Лейб-хирург
Шрифт:
— Валериан! Любимый…
— Я не Валериан.
— Я привыкла к этому имени и не хочу звать тебя по другому. Тот человек умер, а этот воскрес. Я полюбила его.
— Довнар-Подляский был плохим человеком. Мот, кутила, карточный шулер.
— Откуда тебе это известно?
Серые глаза смотрят изумленно.
— Узнал от немецкого резидента. Во время учебы Довнар-Подляского завербовала германская разведка.
— Та-ак! — Ольга оставляет меня и усаживается на стул. — Час от часу не легче. Продолжай! Как ты поступил?
— Застрелил резидента,
— Вот как? Мы с этим разберемся. Какие еще сюрпризы меня ждут?
— Более никаких. Этот последний.
— Хорошо! — Ольга встряхивает головой. — А теперь слушай меня! Сегодня я уезжаю в Москву и забираю тебя с собой. Будешь жить подле меня во дворце. Там поговорим и решим, как поступать дальше.
— А как же медсанбант?
— Обойдется без тебя! Военных врачей в империи много, а вот человек из другого мира один. Я не дура, чтобы позволить тебе рисковать впредь. Хватит! Твое ранение — это знак. Готовься к поездке. И не беспокойся! Я сумею обеспечить за тобой надлежащий уход. И чтоб никаких посторонних девиц! — она сжала кулаки.
— Как скажешь.
— Обещаешь меня слушаться?
— Обещаю.
Она довольно улыбается и гладит меня по щеке.
— Знаешь, — говорит задумчиво, — я думала над тем, почему полюбила тебя. Ты был странным. Молодой, приятной наружности, но совершенно не похожий на сверстников. В тебе ощущалась непривычная для твоего возраста мудрость. Это было тайной, которая привлекала. Я рада, что она открылась. Иметь рядом с собой зрелого мужчину в юном теле, к тому же гениального врача, пришедшего из будущего, человека, который столько знает и умеет… Мне невероятно повезло!
Даже так? Ольга встает.
— Оставляю тебя ненадолго — необходимо дать распоряжения об отъезде. Но если, воротясь, найду здесь эту еврейку, она отправится в Сибирь — вместе с семейством! Так ей и скажи!
— Непременно!
— Вот так! Начинай слушаться!
Она поворачивается и выходит из палаты. Откидываюсь на подушку. Кажется, влип. Может, следовало промолчать?..
Глава 2
— Папа, она увезла его! Насовсем!
— Успокойся, Лиза! Присядь!
Поляков вышел из-за письменного стола и указал дочери на диван. Подождал, пока та устроится, и присел рядом.
— А теперь рассказывай! Кто увез, кого и куда?
— Наследница — Валериана Витольдовича в Москву.
— Какая наследница? Чья?
— Императрицы Марии Алексеевны.
— Ее императорское высочество Ольга Александровна? Она приезжала в Минск?! Зачем?
— За Валерианом. Для начала приказала убрать меня от него, а потом и вовсе забрала. С-сука!
— Не говори так,
— В госпитале. Там же солдаты лежат.
— Говорил тебе: не ходи к этим гоям!
— Сам знаешь, зачем я пошла в госпиталь. Вернее, за кем.
Лиза всхлипнула.
Поляков обнял дочку и погладил ее по спине.
— Не надо, милая! Тебе это не к лицу.
— Что делать, папа?
— Для начала перестать плакать и рассказать все отцу, — Поляков чмокнул дочку в висок. — Зачем ее императорскому высочеству понадобился Довнар-Подляский?
— Говорит, что жених. Когда только успела?!
Лиза сжала кулаки.
— Кхе! — Поляков прочистил горло. — Валериан Витольдович — жених наследницы престола? Я не ослышался?
— Нет. Она сама так сказала.
— Неожиданно, — Поляков покачал головой. — Кто бы мог подумать?
— У меня сердце кровью обливается!
— Послушай своего старого отца. У русских есть пословица: «Плетью обуха не перешибешь». И еще: «Не руби дерево не по себе». Смирись.
— Не желаю! Я люблю его! — Лиза топнула ногой, обутой в сафьяновый ботиночек.
— Ой, вей! — Поляков развел руками и заговорил на местечковом диалекте: — На кого ты тупаешь? На родной папа, который тебе кушает и пьет?
— Прости! — Лиза шмыгнула носом и уткнулась лбом отцу в плечо. — Сама не знаю, что говорю.
— Посиди!
Поляков встал и отошел к буфету. Обратно вернулся с бокалом. В нем плескалась янтарная жидкость.
— Выпей!
— Что это?
— Коньяк.
— Он же крепкий!
— Тебе поможет.
Лиза взяла бокал и осушила его одним глотком. Поляков покачал головой, забрал опустевшую емкость и поставил ее на стол. Затем подсел к дочери.
— Полегчало?
— Да, — сказала Лиза и вздохнула.
— А теперь давай поговорим. С императорской семьей нам тягаться не с руки. Кто мы по сравнению с ними? Понимаю, что обидно, но ты глянь на ситуацию с другой стороны. Шляхтич ухаживал за тобой?
— Даже не пытался. Чурбан польский!
— Значит, при любом раскладе получить тебе его не светило. Если предполагаемый компаньон не желает иметь с тобой гешефт, заставлять бесполезно. Я это, как купец, знаю. Лучший выход — поискать другого. Нередко это приносит барыш больший, чем ты имел бы в первом случае.
— О каком гешефте ты говоришь?! А как же любовь?
— Любовь приходит и уходит, а расчет остается. Если он правильный, конечно. Мне жену выбирал отец. Я пробовал возражать, а он сказал: «Запомни, Давид! У меня за плечами долгая жизнь, и мне лучше видно, кто составит счастье моему сыну». Меня женили на девушке, которую я не знал до свадьбы. И что? Она родила мне трех сыновей и красавицу дочь, — Поляков вновь чмокнул Лизу в висок. — За сорок лет я ни разу не пожалел, что отец дал мне Циту. Она настоящее сокровище. Умная, работящая, заботливая, замечательная мать и жена. Ты будешь такой же. Я найду тебе жениха.