Летопись дел времён Иоанна Грозного
Шрифт:
– Хватит кичиться прежними заслугами. До меня доходят слухи, что русские в последнее время весьма преуспели в пороховых делах, в литье пушек.
Воцарилась тишина. Представитель короля нахмурил брови.
– Понимаю, что вы не владеете состоянием дел по этой теме! Ни слова не прозвучало про отъезжиков. Кроме незаметных людишек нет ни одного из числа приближенных к московскому царю. У славянских народов очень много зависит от того, кто ими управляет, от их лидеров. Не зря на Руси распространена поговорка «каков поп, таков и приход».
В половине июня 1552 года Иоанн Васильевич простился с женой, получил благословение у митрополита и отправился в Коломну. Там собиралась вся русская рать для похода на Казань. Когда царь
Царь разделил войско на две части; одна двинулась через Владимир, а другая – через Рязань. Нужно было оградить поход от военного соприкосновения со степняками и ногайскими татарами.
20 августа русское войско расположилось в шести верстах от Казани.
Татарская крепость представляла собой хорошо укрепленную зону с высокой стеной и боевыми башнями. Стена была окружена глубоким рвом. Разведчики добыли сведения, что хан Егигер, мурзы и муллы возбудили в народе ненависть и ярость к христианам. Защищаться готовились и стар, и млад. Отборных подготовленных воинов насчитывалось тридцать тысяч. Отряд прославленного в стычках с неверными Япанчи намеревался одолевать русских постоянными набегами. 23 августа отряды московского царя окружили казанскую крепость. Часть войска отвели на Арское поле, чтобы охранять тылы от набегов Япанчи. Русская рать численно превосходила татарскую и насчитывала сто пятьдесят тысяч человек. Главной силой считались стрельцы, вооруженные ружьями, бердышами и секирами. В их распоряжении находились пушки. Каждого воина обязали иметь с собой бревно, а каждому десятку изготовить туры – плетенные корзины, набитые землей. И то, и другое защищало воинов от пуль и стрел.
С первого дня осады начались вылазки противника. Из леса часто выскакивали конные группы и нападали на русские порядки. Еще отворялись городские ворота и тысячи храбрецов выбегали на улицу, кидались на русские укрепления.
Беспрестанные и неожиданные нападения раздражали русских воинов. Порой даже поесть спокойно не успевали. Войско терпело урон, и царь создал специальный отряд. Командиром назначил проверенного и закаленного в боях князя Горбатого-Шуйского.
Придумали хитрый план, по которому для начала завязали бой с отрядом Япанчи. В самый разгар столкновения наши начали отступать. Татары подумали, что одержали победу и погнались за отрядом. Врага заманили в русские порядки и замкнули кольцо. Большую часть отряда Япанчи уничтожили, около тысячи воинов взяли в плен. Несколько плененных привязали к кольям и выставили перед татарской крепостью напоказ. Именем царя призывали осажденных к добровольной сдачи, обещали жизнь и свободу. Татары стали расстреливать выставленных пленных, при этом кричали, что лучше погибнуть от рук единоверцев, чем от рук нечестивых гяуров.
Еремей при осаде крепости находился при пушках и прославился как лучший наводчик при обстреле внутренних зданий. Из трех ядер две гарантированно попадали в цель.
Новое задание Еремей получил ночью. Это уже становилось приметой. Если Иоанн Васильевич звал к себе поздно ночью, стало быть предстояло решать сложную задачу. В этот раз государь даже не предложил сесть. Долго молчал и гладил свою бороду. Потом, как бы спохватившись, начал сетовать на непредвиденные обстоятельства. Получалось, что изолированные от внешнего мира татары имели на своей территории источник воды. Достаточность провианта, наличие воды позволяет им держать оборону своей крепости сколь угодно долго. Царь указал, что допросы пленных и даже их пытки не позволили раскрыть
Еремей слышал об этой озабоченности государя и воевод, но как и другие воины был уверен, что их сил достаточно для победы. Теперь воля государя привела в действие ум и смекалку. Еремей попросил у царя три дня для отгадки. Царь предоставил ему пять дней. По истечении этого срока при неудаче обещал спросить строго.
В эту ночь спать Еремей не ложился. Прячась за турой и насыпью весь светлый день рассматривал крепостную стену, надеясь на чудо, пытаясь найти какие-нибудь признаки источника воды по ту сторону стены. К вечеру, осознав глупость такого занятия, он начал претворять другой замысел в жизнь. В полной темноте вывел на берег реки Казанки десять преданных ему стрельцов. Велел снять сапоги и порты, засучить как можно выше исподнее. Перед Еремеем стояли две кадушки с водой. По его команде стрельцы подходили по одному и Еремей на ноги каждого лил ковшом воду сначала из одной кадки, потом из другой. Потом он обратился к воинам:
– Вы не могли не почувствовать разницы одной воды и другой. Одна холоднее. Эту разница мы и будем искать в воде вдоль берега. Где подобное обнаруживаете, втыкаете вешку.
– Командир, объясни, что ты задумал? – прозвучал вопрос из середины строя.
– В крепости имеется источник воды, скорее всего это ключ. Благодаря ему осажденные могут сопротивляться сколь угодно долго. Мы будем искать место, где ключевая вода стекает в реку. Может на то имеется подводный каналец, может течь поверху. Чем быстрее мы лишим их воды, тем быстрее победим.
Зазвучали одобрительные голоса.
– Теперь понятно зачем весь этот машкерад, – сказал из середины строя тот же голос.
Стрельцы сами поделили отрезок реки на участки и принялись за дело. Еремей ходил вдоль берега, искал заболоченные места. Неожиданно он обо что-то споткнулся. Глядь, а это человек. Весь в крови и без признаков жизни. Судя по остаткам одежды – татарин. Определить возраст оказалось трудно, но скорее всего парень был молодой. Еремей потрогал его за плечо и тот застонал. Пришлось призвать к себе одного стрельца и вместе с ним оттащить татарина в ближайший шатер. С рассветом работы в реке прекратили. Зато нашли два больших выхода воды в реку со стороны крепости. Один из больших стоков образовывал на берегу заболоченные места. По этим признакам можно было определить примерное нахождение ключа в крепости. Еремей уже прикинул план расстрела из пушек возможные места источника.
Татарин по-русски не понимал. Пришлось звать толмача. Два земляка с охотой заговорили на родном языке. Еремей не вмешивался. Наконец переводчик сообщил, что раненого зовут Яруло, ему восемнадцать лет, один из пяти слуг мирзы Усманбара. Хозяину подарили семь сладких пирогов, Яруло по его приказу понес их на кухню. Вечером двух пирогов не досчитались. Мирза приговорил своего слугу к битию палками по количеству его лет, потом велел сбросить его с крепостной стены в ров. Увидев удивление на лице Еремея, толмач пояснил, что у татар подобные наказания приняты. Сначала избить, потом убить. Только Яруло не разбился насмерть. Очнувшись, он пополз прочь и оказался на берегу реки, там снова впал в забытье. В себя пришел в русском шатре. Толмач заметил, что пленный очень боится за своего брата и двух сестер. Близких родственников вора на работу нигде не примут и замуж не возьмут.
Еремей попробовал расположить к себе татарина:
– Я знаю, как помочь тебе и твоим родственникам. Мы найдем настоящего вора, предъявим его мирзе и заставим снять с тебя все обвинения.
Лицо Яруло просветлело, глаза заблестели:
– Я готов помогать во всем, чтобы снова стать честным человеком.
– Но чтобы все сказанное мною исполнить, нам русским нужно овладеть вашей крепостью.
– Я не воин и воевать не умею, – заявил с грустью Яруло.
А Еремей понял, что пленный ради спасения родственников готов на все.