Лезвие Эры
Шрифт:
– Не очень. Кондоры страшные, и ещё… - прервавшись на полуслове, ответила она. – Может быть, они не наши?
– Как понять «не наши»?
– Ну, вдруг они вылетают из Сквозной Дыры? Чужие они какие-то, уродливые и уж больно редкие.
Эрра махнула на Лаю рукой.
– Не говори глупостей. Никто не вылетает из Дыры.
– Тебе-то откуда знать?
– Лая сорвала сухую травинку и принялась грызть её кончик.
– Я слышала, что было время, когда оттуда выползали громадные пауки. Лохматые и черные, как сам мрак бездны, и там, куда они ступали своими лапами…
– Трава становилась черной! – подхватила девочка. – Чепуха! Это легенды. Я читала такую рукопись. Это самовыдумка, а кто-то принял за правду и давай трепаться.
– Ну, а зачем кому-то такое выдумывать?
– Не знаю. У Сквозной Дыры ведь никто не живет, и никто не знает, что там, вот и фантазируют.
Лая снова игриво улыбнулась, но Эрру это больше не раздражало.
– Ты спрашивала о Гаммеле?
Эрра скромно покачала головой. Ей хотелось услышать ответ, но повторять вопрос снова было неловко.
– Я думаю, он был бы счастлив, если бы увидел тебя, - помолчав немного, ответила Лая.
Она опустилась на колени напротив Эрры так, чтобы их лица оказались на одном уровне. В её темных глазах стоял густой туман раздумий. Казалось, она сейчас не здесь, а глубоко в своём сознании.
– Так он не видел? Не дождался? Почему? – удивилась Эрра.
– Он ушел до твоего рождения. Должно быть, не хотел умирать в своем доме. Не знаю. Просто ушел. Может быть, потому что не хотел, чтобы его кто-нибудь видел таким… Ты ведь знаешь, что происходит с мужчинами после зачатия младенца?
Эрра кивнула. Она прекрасно знала, какова цена зачатия ребенка. Если двое отважатся на это, мужчина потеряет вечность. Его тело начнет стремительно стареть, и вскоре от него не остается и следа. Девочка смутно представляла, как это происходит, да и не хотела. Страшно было. Но ей не давал покоя вопрос, почему в истории всех земель имелись такие безумцы, готовые уступить своё место новорожденному? Эрра хотела было спросить об этом, но, посмотрев на Лаю, вдруг заметила, что она еле сдерживается, чтобы не заплакать. Её глаза блестели от влаги, и казалось, что они вот-вот обронят слезы.
– Прости меня, - девочка обняла Лаю.
– Давай пойдем ко мне домой. Хочешь?
– Хочу, - не отрывая лица от плеча девочки, ответила Лая. – Не так часто ты меня приглашаешь, чтобы я отказывалась.
Стало темнее. Лесную полосу теперь было трудно различить, еловая панорама окончательно почернела и почти слилась с затененным горизонтом. В таком мраке тропинка угадывалась всего на пару шагов вперед. Идя по ней, было необходимо внимательно смотреть под ноги. Тьма наплывала со всех сторон, но вдали её пронзало алое пятно – маленький домик, освещенный стеклянными фонариками. Половину пути Эрра и Лая шли молча. Девочка хотела поговорить о чем-нибудь, но в мыслях был только Гаммел. Беседа не была до конца исчерпана, у девочки было ещё много вопросов, но она опасалась ранить Лаю. Не хотелось снова видеть её слёзы, однако мысли не давали покоя.
– Ну почему вы с Гаммелом решили зачать меня? Зачем? – наконец, не выдержав, спросила Эрра.
Лая шла чуть впереди, и девочка не могла видеть, изменилась ли она в лице или нет. Впрочем, так было даже лучше.
– Вечность нам дана на мудрость, а высшая мудрость – уступить свою вечность кому-то другому, – не поворачиваясь, сказала девушка.
Эрра ожидала услышать совсем не это. Разумеется, она читала книги о мыслителе Бхаке и знала многие его мысли наизусть, однако, чтобы он там не говорил, это не имело отношения к случаю Гаммела и Лаи. Очевидно, девушка просто попыталась отмахнуться от вопроса расхожими словами того самого безумца, который первым отважился на «подвиг», но Эрра была не настолько глупа, чтобы принять эти слова за ответ.
– С вашей стороны это было бы не мудро, - процедила сквозь зубы она. – Глупее не придумаешь. Я знаю, на это должны быть особые причины. Так зачем вы зачали меня?
Лая ответила не сразу. Прежде она остановилась, оглянулась на девочку, внимательно посмотрела на неё и двинулась дальше. Домик был уже близко. До ушей доносился звон покачивающихся под потолком веранды стеклянных фонариков.
– Не знаю, как объяснить тебе. Это трудно будет понять. Я и Гаммел, мы… Мы полюбили друг друга.
Эрра вопросительно подняла брови, забыв о том, что Лая на неё не смотрит. Это казалось ей чистейшим абсурдом.
– Полюбили друг друга? – переспросила она.
– Да. Поэтому мы решили зачать младенца.
Эрра пыталась понять услышанные слова, однако теперь для неё всё стало ещё более неясным, чем раньше.
– Ты была права, Лая, – понять это трудно.
Девушка пожала плечами.
– Поэтому я и не решилась сказать тебе сразу.
Они уже почти подошли к ступенькам, но тут Эрра не без усилия стиснула ладонь Лаи, призывая остановиться. Ей хотелось понять все, прежде чем они войдут в дом.
– Нет, ты мне всё же объясни, что это значит? Как так зачали из-за любви друг к другу? Это немыслимо! Зачем? Вы же знали, что это вас навсегда разлучит! Зачем вам было это делать, если вы могли всегда быть рядом? Я разлучила вас!
Лая улыбнулась в своей всегдашней манере «ничего ты не понимаешь». Но сейчас это не раздражало девочку, её переполняли другие чувства. Настолько хаотичные, что она сама не знала, какие эмоции сейчас владеют ею.
– Глупая ты, - сказала Лая. – Не вини себя. Я и Гаммел решились на зачатие, потому что очень хотели, чтобы наша любовь принесла плоды. Мы никогда не жалели о своём выборе и не сомневались, даже осознавая то, на какие жертвы придется пойти. Мы хотели сотворить маленькое чудо, подарить ему жизнь, и оба надеялись на то, что это чудо примет наш дар, признает его таковым.
Эрра переступила с ноги на ногу, тяжело вздохнула и выпустила руку Лаи. Девушка, не проронив больше ни слова, поднялась по ступенькам.