Лето, бабушка и я
Шрифт:
После уроков я должна была дожидаться бабушку во дворе, но она запаздывала, и я побежала в вожделенное место.
В буфете пахло так восхитительно, что у меня закружилась голова.
— Пропустите первоклашку, не видишь, задавили ее! — крикнула пухлая буфетчица тетя Лена. — Чего тебе, говори быстро!
Я гордо протянула свои бумажные денежки и попросила котлету и компот.
— Это что такое?! — выпучилась буфетчица. — Что ты мне суешь? Неси железные деньги, а на эти ничего не купишь!
Старшеклассники посмотрели на меня
— Не обижайте первый класс! — рявкнула тетя Лена. — На тебе булочку, завтра долг принесешь — пять копеек, только чтоб настоящие!
Красная, как мамин борщ, я взяла деревянными руками булочку и пошла вон.
Во дворе было пусто и тихо. Я пристроилась на скамеечке со своим ранцем и горестно стала поедать булочку. А если мне мама завтра эти пять копеек не даст?
— Девочка, ты чего тут одна сидишь? — из задумчивости меня вывел вкрадчивый голос. Рядом на скамейке сидел косоглазый парень, которого я раньше видела на почте — он разносил телеграммы.
— Бабушку жду, — нерешительно ответила я. Мне в очередной раз запретили с незнакомыми разговаривать не далее как сегодня утром.
— Хочешь, я тебе что-то интересное покажу? — взял он меня за руку и потянул. — Пойдем со мной в соседний двор.
От страха у меня помутилось в глазах и ослабели ноги. Его дикие глаза смотрели каждый в разную сторону и пугали до смерти, и никого нет рядом, совсем никого!
— Ма-а-а-ама-а-а-а! — заорала я изо всех сил. — Пусти!
Недоеденная булочка выпала из руки и шлепнулась на потресканный асфальт.
Парень тянул меня и шикал, чтобы я замолчала.
— А ну, тварь такая, отпусти ребенка, сейчас прибью к чертовой матери! — Из школьных дверей неслась со шваброй наперевес техничка тетя Галя. Крошечной, как воробей, тети Гали боялись все, потому что у нее был голос как милицейский свисток и суровый нрав — грязнуль и забияк она прикладывала своей боевой шваброй без лишних морализаторских бесед.
Парень в последний раз дернул меня за руку, прокричал напоследок, что — вот безобразие, не дают своего ребенка домой забрать, — и сбежал.
В этот же момент из школы вышла бабушка.
— Где тебя носит, я уже все классы обошла, — начала она в тревоге, но, увидев бледную и встрепанную меня и рассерженную тетю Галю, поняла — что-то стряслось.
— Гадина такая, как их только земля держит! — полыхала гневом тетя Галя, поправляя сбившийся платок.
Бабушка схватила меня, и тут напряжение прорвалось слезами.
— Дай вам Бог долгих лет и счастья, моя хорошая, — гладила бабушка тетю Галю, — какая вы чудесная женщина, вы моего ребенка спасли!
— Хорошо, что она закричала, — сверкала глазами тетя Галя, — а то бы так утащил, что и не видел бы никто!
— Пошли домой, не бойся ничего, все позади, — гладила и меня бабушка. Она отобрала ранец, прижала меня к себе и всю дорогу говорила про героическую тетю Галю.
Дома меня утешали всей семьей.
— Молодец, — сказала мама. — Не растерялась и голос подала. А я на почту пойду и жалобу подам. Хотя — вообще куда ты ходила, интересно мне знать?
— В буфет, — лежа под уютным пледом, призналась я. — Ну мне так есть хотелось!
— Ну вот, — возмутилась мама. — И на какие деньги, позволь спросить?
Я вытащила из кармашка фартука смятые бумажки.
Мама засмеялась.
Она смеялась долго, по нарастающей, и в конце концов заплакала.
— Боже мой, какая мелочь может изменить все навсегда, — сказала она непонятное. — Дам я тебе денег, дам. Только не сиди больше одна во дворе.
Малышка
— Опять родится девочка, — предсказала бабушка.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовалась я, хотя от бабушки можно ждать каких угодно ясновидений.
— Когда мальчик, беременная хорошеет, и живот острый, — туманно объяснила она.
Беременные были для нее особой категорией живых существ — как для меня собаки. Она их всегда замечала, подходила, гладила по голове, благословляла на легкие роды и счастливое материнство.
— Беременная одной ногой в могиле стоит, — сокрушалась бабушка, и, если у нее с собой было хоть что-то съестное, немедленно выворачивала карманы и предлагала так настойчиво, что приходилось ее оттаскивать.
Вот-вот должен был родиться второй ребенок у моей сестры, и в доме шли бурные обсуждения по поводу имени.
— Не надо заранее имя выбирать, — мучилась бабушка, не смея влезать в дела молодых.
— Почему это? — удивилась я.
— Нехорошо, — весомо ответила бабушка. Я подождала более внятных объяснений, но вместо них продолжили открываться тайные знания. — И ничего нельзя заранее покупать, — волновалась бабушка. — Оставили бы младенца в покое, все должно идти своим чередом. Нельзя заглядывать в книгу Господа!
Тем не менее вся семья перебирала имена.
До того как родилась первая племянница, на троне младшего члена семьи восседала я, и ранняя потеря власти меня травмировала. Но с тех пор прошло три года, и у меня было время адаптироваться: они все равно будут рождаться, так что лучше наладить дипломатические отношения. Начала я с участия в выборах имени, предложила вариант «Натия», который мне лично нравился для гипотетической собственной дочери, получила отвод и успокоилась.
Очень кстати чемпионкой мира по шахматам стала Майя Чибурданидзе, и вопрос решился мгновенно — новорожденная будет Майей.
— Вообще-то Майей надо было назвать Тейку, — влезла я. — Потому что она родилась в мае. А эту надо назвать Мартой — потому что родится в марте!
Семья помолчала, потрясенно глядя на меня, и я поняла: эти люди не доросли до моих логических выкладок.
Девочка родилась как пушечное ядро — просыпаюсь я в одно утро, а бабушка меня поздравляет:
— Дважды тетушкой стала!