообще-то конфеты в зоопарк мартышкам носим.
Прутик засмеялся:
– Это потому, что мартышки, как и мы, конфет делать не умеют. Ладно, не обижайся на меня за такое сравнение, но хотелось, чтобы ты доходчивее понял разницу в ступенях нашей эволюции. Дело в том, что ваше сознание напоминает луч света лазерного фонарика в тёмной комнате, вы высветили крошечную точку из темноты и по ней стараетесь судить об окружающем вас мире, наше же сознание всеобъемлюще, мы видим не только физический объект, но и все возможные его характеристики: физические, химические, энергетические, пространственно-временные, то есть все характеристики сразу, какие присущи данному объекту. С одной стороны, это очень помогает выживать в нашей, а особенно вашей суровой реальности, а с другой – докучают всякие мелочи. Например, зачем мне знать составы сплавов, из которых сделаны твои часы или молния на твоей ширинке, или, к примеру, для чего мне нужно знать, что подошвы твоих спортивных туфель сделаны из этиленвинилацетата, но я всё это вижу одновременно, и ничего тут не поделаешь! И жить мы можем сразу в нескольких измерениях, как ты уже в этом убедился, – сказал Прутик, – и появляемся в вашем измерении, как я тебе уже говорил, только один раз в четыре года, это у вас високосный год называется.
– Прутик, – спросил я, – а большой у вас народ по численности?
Прутик подумал и сказал:
– Ты знаешь, переписи никто не проводил, письменности-то ведь у нас нету, но, думаю, миллионов двести – двести пятьдесят по всем континентам наберётся. Говорить с вами мы можем на ваших языках, а между собой общаемся в основном телепатически. Продолжительность жизни у нас с вами тоже разная, ну примерно как у баобаба и мухи, ты только не обижайся, я это только для сравнения привёл.
– Прутик, а кто вами управляет? – спросил я, на что он ответил, что на каждом континенте есть свой совет старейшин, а для решения глобальных вопросов, касающихся всего народа, существует Верховный совет старейшин, избираемый пожизненно.
– Прутик, – спросил я, – при вашем уровне развития вы вполне могли бы захватить власть на Земле, почему вы этого не сделали?
– Видишь ли, – ответил Прутик, – каждому своё. Вы не можете жить спокойно, постоянно что-то делите, воюете за власть, золото, энергоресурсы. Нам всего этого не нужно, притом я уже говорил: мы прекрасно себя чувствуем и в других измерениях, а у вас появляемся лишь изредка, как я уже сказал, один раз в четыре ваших года, и то в основном чтобы предотвратить какую-либо экологическую катастрофу или «бяку», как вы говорите, к которой вы периодически подводите Землю. На пороге такой «бяки» вы, кстати, сейчас и стоите. Но время сейчас позднее, поговорим об этом после. Идём я тебя провожу.
Мы встали из-за стола и вышли на улицу. Там Прутик привёл меня в моё обычное состояние, и мы попрощались, как старые друзья. У меня были неотложные дела в ближайшие дни, и мы договорились с Прутиком встретиться на нашей полянке через три дня.
Глава 3. Я попадаю под «обстрел» из шишек, или Прутик и его друзья
Через три дня, как мы и условились, я пришёл на ставшую уже привычной мне полянку, натянув до бровей бейсболку, чтобы в очередной раз не получить сосновой шишкой в лоб, но это было напрасно, так как, зайдя на полянку, я вдруг услышал раздавшуюся тоненьким голоском команду:
– Залпом пли! – и на меня посыпался целый град сосновых шишек. Я еле успевал уворачиваться.
– Эй, хватит! – закричал я. – Нашли себе игрушку!
На полянке, кроме домика Прутика, стояло ещё несколько пеньков, и я понял, что мне предстоит знакомство с другими представителями лесогралей, и не ошибся. Из-за одного из пеньков показался Прутик. За ним шла небольшая группа лесогралей. Прутик привёл мой рост в соответствие со своими размерами, и мы с ним поздоровались, как старые друзья.
– Насколько я понимаю, – сказал я ему, – меня ждёт знакомство с твоими соплеменниками.
– А ты наблюдательный, – сказал, засмеявшись, Прутик, – я действительно хочу познакомить тебя с некоторыми моими друзьями и жителями нашего города.
– С конфетами как? – спросил он.
– Порядок! – я показал ему большой пластиковый пакет, который держал в левой руке.
Ко мне стали подходить по очереди другие лесограли. Первым подошёл худощавый мужчина моего роста и, пожимая руку, представился: