Летопись дел времён Иоанна Грозного

Серебрякова Елена

– Нет, государь, не уразумел.

– Не мудрено, когда не знаешь о чем толк.

Иоанн встал из-за стола и принялся ходить по светлице. Потом остановился супротив Еремея, одной рукой уперся о край стола, другой ухватился за спинку стула, на котором сидел гость.

– Намедни донесли мне, что под берегом у Свибловой башни по ночам слышатся глухие удары. Что такое может быть, как думаешь?

– Смекаю, роют подземный ход. Нечистую силу от Кремля уже давно извели.

– Не иначе как подбираются к Кремлевской стене. Вот я и хочу знать, по какой надобности без моего ведома такое творится.

Кому другому поручить не могу. Тут нужна работа тонкая. Тем паче сами копатели интереса не представляют. Стало быть на дыбе мы разумного ответа не получим. А ты человек смышленый, найдешь по-тихому чего мне нужно.

В эту же ночь Еремей отправился к Кремлевской стене на берег реки Москвы. От Свибловой башни пошел в сторону Красной площади. К этому времени рыбаки поставили сети и ждали рассвета. Костер он увидел издалека. На земле и в лодках сидели человек пятнадцать. Еремея они приметили, когда тот подошел совсем близко.

– Будь здрав, боярин, – сказал тот, кто сидел в центре у костра, – по надобности или так, проходил мимо?

– Ты главный тут или кто другой?

– Смотря по какой потребности?

– Состою при государе, зовут Еремей.

– Тогда значит ко мне. Меня зовут Данила. Пойдем в сторонку, там и поговорим.

Старшо'й сразу угадал причину появления государева слуги и повел Еремея к тому месту, откуда из-под земли доносились удары.

– Вот тут, где я стою и слыхать как ударяют то ли обухом, то ли молотом. Только слышно не каждую ночь, вот сегодня что-то тихо.

Разошлись. Данила пошел к костру, Еремей же смерил шагами расстояние до Кремлевской стены, посмотрел на другой берег, там чернели силуэты жилых строений, будто выяснил, что хотел, потому как быстрым шагом поспешил в сторону своего дома.

На другой день ни свет, ни заря Еремей пришел к государеву постельничему и спросил разрешения взять на один день из царских запасов десять бархатных кафтанов и столько же расшитых порток. Дабы не вызывать у постельничего любопытства, Еремей сразу сослался на волю государя.

Помощником в этом деле стал командир стрельцов с Тверской заставы. Василий Никанорыч давно знал Еремея и был уверен, что тот ерундой заниматься не станет. Вдвоем они отобрали десять самых ражих стрельцов и, одиннадцатого, молоденького паренька с точеной фигурой и по возрасту еще безусого. Еще негласным помощником стал купец из Персии, который торговал на площади материей и сапогами. У него Еремей спросил парчовое платье для молодой девушки. Оговорка состояла в том, что надобность в одеянии была временная, всего на половину дня. Но обозначенная Еремеем цена сразу обескуражила купца, и он предложил несколько вариантов одежды.

* * *

Три лодки вместе с гребцами он запросил у перевозчиков.

На другой день поутру от Симонова монастыря по реке двинулась процессия. По берегам сразу разнесся слух, что в Кремль плывет заморская принцесса. От Зарядья процессию по берегам с двух сторон сопровождали зеваки. Кто-то отслеживал взглядом, кто-то бежал вдоль берега. Аккурат перед угловой Свибловой башней лодки пришвартовали к берегу и сбросили сходни. Красивая девушка с точеной фигурой, одетая по царски, встала во весь рост и двинулась на берег. Правда случилась какая-то заминка, но быстро все улеглось и движение продолжилось. Среди толпы пробежал слух, что это заморская принцесса находится проездом из варягов в греки. Пересев в кареты, процессия удалилась.

По Москве поползли слухи о несметных богатствах заморской принцессы, о ее желании найти жениха в Московии, даже принять православие. Где-то в конце таких слухов проскользнуло, что при выходе на берег принцесса уронила в воду родовое ожерелье. Но пока на это никто внимание не обратил.

На другой день в разгар базарного дня глашатаи сообщили о потере принцессой сокровища в том месте, где они сходили на берег. Обещали награду в виде владений земли и дворца в любом выбранном месте столицы.

Москва сошла с ума. На поиски двинулись мужчины и женщины, взрослые, старики и дети. Пришли семьями, по одиночке и целыми артелями. С каждым днем территория поиска расширилась, и судя по извлеченному со дна реки грунта, зона поиска еще и углублялась.

На четвертый день Еремею донесли, что на территории Кремля появились два пришлых боярина, ходят высматривают и аккуратно интересуются в каком тереме живет заморская принцесса.

С самого утра Еремей расставил группу стрельцов и наблюдателей. Двух нужный мужиков обнаружили быстро. Еремей подошел к ним и сообщил, что знает терем, где остановилась заморская принцесса. Запросил за услугу оплату, в руках незнакомцев заиграли золотым отливом монеты. Еремей повертел монеты в руках и дал команду стрельцам. Здесь же двух неизвестных взяли под стражу.

Арестованных привели в допросную избу. Держались они уверенно и не вызывали подозрений. Оба примерно одного возраста; волосы на голове убраны по московской моде русого цвета; борода и усы аккуратно подстрижены, без торчащих в разные стороны волосков; одеты добротно и модно, кафтаны из английского сукна, атласные порты; сапоги тонкой выделки. У одного губы тонкие, нос с горбинкой, да еще и острый, будто у дятла. Другой толстогубый, круглоликий, нос луковицей, уши оттопырены.

– Как зовут? – начал допрос дознаватель Сухоруков и уставился на «дятла».

– Зовут меня Петр, купец из Пскова. Это мой брат по крови и товарищ по торговому делу. Его зовут Михаил. Собольевы мы. Во Пскове нас каждая собака знает.

– Братья значит, – уточнил дознаватель.

Оба, как по команде, закивали головами.

– Чтой-то не очень похожи. Отцы, видать разные? – прозвучал следующий вопрос.

– Нет… батя у нас один, Митрофан Аминьевич Собольев.

– Зачем заморскую принцессу искали? Да и вообще по какой такой нужде в Москву явились? – сдвинул на переносице брови дознаватель.

– Хотим тут пенькой торговать. Слух дошел, что в Москве спрос на наш товар имеется. А принцессу искали, чтобы узнать, нет ли надобности в нашем товаре у них, за морем, – сказал Петр.

– Может еще какая потребность имеется, чем мы богаты? – добавил Михаил.

Еремей, видя, что Сухоруков засомневался в криминальной сути арестованных, позвал того в сени. Но один на один разговор первым начал дознаватель.

– Похоже ты ошибся, не пойму, в чем ты их подозреваешь? Поверь моему опыту, эти мужики обычные купцы.