Лето
Шрифт:
Черити выслушала упреки, не шелохнувшись, так плотно сжав пальцы в кулаки, что ногти впились в ладони. Из всего сказанного мистером Ройаллом она по-настоящему услышала только одну фразу: «Он упомянул мисс Хэтчерд, что книги в запущенном состоянии». И что ей теперь были другие нарекания? Заслуженные или незаслуженные, они достойны лишь ее презрения, так же, как сами обвинители. Но незнакомец, к которому ее столь загадочно потянуло… Как он мог ее предать? В тот самый момент, когда она взбиралась на холм, чтобы насладиться воспоминаниями об их встрече, он спешил донести мисс Хэтчерд, что «книги в запущенном состоянии». Черити вспомнила, как ночью во тьме прижимала
– Все, я ухожу, – выпалила она. – Ухожу немедленно!
– Куда? – В голосе мистера Ройалла прозвучала нотка испуга.
– Ухожу из этой паршивой библиотеки! Да, прямо сейчас, и ноги моей больше там не будет! Пусть не надеются, что я стану сидеть и ждать, когда меня выгонят!
– Черити… Черити Ройалл, послушай… – начал опекун, грузно выбираясь из кресла, но девушка отмахнулась и выбежала вон.
Наверху она достала ключ из-под игольницы, где всегда его прятала, – и кто-то еще говорит о ее небрежности! – надела шляпку, вихрем пронеслась по ступенькам и выскочила на улицу. Мистер Ройалл, если и слышал торопливые шаги, никак не пытался остановить воспитанницу и урезонить. Возможно, памятуя о собственных приступах ярости, он понимал тщетность подобной попытки.
Примчавшись к храму знаний, Черити резко повернула ключ и вошла под его сырые своды.
– Вот и отлично, не буду больше дрожать в этом старом склепе, пока остальные греются на солнце! – ощутив привычный холод, воскликнула она.
С отвращением девушка обвела взглядом длинные ряды тусклых корешков, овечий профиль Минервы на черном пьедестале и висящую над столом блеклую гравюру с унылым молодым Хэтчердом в высоком воротничке. Она собиралась забрать свои кружева и регистрационный журнал и отправиться прямиком к мисс Хэтчерд с заявлением об отставке. Однако внезапно силы оставили ее, она села за стол и уткнулась лицом в руки. Сердце было разбито жесточайшим открытием: первый путник, что встретился ей в пустыне, принес яд вместо воды. Черити не плакала – не могла, – но внутри бушевала буря. Сотрясаясь от немого крика, она чувствовала, что жизнь ее пуста, уныла и безобразна. Невыносима!
– За что мне такая боль, за что? – простонала она, прижимая кулаки к закрытым векам, уже опухшим от подступающих слез. – Не пойду, не пойду к ней таким чучелом!
Вскочив, девушка отбросила волосы назад, как будто они ее душили, вытащила из ящика журнал и стремительно повернулась к выходу.
В тот же момент дверь открылась, и вошел, насвистывая, кузен мисс Хэтчерд.
Глава IV
Увидев Черити, Люций Гарни остановился и снял шляпу.
– Прошу прощения, – сказал он с застенчивой улыбкой. – Я думал, здесь никого нет.
– Не входите, – преградила она путь. – По средам библиотека закрыта для посетителей!
– Я знаю, но кузина дала мне ключ.
– У мисс Хэтчерд не больше прав давать ключ, чем у меня. Здесь я библиотекарь, и я знаю правила!
Молодого человека ее отповедь, казалось, изумила до глубины души.
– Конечно, так и есть; простите, если помешал вам своим приходом.
– А вы как раз хотели подыскать еще парочку претензий к моей работе и доложить их мисс Хэтчерд? Не стоило беспокоиться – хотя сегодня это еще моя библиотека, завтра меня здесь уже не будет. Я как раз намеревалась сдать ключ и журнал.
Гарни помрачнел, однако, вопреки ожиданиям Черити, не выглядел виноватым.
– Простите, не понимаю! Это,
Неискренность его ответа переполнила чашу терпения Черити.
– Я тоже не знаю, почему вы это сделали! Я бы не удивилась, поступи так Орма Фрай, ведь она мечтает убрать меня из библиотеки с самого первого дня! Понятия не имею, зачем это ей, если у нее есть нормальный дом и отец, который все ей покупает; или зачем это Иде Таггарт, которая только в прошлом году унаследовала деньги сводного брата! Тем не менее мы все местные, а в городишке вроде Норт-Дормера можно возненавидеть просто за то, что каждый день смотришь на одни и те же лица на одной и той же улице! Но вы-то не местный и ничего про нас не знаете, так зачем вмешались в наши дела? Или вы думаете, что другие девушки заботились бы о книгах лучше, чем я? Боже! Да Орма Фрай книгу от утюга не отличит! И что с того, что я не всегда высиживают тут в полном безделье до пятого удара колокола? Кого волнует, открыта библиотека или закрыта? Вы думаете, сюда хоть кто-то ходит за книгами? На посиделки с парнями – да, приходили бы, но я не позволяю! Я запретила Биллу Солласу болтаться здесь в ожидании младшей девчонки Таггартов, потому что я знаю, чего он стоит… все они… даже если я не знаю про книги… что должна бы знать…
Черити замолчала на полуслове – мешал подкативший к горлу ком. Ее трясло от ярости, и пришлось опереться на край стола, чтобы не выдать перед кузеном мисс Хэтчерд свою слабость.
Увиденное, похоже, глубоко тронуло молодого человека.
– Мисс Ройалл, уверяю вас… Уверяю вас…
Его растерянность распалила Черити настолько, что к ней вернулся голос.
– Будь я на вашем месте, то хотя бы имела смелость не отказываться от своих слов!
Едкий упрек, казалось, вернул мистеру Гарни присутствие духа.
– Надеюсь, что и у меня хватило бы смелости – знать бы, о каких словах речь. Но я не знаю. Очевидно, случилось нечто, глубоко вас расстроившее. Однако я совершенно не представляю, в чем дело, потому что все утро провел на Орлином хребте!
– Меня не интересует, где вы были этим утром! – отрезала Черити. – Но вчера вы были здесь, в библиотеке, а затем поспешили к мисс Хэтчерд и пожаловались ей, в каком плохом состоянии книги и как я ими пренебрегаю!
Молодой Гарни выглядел искренне обеспокоенным.
– Так вот что вам сказали? Не удивлен, что вы в таком гневе. Книги и правда в плохом состоянии, и это печально, ведь некоторые из них довольно редкие. Я сказал кузине, что книги страдают от сырости и плохого проветривания, и привел ее сюда, дабы показать, как легко здесь можно устроить хорошую вентиляцию. А еще я сказал ей, что вам нужен кто-нибудь в помощь для уборки и проветривания. Если вы слышали другую версию, я очень сожалею, но я настолько без ума от старых книг, что предпочел бы бросить их в огонь, чем видеть, как они оставлены здесь на произвол пыли и плесени.
Черити почувствовала, что вот-вот разрыдается, и попыталась остановить слезы потоком слов:
– Меня не волнует, что вы там ей говорили! Теперь она винит меня и скоро уволит, а мне эта работа нужна больше, чем любому в поселке, потому что у всех есть хоть что-нибудь, а у меня ничего! Только одного и хотела – скопить немного денег и уехать отсюда куда глаза глядят! Думаете, я день за днем сижу в этом старом склепе, потому что мне это очень нравится?
Люций Гарни, похоже, изо всей речи услышал только последнюю фразу.