Лейра

Стрелецкая Екатерина

— Ни одну. На рудники и в шахты отправлял, было дело. Предпочитаю разбираться в каждом деле, даже если вина кажется очевидной.

— Похвально. Давайте свои записи, теперь моя очередь разбираться.

Майер-младший положил принесённую папку прямо передо мной и уселся в кресло напротив. Вот только как он не пытался сохранить невозмутимость, было видно, что он нервничает и пытается понять каждую эмоцию, проскальзывающую на моем лице.

В принципе, как я и предполагала, особо никто расследованием смерти Адалин. Написано было много, сделано ноль. Практически ноль. Зато как только кто-то начинал раскручивать дело, его тут же отстраняли от расследования. Причём замены происходили так аккуратно, что не зная стиль Майера-старшего, сложно было что-то заподозрить. Своего единственного племянника так точно обвёл вокруг пальца.

Но спущенное на тормозах расследование меня мало волновало. Большую странность представляла причина смерти Адалин. Точнее, как расправились с телом. Оно было…как бы это выразиться точнее… буквально разорвано изнутри. А потом всё это замаскировали, растерзав останки. Слишком жестокая смерть для молодой беременной женщины, которая всего через пару месяцев, если бы осталась жива, стала счастливой матерью. Читая скупые строки заключения эксперта, я чувствовала, как внутри меня поднимается Тьма.

— Александрина?

Я перевела взгляд на Майера-младшего и поняла, что виэу его в серых тонах. Пришлось немного "поиграть" с собственными Источниками, прежде чем окружающий мир снова обрёл краски.

— Александрина? — встревоженный голос Старшего инквизитора снова попытался "достучаться" до меня.

— Всё в порядке. Просто увлеклась…

Майер-младший опустился

обратно в кресло, с которого, видимо, вскочил, когда не смог дозваться.

— Что-нибудь нашли? Главное — не могу понять, за что её убили.

— Кого-то не устроила Ваша профессиональная деятельность? — я сложила бумаги обратно в папку и убрала в тот же ящик, что и расчёты ранее.

— Исключено. Тогда я ещё не был инквизитором.

— Даже так? — я сложила указательные пальцы вместе.

— Да, так. Общее высшее магическое образование я на тот момент получил, но идти по стопам дяди не собирался, несмотря на его настоятельные просьбы.

— Но после смерти жены передумали? Чтобы если не найти её убийцу, так хотя бы карать виновных?

Майер-младший кивнул:

— Совершенно верно. К расследованию меня не подпускали, как заинтересованное лицо, но дядя давал мне читать отчёты и доклады о том, как продвигается расследование.

— Дядя, наверное, был рад Вашему решению…

— Отнюдь. Он стал меня отговаривать, чтобы не "порол горячку".

— Чёртов старый манипулятор, воспользовавшийся подвернувшейся возможностью, — зло подумала я. Мне безумно было жаль Майера-младшего. Даже сейчас, спустя столько лет, на его лице читалась глубокая внутренняя боль.

— Господин Старший инквизитор, не лезьте в это дело сейчас, иначе спутаете мне все карты. Быстрого результата не обещаю, тут уж как пойдёт. Слишком много времени прошло. Одно могу сказать абсолютно точно: Тёмные не убивали Адалин. Наша магия действует иначе. А в боевой ипостаси когти оставляют иные следы, чем были обнаружены на теле погибшей. Если принесёте разделочную доску из кухни, могу продемонстрировать вживую.

— Не надо, Александрина. Я Вам верю. Почему-то именно Вам я верю.

— Спасибо, это дорогого стоит.

— И называйте меня просто Родерик. Так будет проще.

— Как скажете… Родерик. Но помните, кто я и какими способностями обладаю. Я не запугиваю. Просто так Вы избежите недопонимания и разочарования. Методы у меня, мягко говоря, специфические.

— Договорились. Пожалуй, я пойду. Кстати, где Ваши пажи? Стайн уже давно в своей комнате. И насколько я успел оценить, в полном порядке.

— Думаю, скоро явятся. Они его всё к госпоже Лейде затащить хотели, я отговорила.

— Да уж… С ними точно не соскучишься!

Я не выдержала и хохотнула:

— Даже не представляете насколько. Радуйтесь, что у Вас всего один "Стайн", у меня их два.

Родерик слабо улыбнулся и ушёл.

Я не стала ему говорить, что к смерти Адалин причастен либо демон, либо какое-то сложное одностороннее проклятие. Был ещё один вариант, но пока не переговорю со специалистами, рано делать какие-либо выводы. Слишком много факторов нужно учесть. А в таком деле спешка ни к чему хорошему не приведёт.

Скрипнула дверь в кабинет и на пороге показались пажи.

— Доброй ночи, госпожа Ри! А мы тут… В общем…

Микки подошёл к столу и вынул что-то из-за пазухи, положив прямо перед моими ладонями.

Рассмотрев, что это, я в ужасе отдёрнула руки:

— Нет! Нет!!! Нет!!! Унесите откуда взяли!!!

7. Фамильяр. Глава 1. Ларс? Нирс!

Пажи с недоумением переглянулись, пытаясь понять, что именно меня напугало. Судя по их лицам, такой реакции от меня они совершенно не ожидали. Я же в оцепенении смотрела на двухмесячного пушистого серо-голубого котёнка круглыми лимонными глазами доверчиво разглядывавшего всё вокруг. Первой мыслью было воскликнуть — Ларс?!Но пушистик, словно услышав мои мысли, зевнул и пискнул — Ни-и-и-ирс! — Нет-нет-нет!!! Мне не нужно твоё имя!!! — впервые за долгие десятилетия я запаниковала. — Ни-и-и-ирс! — настойчиво повторил пушистый комок, вытягиваясь вперёд и демонстрируя полупрозрачные коготки. Микки и Рикки задумчиво переглянулись. — Вы что-то хотели сказать, госпожа Ри? И тут я поняла, что за всё это время ни один, ни второй паж не услышали от нас ни звука. По моему позвоночнику сперва прошла волна ледяного холода, а потом жара. К горлу подкатил плотный комок, не дававший ни слова сказать, ни даже полноценно вздохнуть, а сердце сдавило так, будто невидимая лапа пыталась его раздавить. Неужели всё снова? Повторения истории с Ларсом я не хотела. Слишком тяжело. Во второй раз точно свихнусь и уже некому будет меня "вытащить". Я максимально отодвинулась от котёнка и обратилась к пажам — Заберите его и унесите обратно! Немедленно! — Но госпожа Ри, — возразил Рикки. — Мы нашли его на улице. Сейчас, конечно, лето, но по ночам всё равно холодно. Погибнет же маленький… Если хотите, мы сами будем о нём заботиться. Много места он не займёт, прокормим с Микки без проблем и убираться станем… Вы даже не заметите его присутствия! — Я сказала — НЕТ! — Но госпожа Ри! — попытался вступиться за котёнка Микки. — Нет! Нет! И ещё раз — НЕТ!Рикки аккуратно сгрёб Нирса со стола и уложил на своей правой руке, поглаживая пальцами левой по спинке — Но почему? Если Вы не любите котиков, мы любим. Он не доставит Вам никаких хлопот… — Делайте, что хотите, но его не должно быть в моём доме! Ясно?! Не хотите вышвыривать его на улицу, так пристройте куда-нибудь! Микки закрыл своим телом Рикки, видимо, опасаясь, что я чем-нибудь могу запулить в того — Но госпожа Ри, ночь на дворе. Куда же мы его денем? Можно он хотя бы до утра побудет в нашей комнате, а утром мы его на рынок отнесём и кому-нибудь отдадим? Я устало протёрла лицо ладонью и махнула рукой — Демоны с вами. Но чтобы из вашей спальни он своего пушистого хвоста не казал! Иначе за последствия я не отвечаю. Понятно?!Пажи радостно закивали головами и быстренько улизнули из кабинета, с грохотом захлопнув дверь. Причём, судя по разделившимся шагам, Рикки направился прямиков в спальню, а Микки решил совершить налёт на кухню. Пусть делают, что хотят, но до утра я кабинет не покину. Специально, чтобы не столкнуться с котёнком. Хватит с меня фамильяров. В том, что этот котёнок не так прост, я поняла с первого взгляда: во-первых, он был точной копией Ларса, когда я впервые увидела его, во-вторых, только животные, претендующие стать фамильярами могут ментально общаться с будущими хозяевами, показывая совместимость, в-третьих, больше ни разу в жизни я не встречала такой породы котов. Ни вживую, ни малейших упоминаний как от людей, так и в книгах… Почему? Почему именно сейчас он пришёл именно ко мне? Ведь ни один паж так его и не услышал. И Ларс тогда появился не в самый простой период моей жизни…***— Александрина Эрика Тернан! Вас вызывает дирекриса пансиона. Извольте немедленно проследовать к ней в кабинет, — старшая инспектрисса, появившаяся внезапно в дверях учебного класса, кивком показала мне на выход и тут же удалилась. Нехорошее предчувствие тут же сковало меня изнутри. Причин для вызова к директрисе у меня не было: особых шалостей за мной не водилось, распорядок соблюдала чётко, в учёбе была достаточно успешна. Обычно к руководству пансиона вызывали в трёх случаях: узнать наказание за проказы, отчисление вследствие неуспеваемости и внеплановый визит родственников. Неужели с мамой или с папой что-то случилось? Или с Эриком? Нет, с Эриком точно всё в порядке. Как его сестра-близнец, я всегда остро чувствовала, если с ним происходило что-то серьёзное. Конечно, сейчас нас разделяло приличное расстояние, но когда он сломал руку, я и сама почувствовала, словно внутри меня надломилась кость. В общем, к кабинету я подходила на негнущихся ногах. Постучавшись, получила дозволение войти. — Александрина Эрика, присаживайся! — перст директрисы по истине королевским жестом указал на кресло, стоящее напротив стола хозяйки кабинета. Ещё один тревожный звоночек прозвенел внутри меня. Просто так пансионеркам никогда не предлагалось присесть в присутствии директрисы. — У меня для тебя не самые хорошие новости. Во-первых, твои родители умерли, во-вторых, ты отчислена, в-третьих, у тебя всего полчаса на сборы, после чего за тобой приедет карета, чтобы отвезти в монастырь. От услышанного у меня моментально зашумело в ушах, а мир перед глазами подёрнула чёрная пелена. Я не видела и не слышала больше ничего, что происходило вокруг. Наверняка на меня пытались повлиять, но но это было бессмысленно. Я — "закрылась". Это последнее, что успела сделать перед тем, как меня

поглотила Тьма. В тот день мой магический уровень скакнул на два ранга вверх. Но какой ценой…Когда я пришла в себя, то вцепилась в стол директрисы, несмотря на то, что за мной уже пришли — Если мои родители погибли, почему я не могу остаться? Обучение оплачено на три года вперёд. Деньги уже на счетах. И моя семья не банкроты, чтобы эти деньги мог кто-то списать до окончания обучения, кроме Вас. В крайнем случае, я готова сама внести часть: одни только серьги на мне способны оплатить этот семестр. — Нет, вы не банкроты, — директриса пансиона желчно улыбнулась, глядя мне прямо в лицо. — Деньги сняли твои опекуны. Они же определили тебя в монастырь. А поскольку тебе пока ещё четырнадцать и до совершеннолетия примерно два года, то ты здесь не решаешь ничего. Учитывая, кем были твои родители, в монастыре тебе самое место. Забирайте! — Кто? Кто мои опекуны? Брата тоже в монастырь, да?! — я знала, что директриса в приятельских отношениях с директором пансиона, в котором учился Эрик. — Зачем же так… У него теперь новая семья, кха-ха-ха, его усыновили. Причём официально. А ты так… Никто… Не-нуж-ная, — последнюю фразу директиса произнесла с каким-то особым смаком. Странно, ведь у меня не было с ней никаких конфликтов на протяжении пяти лет. — Я — наследница Рода Тернан! Это официально признано и документально подтверждено в Родовых книгах с момента моего рождения. И вы не ответили, кто мои опекуны, — я продолжила цепляться за столешницу, несмотря на то, что меня уже вдвоём пытались от неё отодрать. — Уже нет. Учитывая, что главой Рода до твоего совершеннолетия стал твой дядя, который и усыновил твоего брата, то прав по правилу преобладающего старшинства у тебя теперь нет. Ты — никто. Последние фразы окончательно вбили последний гвоздь в крышку моего гроба. Будучи бездетными, мои дядя и тётя питали особую любовь к моему брату. Я даже слышала как-то, как дядя неоднократно предлагал отцу усыновить Эрика, раз наследницей была я, по праву первородства. Тем более, что родная кровь по обеим ветвям. Да, братья Тернан в своё время взяли в жёны сестёр Виган. Только мой отец, будучи старшим сыном и наследником Рода Тернан, выбрал младшую из сестёр, а дядя — наоборот. И вот как всё обернулось… Они всё-таки добились своего. Каким образом умерли мои родители ещё предстояло узнать, но мысль, что к этому могли быть причастны дядя с тётей не давала мне покоя. Оставалась лишь одна ниточка, благодаря которой я могла узнать, что приозошло. Эрик. Нужно только найти возможность с ним связаться. Обо всём этом я думала уже сидя в карете, уносившей меня прочь от пансиона, где я училась с девяти лет, приезжая домой лишь на каникулы. Идею сбежать по дороге я отмела сразу. Нет, антимагические браслеты на меня не рискнули надеть из-за недавнего всплеска Тьмы. Просто пока я по нашим правилам не достигла "ведьминого совершеннолетия", любая попытка была заранее обречена на провал. Меня бы нашли и вернули, а надзор усилили. Среди своих сверстниц я считалась самой сильной в плане магии, подчинения и управления Тьмой, но против опытного мага-ищейки однозначно не устояла бы. Не хватило бы ни сил, ни опыта, ни знаний. Кое-каким боевым приёмам меня обучил папа, но применять их было нельзя: признали бы "условно неуравновешенной", а значит, и опасной, так как не моего уровня они были, а доказать, что владею ими в совершенстве не успела бы. В общем, вот так, в одночасье захлопнулась дверь в моё прошлое, разделив жизнь на "до" и "после". От сопровождающего мага удалось узнать конечную точку маршрута: монастырь Акриты. Из пяти Тёмных монастырей он славился самыми жёсткими правилами. И насколько я знала от родителей, бывших Стражами Врат Тьмы, выхода из него "на волю" не было. Оставалось лишь надеяться за два года изучить все ходы и выходы из него, добиться если не расположения к себе, то нейтрального отношения, а затем сбежать. С учётом всех обстоятельств после совершеннолетия я буду никому не интересна: ни имени, ни принадлежности к Роду, ни денег. В том, что тётушка вымарает моё имя отовсюду, чтобы стереть малейшие воспоминания о какой-то там Александрине Эрике Тернан, не сомневалась. Рано или поздно она сделает это. Я всегда раздражала её. И своим полом, да, девочек Мориса Аллана Тернан терпеть не могла, видя в них априори конкуренток за малейшее мужское внимание. Её даже не останавливало, что дядя — мой кровный родственник, всё равно боялась. Этого я никогда не могла понять. И мои родители — тоже. Плюс я была препятствием для её обожаемого племянника на пути к деньгам, власти, положению. Я всегда поражалась, глядя на родителей и дядю с тётей, насколько могут отличаться друг от друга взглядами и отношением к жизни родные братья или сёстры, рождённые от одних родителей и воспитывавшиеся вместе. Знала бы я тогда, какой "сюрприз" преподнесёт мне Эрик… Эрик, которого я всегда любила и поддерживала, в ком души не чаяла, чьими успехами гордилась, как своими…По прибытии в монастырь у меня отобрали всё: и украшения, и личные вещи, и даже одежду вместе с обувью, вручив взамен ритуальную обрядовую книгу, чёрное бесформенное платье и закрытую хламиду серого цвета, именуемую явно по ошибке "плащом". Сразу же зачитав Устав, настоятельница отправила меня в келью, больше напоминающую кладовку для веников и швабр, настолько она была маленькой и узкой. Так и начался отсчёт двух лет до предполагаемого побега. Распорядок дня был очень жёсткий, а правила суровы. За малейшую провинность, вплоть до случайно брошенного косого взгляда на настоятельницу или кого-либо из старших сестёр полагалась неделя в полузатопленных подвалах без еды и питья. Хочешь выжить: да хоть камни лижи, хоть воду у ног черпай — твои проблемы. Мне хватило всего одного раза, чтобы понять, что больше попадать туда не хочу. Другим девушкам было сложнее. Кто-то потом неделями не выходил из лазарета после пары дней, проведённых в подвалах. Всего нас было шестнадцать послушниц. И все мы являлись ровесницами. Тогда меня этот факт не насторожил. Мало ли почему так вышло… День за днём мы занимались готовкой, уборкой, разучиванием и проведением различных ритуалов по Призыву Тьмы или её подчинению. Официально было озвучено, что для проведения более серьёзных обрядов нам необходимо развить свой дар до определённого ранга. Тогда же каждая из нас постепенно станет сестрой монастыря Акриты. Дружба между девушками также не поощрялась, но с одной из них мне всё-таки удалось наладить приятельские отношения. Лаидину так же, как и меня, отправили в монастырь "горячо любимые родственники". Обозначенные мной два года подходили к концу, варианты побега просчитаны до мельчайших деталей, а всё необходимое подготовлено и спрятано по разным закоулкам монастыря. И за всё это время я так и не получила ни малейшей весточки от Эрика, несмотря на то, что получила разрешние на переписку с ним. Естественно, каждое письмо было предварительно прочитано настоятельницей перед отправкой, но к содержанию никогда не возникало претензий. В том, что все они дошли до адресата сомнений не было: при их отправлении использовалась почтовая шкатулка, на которую были наложениы специальные чары точной лоставки и сохранности послания. Я сама видела при помощи магического зрения тонкие плетения, в которые не было добавлено ничего лишнего. Но ни одного ответа не было получено. Хотя другие девушки изредка получали письма от родственников. Время шло, я втайне радовалась, что вскоре всё закончится, ибо даже попрошайничать на улицах было гораздо лучше, чем продолжать жить в монастыре. И так продолжалось ровно до того дня, как однажды настоятельница собрала нас в одном зале бросив в центр образовавшегося круга шевелящийся мешок…

Глава 2. Люби! Убей! Сдохни!

Настоятельница ткнула посохом в горловину мешка, развязывая узел. Едва верёвки упали, как наружу показалась мордочка зайчонка, тут же спрятавшегося обратно. Настоятельница слегка пнула мешок, но из него больше никто не высунулся:

— Каждая из вас должна выбрать питомца, и с этого дня к обычным обязанностям добавляется забота о личном животном. Приступайте!

Дождавшись, когда старуха займёт своё кресло, напоминающее больше вычурный резной трон из ценных пород дерева, мы подошли ближе. Первой дотронуться до мешка осмелилась Аиста. Она схватилась руками за его углы и вытряхнула находящихся там зверюшек на каменные плиты. На пол посыпались котята, щенки, крысята, бельчата… Одной из девушек даже достался змеёныш, а другой — древесный паучонок, размером почти с ладонь. Только тоненькие лапки отличали его от взрослой особи. По какому принципу каждая выбирала себе питомца, я не обратила внимание. С самой первой минуты мой взгляд был прикован к серо-голубому котёнку сидящему чуть поодаль от остальных. Мне показалось, что он наблюдал за мной также, как и я за ним. Забавно склонив голову вначале вправо, а потом влево, котёнок потянулся, прогнув спину, как взрослый кот, а затем смешно перебирая лапками и подрагивая хвостиком, пошёл в мою сторону. Оказавшись у моих ног, он потёрся о них тельцем.