Лев Троцкий. Большевик. 1917–1923
Шрифт:
Так Троцкий превратился в изгнанника, гражданина «планеты без визы», как он назвал последнюю главу своих воспоминаний, изданных вскоре после высылки. Начинался новый, последний этап бурной общественно-политической деятельности великого революционера и возмутителя спокойствия. Выдворяя его из СССР, Сталин, безусловно, надеялся, что в захолустном турецком изгнании, утратив большевистско-советские корни, связь со своими, ставшими немногочисленными, сторонниками, Троцкий как политик окончательно захиреет, канет в социальное, общественное и политическое небытие.
Внутри страны в это время прилагались все усилия, чтобы выкорчевать из сознания населения память о Троцком как соратнике Ленина, видном партийном и государственном деятеле, вожде революции, организаторе Октябрьского переворота, руководителе Красной армии. Город Троцк был в том же 1929 г. переименован и стал называться Красногвардейск (в 1944 г. городу было возвращено его исконное имя Гатчина). Тщательно прошерстили всю карту СССР, устраняя из наименований населенных пунктов, а также предприятий, школ и других учреждений, улиц и проспектов имя опального революционера [961] . Доходило до анекдотов: известный в Ленинграде универмаг «Ленинградский дом торговли» почему-то стали называть «Дом ленинградской торговли», что с
961
Курьезный случай произошел с известным историком античной литературы И. М. Троцким, который счел опасным носить одиозную фамилию и сменил ее на Троицкий, под которой и стал публиковаться. Его примеру последовали многие другие однофамильцы изгнанника (Гусейнов Г. Советские идеологемы в русском дискурсе 1990-х годов. М.: Три квадрата, 2004. С. 75).
Добиться забвения Троцкого Сталин, однако, не смог. Случилось прямо противоположное. За пределами СССР Троцкий почти сразу воспрянул духом, смог установить или восстановить связи с многочисленными, пусть пока еще разобщенными, антикоминтерновскими коммунистическими и левыми социалистическими организациями и превратился из национального в международного лидера левой оппозиции «большевиков-ленинцев».
3. Турция
По прибытии в Константинополь Троцкий с женой и сыном были доставлены в сопровождении советских представителей, фактически под их конвоем, в консульство СССР, где, как им сообщили, они смогут проживать первое время, которое точно не было определено. Здание консульства находилось на главной улице современной части Константинополя — Пера (Истикляль). Сейчас там размещаются Генконсульство и Торговое представительство Российской Федерации (а российские сотрудники этих учреждений представления не имеют, что в их помещении в 1929 г. жил Лев Троцкий). Прощание с представителями ОГПУ было почти дружественным. Первоначально казалось, что решение об изгнании из СССР не является окончательным, что Троцкому предоставлена возможность раскаяться и возвратиться в СССР. Формальное заявление турецким властям о том, что Троцкий прибыл в Турцию на лечение, для советских чиновников также было намеком на возможный временный характер пребывания Троцкого за границей. Во всех случаях советское правительство надеялось, что за рубежом Троцкий будет соблюдать политическое молчание, по многим причинам, в том числе и из-за отсутствия аудитории. Троцкому и его близким были сохранены советское гражданство и советские паспорта. Троцкий выехал по своему старому заграничному паспорту, выданному на фамилию Седов. (На эту же фамилию был выписан вид на жительство от 30 мая 1931 г., выданный консульством СССР взамен сгоревшего паспорта.)
Троцкий с семьей жили в здании советского консульства примерно месяц. Всю почту, которая постепенно увеличивалась, он получал на консульский адрес. Как вспоминала Наталья Ивановна, штат консульства относился к ним «с уважением и почти дружески» [962] . Когда Троцкий покидал корабль, представители ОГПУ Буланов и Фокин передали ему 1500 долларов для расходов на первое время. «Это было последнее жалованье, полученное им от государства, основателем которого он был, — не без иронии писал И. Дойчер, — Троцкий представил себе издевательскую усмешку Сталина, но, не имея ни гроша, был вынужден проглотить это публичное оскорбление и принять деньги» [963] . Добавим, что та же издевательская усмешка виднелась в названии парохода «Ильич», на борту которого была совершена депортация.
962
Serge V., Sedova-Trotsky N. The Life and Death of Leon Trotsky. P. 163.
963
Дойчер И. Троцкий. Изгнанный пророк. 1929–1940. М.: Центрполиграф, 2006. С. 13–14.
Сумма полторы тысячи долларов была ничтожной. При отсутствии других доходов она была бы израсходована новыми эмигрантами в ближайшие недели. Забегая вперед, отметим, что в течение всех лет пребывания за рубежом Троцкий и его семья жили исключительно скромно, хотя Троцкий получал довольно большие гонорары за свои книги и статьи от западных издательств и редакций журналов. Но все эти средства он передавал на выпуск периодических и других изданий своего направления и на поддержку организаций своих сторонников в различных странах. Средства на обзаведение в Турции и на начало издательской деятельности Троцкий получил в виде займа в сумме 20 тысяч франков от французского левого социалиста Паза, а позже возвратил долг из гонораров.
Вначале Троцкий не очень хорошо представлял себе возможную денежную стоимость своих публикаций. Послав статью Истмену в США с просьбой перевести ее на английский язык и продать какому-либо периодическому изданию, Троцкий оценил статью приблизительно в 200 долларов, но Истмен смог получить от журнала «Либерти» 1500 долларов [964] . Очень скоро Троцкий стал получать первые крупные гонорары от американских газет, публиковавших его статьи. Затем американское издательство «Скрибнер и сыновья» заплатило ему аванс 7 тысяч долларов за будущую книгу воспоминаний. Еще через некоторое время он получил из США гонорар 45 тысяч долларов за «Историю русской революции» [965] .
964
Швецов В. В. Лев Троцкий и Макс Истмен: История одной политической дружбы // Новая и новейшая история. 1990. № 6. С. 157.
965
В архивном фонде Троцкого в Хогтонской библиотеке Гарвардского университета хранится огромная переписка самого Троцкого и его сына с издателями, свидетельствующая о том, что гонорары, которые Троцкий получал за публикации своих работ, были значительными, но намного меньшими обычных сумм, выплачиваемым популярным авторам, к которым он вполне мог
Тот факт, что Троцкий всегда, на протяжении всех лет эмиграции, нуждался в средствах и крайне экономно относился к тратам, очевиден из массы документов, сохранившихся в его архиве. Он был весьма озабочен тем, как ему подешевле добраться из Стамбула в Осло, когда в начале 1931 г. встал вопрос о его возможной поездке в Норвегию для чтения лекций (поездка не состоялась). Добираться морем, считал он, будет очень дорого. После возвращения с женой из Копенгагена, где он выступал с лекцией осенью 1932 г., Троцкий писал сыну в Берлин: «Поездка в Копенгаген произвела большую дыру в нашем бюджете (мы надеялись, наоборот, что жизнь в Европе позволит достигнуть значительной экономии). Резервы очень невелики: видно дно. Все это требует от нас всех строгого хозяйства, т. е. точного бюджета, при отсутствии перерасходов, долгов и пр.» [966] . В 1936 г., находясь в больнице в Осло, Лев Давидович сообщал знакомому о своей «финансовой катастрофе»: он должен был платить за лечение по 10 крон в день, а у него всего оставалось 100 крон. Находясь в Мексике, он писал как-то жене во время кратковременного деревенского отдыха, что у него сломалась удочка, а новая стоит очень дорого и он не может позволить себе такой расход.
966
Архив Троцкого. Фонд 13.1. T-1010.
Правда, после прибытия в Мексику в начале 1937 г. финансовое положение Троцкого несколько улучшилось благодаря помощи художника Диего Риверы [967] и его супруги Фриды Кало [968] (именно в доме Кало Троцкие проживали первое время), но после разрыва с Риверой в последние полтора года жизни положение Троцкого вновь стало затруднительным, и Троцкий был вынужден писать статьи специально для того, чтобы заработать себе на жизнь.
967
Ривера Диего (1886–1957) — мексиканский живописец, левый общественный деятель. В 1907–1921 гг. жил в Европе, учился в Академии художеств в Мадриде, затем работал в Париже и других городах. С 1922 г. член компартии Мексики. В 1927 г. приехал в СССР и стал соучредителем художественного объединения «Октябрь». Поддержал объединенную оппозицию, вынужден был уехать из СССР и порвал с компартией. В 1930–1934 и 1940 гг. работал в США, где произошел известный скандал с фреской «Человек на распутье», которую Ривера создал в Рокфеллеровском центре в Нью-Йорке. Персонажами фрески были Ленин, Троцкий и другие революционеры, поэтому несколько лет фреску скрывали под занавесом, а в 1934 г. она была уничтожена. Ривера воссоздал ее затем в здании оперного театра в г. Мехико. В середине 30-х гг. Ривера поддерживал близкие отношения с Троцким. Однако затем между ними произошел разрыв, и художник возвратился в компартию. В 1955 и 1956 гг. он вновь посещал СССР.
968
Кало Магдалена Кармен Фрида (известна как Фрида Кало) (1907–1944) — мексиканская художница, жена Д. Риверы. В детстве перенесла полиомиелит, а в юности попала в автомобильную аварию. И то и другое оказало сильное влияние на ее жизнь и творчество. В живописи Кало преобладают мексиканские народные сюжеты, окрашенные модернистскими влияниями. Являлась членом компартии, из которой вышла в связи с увлечением идеями Троцкого. В конце 30-х гг. возвратилась в компартию. Выступала как сталинистка.
Все эти житейские обстоятельства тем более важно подчеркнуть, что уже вскоре после высылки за пределы СССР в советской печати в изобилии стали появляться клеветнические материалы, в частности карикатуры, изображавшие «мистера» Троцкого с мешком, наполненным деньгами, получаемыми, мол, за верную службу «акулам империализма». Эту клевету, уже с антикоммунистических позиций, повторяют и некоторые современные авторы. Так, Игорь Бунич утверждает, без ссылок на источники, что еще в 1921 г. Троцкий перевел 11 миллионов долларов в один из банков США и 90 миллионов швейцарских франков в Швейцарский банк [969] . Если переводы этих сумм советским правительством на заграничные счета действительно были сделаны, остается установить, какое отношение к ним имел Троцкий. Созданный в феврале 1920 г. Гохран подчинялся Политбюро. Поступавшие туда конфискованные ценности могли реализовываться за границей. Но деньги в этом случае оседали тоже за границей, а не переводились обратно в советские банки для дальнейшего перевода на заграничные советские счета. Троцкий действительно был назначен спецуполномоченным ВЦИКа и Совнаркома по учету этих ценностей, а с 1922 г. руководил еще и конфискацией церковных ценностей. Теоретически рассуждая, он мог давать санкции на перевод денег за границу, например для финансирования иностранных компартий или какой-то другой подрывной коммунистической деятельности. Но Троцкий, разумеется, не переводил, да и не мог переводить столь крупные суммы на личные счета на случай своей высылки или выезда из Советской России. В 1921 г. советские руководители, безусловно, злоупотребляли властью и положением. Эти злоупотребления могли выражаться и в присвоении чужой собственности (например, квартир, антиквариата, драгоценностей), и в бесконтрольном использовании государственных благ (машин, домов отдыха, нечастых заграничных поездок). Но современные виды воровства типа перевода крупных сумм бюджетных денег на личные заграничные счета коммунистам 1921 г. известны не были.
969
Бунич И. Пятисотлетняя война в России. Киев; СПб.: Облик, 1997. С. 185.
Еще один странный факт в истории изгнания Троцкого из СССР — это официально не оформленное, но существовавшее разрешение на вывоз его архива, значительную часть материалов которого он вскоре стал использовать в борьбе против Сталина и его сторонников. Ведь речь шла о нескольких сундуках с бумагами! По-видимому, в том, что власти допустили вывоз Троцким архива, можно видеть и демонстративную готовность Сталина к примирению в случае «капитуляции» его главного противника, и некую растерянность властей, готовых избавиться от Троцкого как можно скорее, уступая во всех, не казавшихся Сталину принципиальными вопросах. Не исключено, что в 1929 г. Сталин просто не был еще достаточно опытен, чтобы предвидеть взрывоопасную силу документов Троцкого. По крайней мере, Сталин не понимал, что опытный полемист и журналист Троцкий будет использовать в борьбе с генсеком любой документик, оказавшийся под рукой. Это знание, этот опыт Сталин приобретет чуть позже. Больше таких ошибок он уже не повторит.