Лето, бабушка и я
Шрифт:
— О-о-о-о-о, — заныла я — меня ждали девочки у Цицо, мы собрались сделать себе маникюр из лепестков того красного цветка, что у них возле ворот во дворе растет: точь-в-точь как накрашенные длинные ногти!
— Ну тогда сиди голодная, что мне с тобой делать. — Бабушка нахлобучила свою соломенную шляпу. — Положи кусочки цыпленка в сковородку — он в холодильнике в миске, налей воды до половины и в середину — кусочек масла!
— И всё? — тревожно уточнила я в спину бабушки.
— А что там еще может быть, — удивилась она, — огонь сделай средний, потом
Цыпленок меня не подвел, родимый: получился нежнейший, ароматный, лучше, чем у бабушки! Правда, все полчаса я стояла у него над душой и поминутно проверяла, притоптывая ногой от нетерпения.
— Ты смотри, с первого раза усвоила — талант! — одобрила бабушка.
— А ты почему не ешь?
— Я и в молодости мяса не любила, а сейчас — тем более, — хмыкнула бабушка, доставая себе порцию зеленого лобио.
Назавтра мне захотелось продолжить эксперименты на кухне.
— Дидэ, а давай я еще чего-нибудь приготовлю, — пристала я с утра.
— Пюре из картошки сделаешь, — предложила бабушка.
Пюре я не любила категорически. Но каким образом из твердой картошки может получиться каша? Надо попробовать из чистого научного интереса.
Чистка картошки далась мне нелегко, бабушка указывала на толстую кожицу, «глазки» и грязные разводы, но стало понятно — вопрос в тренировке. Пюре получилось так себе, потому что на воде.
Третьим номером нашей программы я выдвинула блины.
— Да ты с ума сошла, — всполошилась бабушка, — какие тебе еще блины?! Они жирные, жареные — ни за что!
— Ну я просто научиться хочу, — сделала я хитрый ход, — папа обрадуется!
— Твоему папе только блинов не хватало для полного счастья! — съязвила бабушка. — Ему худеть давно пора, а то, пока женился, был атлет, а сейчас — как груша!
— Папу оставь в покое, — отмахнулась я, — ну научи, а?
Бабушка быстренько изложила указания и ушла опять в свои огородные дела.
С самого начала все пошло не так.
Молоко и мука никак не хотели соединяться в однородную массу. Сода, которой требовалась всего лишь чайная ложечка, полетела в миску, как в родную, — чуть не пол-пачки.
— Так, ее же надо было уксусом гасить, — озабоченно вспоминала я, — а какая разница? Они же там все равно перемешаются!
И налила уксуса из бутылки — темного винного, щедро, чтобы вровень с содой.
В миске бултыхалась склизкая масса с бурыми пятнами и яркой химической вонью.
— Уй, яйца забыла, — спохватилась я и побежала в курятник за свежими.
— А, сковородку забыла нагреть, — вспомнила я по дороге и вернулась.
— Нагреть — значит, огонь хороший, — азартно зажгла я газ и вернулась к добыванию яиц.
Поиск занял больше времени, чем могла выдержать чугунная сковородка, потому что за мной бегал бешеный петух с кроваво-красной бородой. Куры тоже особой радости не выказывали, но клюнуть меня в руку рискнула только одна. Яйца побились вместе со скорлупой, ее вылавливание пальцами искомой красоты блинному тесту тоже не прибавило.
— Ничего, все перемешается, — лихорадочно приговаривала я, стараясь ложкой раздавить комочки, которых было больше, чем теста.
Масло бабушка велела растопить и влить, но — как отмечено выше — по моей версии, все могло перемешаться прямо на сковородке.
Масло повело себя странно: оно мгновенно съежилось, растеклось, почернело и задымило.
Я лихо плеснула половником порцию теста.
Буквально недавно по телевизору показывали японский фильм «Цунами»: думаю, что натурные съемки можно было провести на моем первом блине — масло завизжало и бросилось во все стороны, тесто присохло и обуглилось, сковородка праведно спалила его в черные кружева.
Вонь стала напоминать ремонтные работы асфальтоукладчиков возле нашего дома в Батуми. Я зачарованно смотрела на сизый дым и перебирала варианты: то ли отволочь миску с тестом Бимке — он все сожрет, то ли залить все водой, то ли просто бежать за помощью.
— Выключи! Газ выключи! — бабушка пришла вовремя.
Боже, какое счастье!
— Ничего, первый блин комом, — успокоила меня бабушка, когда мы ликвидировали следы разрушения и отскребли сковородку.
— Что за ерунда, блины какие-то, — удивился папа. — Лучше начинать сразу с харчо!
Бабушка выразительно закатила глаза, но смолчала.
— Вообще-то в самом деле пора тебе учиться готовить, — сказала она, — а то на третий день…
— …задницей дверь открою! — закончила я главную страшилку моей жизни.
— Когда готовишь, мамочка [16] , всегда немного отсыпь от порции. И сложи про запас — куда-нибудь в баночку. Например, делаешь мчади — горсточку муки отсыпала, или рис, или лобио. А вдруг случится так, что денег нет, все поиздержалось, а у тебя — раз! — и на один обед запасов набежало. Хозяйка должна быть нерасточительная.
Все оставшееся лето бабушка внушала мне принципы своей кухни.
— Когда начинаешь готовить, не хватайся сразу за все: доведи до ума одно блюдо, потом другое. И посуду всегда мой в процессе! У тебя там что-то варится, а ты не сиди, ты в порядок все приводи!
16
Бабушкино ласковое обращение к детям, «деточка» наоборот.
— Дидэ, это же сколько у меня баночек должно быть в доме, если все отсыпать горсточками? Где их все хранить, интересно?
— Язык вырву и в руку дам. А посуду когда моешь потихоньку, под конец у тебя все будет чисто — экономия времени! И я тебя умоляю, не клади много масла, весь вкус перебьет.
— Ну здрасте, с маслом все такое — м-м-м-м!
— Ага, потому у вашей породы задницы у всех как чемоданы. Так, давай суп варить. Картофельный, самый простой!
Мы рвали пучки свежей зелени в огороде, перцы и помидоры, резали лук, тушили морковь.