Лето ночи
Шрифт:
Ком грязи попал Дейлу прямо в солнечное сплетение. Удар был таким, что парень рухнул как подкошенный и минуты три не мог отдышаться.
А тем временем вокруг кипела настоящая битва.
Кувыркаясь после толчка вниз по склону, Майк ударился о торчащий из-под земли камень и разбил бровь. Рана была неглубокой, но крови вытекло устрашающее количество.
Дейзингеру удалось овладеть выигрышной позицией на самой вершине, но он имел неосторожность приподнять голову и тут же схлопотал кляп в рот – огромный ком был с силой брошен с довольно-таки близкого расстояния. Прижав ладони к губам и бешено, но невнятно ругаясь, Джерри скатился вниз и минуты две кругами ходил у подножия холма. Убедившись наконец,
Кевин случайно оказался как раз позади своего бывшего лидера, когда тот круто развернулся, чтобы швырнуть очередной снаряд, и в результате Кев схлопотал удар кулаком прямо в лоб. Военные действия мигом прекратились, бойцы изумленно застыли и с любопытством уставились на Грумбахера. Но тот обратил происшествие в шутку и не преминул воспользоваться моментом, дабы потешить почтенную публику. Он скосил глаза, закрутился на месте, делая вид, что теряет равновесие и ноги у него заплетаются, а потом опрокинулся на спину и заскользил по склону, изображая окостеневший труп. Ребята расхохотались и в знак одобрения засыпали его градом грязевых снарядов.
Именно Лоренс довел игру до кульминационного момента.
В какой-то момент он неожиданно остался один на вершине, в то время как остальные участники сражения продолжали борьбу у самого подножия холма. Исполненный гордости, мальчишка вскочил на бугорок возле того углубления, где еще недавно сидели в засаде Маккоун и Дейзингер, вскинул руки над головой и крикнул:
– Я – Хозяин холма!
За мгновением всеобщего ошеломленного молчания последовали три залпа, и как минимум шесть или семь снарядов угодили точно в цель. В последний момент Лоренс успел отвернулся и спрятать лицо, а комья грязи продолжали беспрерывно лететь и разбивались о его ноги и спину. Рубашка тут же покрылась грязно-серыми пятнами, бейсболка слетела с головы.
– Эй! – предостерегающе закричал Дейл, жестами приказывая остальным прекратить огонь.
Лоренс не шелохнулся, а Дейл прекрасно знал, что если уж его брат заплакал, значит, ему по-настоящему больно.
Но тут Лоренс вскочил, сделал грациозный медленный пируэт и, все еще окруженный облаком пыли, рухнул вперед.
Нет, он не то чтобы рухнул – скорее взмыл в воздух с грацией умирающего лебедя в исполнении каскадера из ковбойского фильма, сделал полный оборот в воздухе, вновь коснулся земли, а затем сложился пополам и исполнил еще один смертельный кульбит. Его широко разведенные в стороны ноги и руки болтались словно неживые. Ребята невольно отшатнулись, когда кувыркающееся тело пролетело над их головами, и завороженно наблюдали, как оно плюхнулось на ровную полоску берега у самого края воды, перевернулось и замерло, бессильно уронив руку в пруд.
У-у-у, – с восторженной завистью промычал Кевин. Остальные криками выразили свое полное одобрение.
Лоренс встал, стряхнул с одежды и волос пыль и изогнулся в глубоком поклоне.
С этого момента и в течение ближайших примерно пары часов, пока безмятежный день, угасая, переходил в ранний вечер, ребята умирали. По очереди стоя на вершине, они изо всех сил увертывались от летящих со всех сторон комьев земли, а когда снаряды попадали в цель, старательно изображали собственную гибель.
Самое комичное представление, конечно же, устроил Кевин. Он был похож на престарелого актера, который, будучи застреленным, старается поудобнее улечься на пол сцены и при этом еще придерживает на голове бейсболку. Дейзингер и Маккоун проявили себя как лучшие крикуны и умирали в сопровождении оглушительных жалобных вздохов, стенаний и воплей. Майку удалось изобразить поистине несравненный по грациозности прыжок, к тому же он дольше всех оставался неподвижным: несмотря
Но Лоренсу все-таки удалось вернуть себе лавры победителя. Его финальный coup de grвce [61] оказался поистине сокрушительным. Сделав несколько спотыкающихся шагов назад, этот хитрец на полминуты скрылся из поля зрения соперников, и, в то время как все пятеро недоуменно ворчали, гадая, куда мог деться маленький бандит, он выпрыгнул словно ниоткуда и на высоте примерно тридцати футов пролетел над головами потрясенных наблюдателей. Дейл буквально рот разинул, и сердце у него вдруг подскочило и застряло где-то в горле, полностью лишив возможности дышать. Его первой мыслью было: «Боже милостивый, он же разобьется!» А в следующее мгновение ее сменила другая: «Мама меня убьет!»
61
Coup de grвce (фр.) – последний удар, удар из милосердия к побежденному.
Лоренс, однако, не разбился. И не умер. Прыжок был таким мощным, что мальчишка перелетел через каменные валуны – правда, всего лишь какими-то тремя дюймами выше – и плюхнулся в воду, окатив при этом Кевина и Майка каскадом брызг.
Этот участок пруда был самым мелким – глубина здесь едва достигала пяти футов, – и Дейл уже мысленно рисовал жуткую картину, представляя, как острая макушка свернутой набок головы брата медленно погружается в илистое дно. Он уже начал стягивать с себя футболку, чтобы нырнуть и попытаться спасти брата, прикидывая, сумеет ли сделать этому стервецу искусственное дыхание, когда Лоренс выскочил на поверхность. Личико его сияло, рот растянулся в торжествующей улыбке, выставив на всеобщее обозрение два далеко не идеальных ряда зубов.
На этот раз аплодисменты были совершенно искренними.
Теперь делом чести каждого было повторить, как выразился Кевин, «смертельный прыжок». Дейлу это удалось только после трех фальстартов, да и то исключительно потому, что с берега за ним внимательно следили несколько пар глаз и отступать было нельзя. А пруд темнел так далеко… Несмотря на то что Дейл обладал достаточно высоким для шестиклассника ростом и соответственно длинными ногами, ему пришлось хорошенько разбежаться и как можно сильнее оттолкнуться от земляного вала над впадиной, чтобы благополучно миновать опасную каменистую гряду. Дейл никогда не решился бы на это – да и ни один из ребят тоже, – если бы собственными глазами не убедился, что такое вообще возможно. Когда с четвертой попытки он, к собственному немалому удивлению, все же добился успеха, первым, хотя и неосознанным его ощущением было завистливое восхищение братом.
В течение нескольких секунд Дейл Стюарт словно парил в высоте не меньше двадцати пяти футов, а внизу все еще простирался склон холма, и поверхность пруда поблескивала так невозможно далеко за высушенной солнцем до твердости кирпича глинистой береговой полосой. Сила тяжести все же брала свое, и Дейл начал падать, размахивая руками и как будто лихорадочно крутя в воздухе педали невидимого велосипеда… сначала уверенный, что все закончится хорошо… потом абсолютно не сомневаясь, что вот-вот разобьется… Он плюхнулся в пруд буквально в нескольких дюймах от берега. Прохладная зеленая вода сомкнулась над ним, заполнила нос. Он заколотил ногами, чтобы оттолкнуться от заросшего водорослями дна, в конце концов снова оказался среди света и воздуха и завизжал от невообразимого восторга.