Левый берег Дона
Шрифт:
Словно прочитав его мысли, Луноход вдруг сказал – негромко:
– Поверь на слово – это не я. И не мои пацаны.
– Верю. Пойдем.
В гостиной свободных мест не было, но едва они вошли какая-то «шестерка» встрепенулась, бросилась в соседнюю комнату и вернулась с двумя стульями.
Полонский выпил не чокаясь и огляделся. Полный кворум. Брюнет тоже был здесь. Он сидел не во главе стола, а по правую руку от родителей Генки, выписанных из области. Поймав взгляд Станислава, чуть заметно кивнул головой – дескать, давай выйдем… И не дожидаясь ответа,
Уж с кем с кем, а Брюнетом Станислав меньше всего хотел разговаривать. Особенно сейчас…
Не без раздражения он опрокинул вторую стопку и отправился следом.
Брюнет ждал его у пальмы, куря «Мальборо».
– Это ты напустил на меня налоговиков? – спросил Полонский.
– Нет.
– А кто?
– В девять утра налоговикам пришел факс из Москвы с командой произвести выемку документов, - флегматично ответил Брюнет.
– В девять пятнадцать они нагрянули…
– Кто пустил мне красного петуха?
– Спроси об этом в агентстве "Факел", - посоветовал смотрящий.
– Твой Вадим - сука.
– Я так и думал, - сказал Полонский.
– Ты узнал, кто и за что грохнул Муху?
– Со временем напряжёнка. К вечеру узнаю. Пацаны Сявы в курсе...
Что-то Брюнет слишком пассивен, даже вял. Как осенняя муха…
– Короче, об чем будет разговор?
– спросил Полонский.
– У Мухи был архив. Я хочу сделать тебе хорошее предложение. Отдай мне архив, и я прощу долг. Более того, разрешу работать на условиях Михея.
– О каком архиве ты говоришь?
– Не прикидывайся дураком, - не сказал, а прошипел Брюнет.
– У тебя три дня на размышления. И запомни, Полонский: если я узнаю, что ты хоть одну бумажку заныкал, тебе не поздоровится!
Он нервно погасил окурок в кадке с пальмой и вышел.
Полонский обнаружил, что все это время стоял с пачкой в руках, но не закурил. Он сунул сигарету в рот, щелкнул зажигалкой и затянулся.
– О чем вы разговаривали? – послышалось за спиной.
Это была Карина. Вся в черном, как монашка. Даже волосы на голове были скрыты черным платком.
– Сам ни фига не понял, - ответил Станислав. – Как ты?
– А все-таки?
– У Генки был архив?
– Ах, вот оно что...
– сказала Карина.
– Значит, он хочет архив?
Полонский кивнул.
– Все хотят архив, - заявила она не без гордости. – Дяде в свое время предлагали баснословные деньги. А тебе что посулили?
– Полное прощение грехов и работу на условиях Михея.
– Демпинговые расценки.
– Что из себя представляет этот архив?
– Компромат. Очень обширный. Как на местных воров и чиновников, так и на многих столичных.
– Какие именно материалы?
– Всякие. Есть документы, есть аудио- и видеозаписи.
– А конкретнее?
– Ну, например, видеокассеты Каспаряна, который сел лет шесть назад...
Полонский так и обмер.
– Гаспаряна?
– произнес он.
– Как же - помню. Я писал о нем... в свое время. Скандал был первостатейный!
Артур Гаспарян, генеральный директор фирмы "Лидер", сейчас доматывал срок в Нижне-Тагильской колонии для милицейских работников. Причем - страшно обиженный на судьбу и на людей.
Ну еще бы! За полтора года расшвырял не то шесть, не то семь миллионов рублей (это было еще до августовского дефолта, доллар стоил шесть рублей). Стал лауреатом года в номинации "Меценат Дона". Не отказывал ни детским домам, ни чиновникам, ни генералам. Все его знали, все любили и уважали... И такая вот неблагодарность!
Злые языки говорили, что Артура посадили, когда у него стали заканчиваться деньги и предприниматель стал более разборчив: этому дам, а этому больше не дам...
Чиновники, привыкшие к кормушке, якобы страшно обиделись на жмота. Они организовали фирме "Лидер" маски-шоу, и налоговая полиция с легкостью накопала полдюжины уголовных дел. Артур настолько был уверен в дружбе с сильными мира сего, что даже бухгалтерию, как таковую, упразднил.
Уже в ходе судебного процесса он вдруг заявил, что часть денег была истрачена не на спонсорство, а на взятки высокопоставленным чиновникам и силовикам. И факты дачи взяток по принуждению он может доказать: встречи с наиболее известными людьми он фиксировал скрытой камерой.
После этого Артур огласил 83 фамилии, услышав которые судья сразу объявил перерыв, чтобы собраться с мыслями, а все находящиеся в зале буквально офонарели. Дело отправили на доследование.
Полонский в то время внимательно следил за ходом скандала. Сперва следователи все отрицали. Типа: я этим не занимаюсь. Какие еще кассеты? В первый раз слышу!.. Потом пошла информация, что какие-то видеозаписи Артур все-таки предоставил и их отправили на экспертизу в Москву. После экспертизы кассеты были приобщены к уголовному делу, возбужденному Генпрокуратурой, - о коррупции в высших эшелонах власти. И наступила тишина.
На возобновившемся судебном процессе Артур о видеозаписях больше не вспоминал и, неожиданно для всех, получил срок всего семь лет - по нижней планке.
А примерно через год в администрации области и в силовых структурах Дона произошли кадровые перестановки, в основном коснувшиеся лиц из списка 83-х.
Одних отправили в отставку, других – на повышение…
***
– Где находится архив?
– спросил Полонский
– Не знаю, - ответила Карина. Станислав вскинул на нее глаза.
– Милый, я правда не знаю... Генка скрывал это от всех.
– Ну, тогда все ясно, - сказал Полонский.
– Что тебе ясно?
– Кому Генка мог доверить архив? – негромко произнес он. – Ясный перец - своему другу, бывшему журналисту. Так что кого после смерти Генки будут прессовать, чтобы заполучить архив?..
– Значит, ты считаешь, что налоговики наехали не просто так?
– Налоговики еще ни на кого просто так не наезжали. Теперь, во всяком случае, я примерно понимаю причинно-следственную связь. Но не знаю, в чьих интересах они действовали…