Лестница Шильда
Шрифт:
8
Янн перекатился по кровати и, давясь смехом, свалился на пол.
Чикайя перегнулся через край своей постели.
– Эй, приятель, с тобой все в порядке?
Янн кивнул, зажав рот рукой и тем частично приглушив смех, но остановиться не смог.
Чикайя не знал, на самом ли деле тот раздражен или обеспокоен. Бестелые, занимая тела, зачастую размечали их необычным образом. Очевидно,
– Ты уверен, что я тебе не навредил?
Янн покачал головой, продолжая безостановочно смеяться.
Чикайя сел на кровати, свесив ноги, и попытался воззвать к своему собственному чувству юмора.
– Эту реакцию я не назвал бы привычной себе. Отвержение и веселье — одинаково приемлемы, но обычно они обнаруживаются гораздо раньше.
Янн сумел кое-как взять себя в руки.
– Извини. Я не хотел тебя оскорбить.
– Я так понял, что ты не заинтересован довести начатое до конца?
Янн скорчил гримасу.
– Я бы попытался, если для тебя это настолько важно. Но мне оченьтяжело будет отнестись к этой задаче всерьез.
Чикайя закинул ногу ему на грудь.
– В следующий раз, когда захочешь испытать ощущения, аналогичные чувствам Воплощенных, просто… сымитируй их.
Он по-прежнему чувствовал какую-то тень похоти при соприкосновении своей кожи с кожей другого человека, но постепенно тяга эта сглаживалась и вскоре должна была уняться совсем.
Он соскользнул с кровати, присел на корточки и поцеловал Яннав губы, подумав, что это может его окончательно угомонить. Янн озадаченно улыбнулся.
– Прикольно.
– Забудь. Пустое.
Чикайя поднялся и начал собирать одежду.
Янн лежал на полу и смотрел на него.
– Я уж думал, что научился распознавать все телесные сигналы, — пробормотал он. — Но они так сыры, несовершенны, даже сейчас… А перед тем шло только одно сообщение, без конца… Будь счастлив, будь счастлив, будь счастлив! Ты думаешь, с этим телом что-то не так?
– Сомневаюсь, — сказал Чикайя и сел на пол, скрестив ноги. — Ты ожидал большего?
– Ну, я и так счастлив, поэтому большего мне и не надо.
– А насколько ты счастлив?
– Настолько, насколько вообще возможно… не имея на то особого повода.
– Понятия не имею, как интерпретировать твое заявление. Проясни критерии отбора особого повода.
Янн пожал плечами.
– Ну, нечто большее, чем просто услышать от моего тела: «Будь счастлив, будь счастлив, будь счастлив!» Но почему?
– Потому что ты близок с теми, кто тебе приятен, и тебе приятно доставлять им удовольствие.
– Но это в случае, если они пользуются тем же определением. Мы ходим по кругу.
Чикайя застонал.
– А теперь ты лукавишь. Это традиция, унаследованная от биологии, что зиждилась на половом воспроизводстве. Ты пойми, все традиции произвольны, но это не значит, что за ними ничего не стоит.
– Да я знаю. Но я ожидал чего-то… более тонкого.
– Э, на это уйдет немало времени.
– Сколько? Часы?
– Века.
Янн подозрительно прищурился.
Чикайя рассмеялся, но тут же заставил лицо посерьезнеть.
– На Тураеве, — объяснил он, — увлечение должно продлиться не менее шести месяцев, прежде чем станут возможны серьезные физические отношения.
Как и все общедоступные модели, тела «Риндлера» допускали промискуитет: любая пара тел могла развить совместимые половые органы, в большей или меньшей степени по доброй воле. Можно было наделить их любыми встроенными ограничениями по своему выбору, и они остались бы действительны, пока ты занимаешь тело. Однако с тех самых пор, как Чикайя покинул свой дом, он не чувствовал потребности препоручать эту задачу кому-то еще.
– Ожидание по-своему притягательно, — пояснил он. — Ты можешь решить, что оно чревато жутким разочарованием, но я полагаю, что генитальная настройка усовершенствовала секс
почти так, как изначально и мечталось. Действуя по велению сиюминутной прихоти, остаться в дураках рискуешь куда сильнее.
Янн запротестовал:
– Да чтоб ты знал, я к этому уже месяцев шесть готовился.
– С момента моего прибытия? Я покорен! Но что с того? Ну кого бы еще ты рискнул попросить об этой услуге?
Янн смущенно усмехнулся.
– А как я мог не заинтересоваться такой возможностью? Этим плоть и славна, каким бы нежелательным ни почитали сие качество.
Он внимательно оглядел Чикайю, на миг посерьезнев.
– Я причинил тебе боль?
Чикайя покачал головой.
– Для этого тоже нужно больше времени.
Он помедлил.
– А как это делается у бестелых? Ребенком я часто воображал, что будет, если все вокруг получат симулированные тела. Мне представлялось, что секс останется таким же, как и во плоти, только с цветными вспышками, космическими лучами и все такое прочее.
Янн расхохотался.
– Может, двадцать тысяч лет назад и жили люди, склонные мыслить его таким примитивным, но все они обратились в тепловой шум задолго до моего рождения.
Подумав, он быстро добавил:
– Я не хочу укорять тебя за следование этой традиции… Твой мозг прошит в соответствии с нейробиологией млекопитающих, и в исходной своей форме такое поведение не является патологическим. Я могу предположить, что оно и поныне исполняет некоторые полезные общественные функции, служит эдаким экзистенциальным плацебо. Но если ты способен перековать свою ментальную структуру, удовлетворение собственных прихотей при интенсификации наслаждения быстро заводит тебя в безынтересную cul-de-sac. Мы изжили это много эпох назад.