Лето на чужой планете
Шрифт:
— А до того, как пошёл снег, солнце светило мне в левый глаз, — добавил я.
— Что? — подскочил Фолли. — Ал, ты точно это помнишь?
— Конечно! — обиженно фыркнул я.
Тёплую компанию аборигенов мы решили оставить в пещере. Пусть подождут шлюпку в привычном комфорте. Но Йугу ни за что не хотела отпускать Фолли.
— Если ты уйдёшь — они меня съедят, — заявила она пилоту, и глаза девушки налились слезами.
Я подозревал, что Йугу преувеличивает, но проверять это не хотелось. Вот только не идти же ей голой по снегу.
Мы тщательно обыскали пещеру и собрали все обрывки шкур крэббсов, которые скопились в ней за долгие годы. Нашли также изрядный запас верёвок. Я вздохнул и принялся стягивать с себя комбинезон.
— Ал, что ты делаешь? — удивился Фолли.
— Йугу всю жизнь просидела в тёплой пещере, — объяснил я. — В этих шкурах она всё равно замёрзнет. Рон, Инеку и Коморио были в плену дольше нас — у них меньше сил. А тебе ещё шлюпку вести.
Фолли только покачал головой, но спорить не стал. Зато пожертвовал мне свою рубашку, а Коморио одолжил тёплые подштанники.
Меня тщательно завернули в шкуры, а поверх обвязали верёвками так, что я стал похож на меховой кокон. Руки и ноги сгибались с трудом, но было тепло — и это главное.
Обитателей пещеры мы решили снова связать. Хоть Йугу и уверяла, что голос проснётся не скоро, но кто его знает, это неведомое существо? Если же что-то пойдёт не по плану — аборигены всегда смогут перетереть верёвки о камень, было бы желание.
Несчастные подставляли свои тощие конечности с такой готовностью, что мне стало стыдно. Заартачился только Йори — тот самый подросток, которого старикан обучал себе на смену.
— Я справлюсь с голосом не хуже тебя! — заявил он мне, злобно сверкая глазами и пряча исцарапанные руки за спину. Да, и ради Создателя! Каждый сам выбирает свою судьбу, как говаривал пастор Свен.
В последний раз оглядев пещеру, мы вслед за Йугу нырнули в тёмный боковой тоннель. Прошли пару десятков шагов и на ближайшей развилке свернули налево. Дальше был небольшой подъём, причём потолок низко нависал над головой, так что приходилось пригибаться, карабкаясь вверх. Интересно — как Йугу протащила меня этим коридором? Или я сам шёл, просто не помню?
Становилось заметно холоднее, по ногам ощутимо дул ледяной ветерок. Минут через десять мы снова повернули, в этот раз направо, и нас ослепил дневной свет.
— Больно! — испуганно пискнула Йугу. Я оглянулся на неё. Она стояла, крепко зажмурив глаза и мёртвой хваткой вцепившись в каменную стену.
— Вот чёрт! — обеспокоенно воскликнул Фолли. — Она же никогда не была на солнце!
Действительно, привыкшие к мраку пещеры огромные глаза Йугу не могли вынести солнечный свет.
— Нужно завязать ей глаза и вести за руку! — сказал я Фолли.
— Придётся, — озабоченно качая головой, ответил пилот.
Тряпку оторвали от рубашки Инеку. Она была сшита из плотного полотна и украшена мелким вышитым узором. Йугу завязали глаза, и Фолли взял её за руку. Девушка заметно дрожала.
— Не бойся, — сказал ей пилот.
Наконец, мы вышли на снежную равнину и сразу провалились по колено в жёсткие скрипучие сугробы. После долгих часов пребывания в тесной пещере от простора и морозного воздуха кружилась голова.
Снег давным-давно замёл наши старые следы. Мы шли по нетронутой белой целине между невысоких горных стен. Затем они раздались, приникли к земле и исчезли в белом пространстве.
— Давай, Ал! Вспоминай, как именно светило солнце, — сказал Фолли. Из его рта вырвалось облачко пара.
Я покрутился на месте.
— Вот так. Точно.
Фолли прикинул направление.
— Идём туда. И дай Создатель, чтобы ты не ошибся.
Нам повезло. Через три часа над нашими головами пролетела шлюпка. Она заложила торопливый вираж, снизилась и плюхнулась в снег метрах в сорока от нас. Из шлюза высыпали десантники в белых комбинезонах с автоматами наизготовку. Вокруг пояса у каждого была обмотана верёвка.
Для начала нас положили на снег лицом. Это было неожиданно и, мягко говоря, неприятно. Затем десантники связались с основным лагерем. Основной лагерь связался с крейсером. На крейсере обсудили ситуацию и дали команду забрать нас. За это время я успел основательно замёрзнуть, лёжа в сугробе.
Нам разрешили подняться. Командир десантников мельком глянул на Йугу.
— Местная? Почему глаза завязаны?
Фолли коротко объяснил ему, в чём дело. Десантник хмыкнул и махнул стволом автомата своим бойцам.
— Грузим их.
Нас отвели к шлюпке, разместили в грузовом отсеке и тщательно пристегнули ремнями. Десантники пристегнулись следом, шлюпка набрала высоту и понеслась к побережью. Через пять минут мы увидели расчищенную площадку, на которой стояли четыре шлюпки, и ярко-красный туго надутый купол.
***
Если вы никогда не пробовали брикеты из пищевого синтезатора, проведя перед этим двое суток на скудной диете из полусырых крэббсов — мне вас искренне жаль! Теперь-то я знаю, чем питается Создатель в небесных чертогах! Наверняка у него на кухне стоит пищевой синтезатор, который выдаёт сырные чипсы, мясные брикеты и яблочный компот. С таким меню можно скоротать даже Вечность!
Мы ели. Лопали, глотали, давились. Запихивали в себя пищу обеими руками. Иногда переводили дух и снова набивали рот деликатесами из водорослей и креветок. Литры компота появлялись и исчезали в мгновение ока.
Фолли жевал сосредоточенно и неутомимо. Его челюсти работали, словно мельничные жернова. Кадык двигался равномерно, будто поршень машины.
Коморио был единственным, у кого хватило выдержки воспользоваться вилкой. Он отрезал от брикета небольшие кусочки, клал их в рот и закатывал глаза от восторга.