Лезвие Эры
Шрифт:
Вот ведь ирония: я выжил для того, чтобы умереть.
На этот раз я не проходил обследования и мучительных процедур, мне никто не ставил диагноз. Но я знаю, что умру, потому что сама смерть заглянула мне в глаза.
Надежды на спасение больше нет, моя жизнь теперь просто игрушка в руках этой твари, что поселилось в наших краях.
Она истязает меня, посылает эти кошмарные видения, упивается моим страхом. А когда моя душа станет пустой и у меня не останется сил даже на страх, эта тварь придет и допьет её последнюю каплю.
До этого момента, видимо, осталось недолго,
Вероятно, всё это пережила каждая из жертв дьявольского создания перед тем, как была выпита.
Раньше оно являлось мне только во сне, но совсем недавно я столкнулся с этой мерзкой тварью лицом к лицу.
Неделю назад, ещё до того как все страхи были исчерпаны, изнемогая от страха и нетерпения, я вышел на улицу в поисках смерти.
Я нарочно избегал людных мест, петлял по одиноким улицам, темным закуткам. Я звал ЕГО. Сначала шепотом, после перешел на крик, молил забрать меня, и оно смеялось в ответ тишиной.
Потом страх вдруг исчез. Я взглянул на себя со стороны и увидел обычного безумного парня. И в эту минуту, когда на смену страху пришли сомнения о существовании этого самого существа, оно явилось мне.
Ноги вели меня сами, тело не слушалось меня, оно просто мне не принадлежало. Я и глазами не мог моргнуть без ЕГО разрешения. Я брел в беспамятстве, утопая во мраке улиц и чужой воли.
Не знаю, сколько времени это продолжалось, но когда моё сознание чуть прояснилось, я оказался около старого трехэтажного здания на другом конце города. Когда-то оно было музыкальной школой, а теперь просто заброшенная рухлядь, обтянутая зеленой фасадной сеткой.
Это место мне хорошо знакомо. Ещё до того, как меня отправили в госпиталь на первое обследование, я обучался в этой школе по классу фортепиано. Мои родители верили, что их сын имеет способности к музыке. Потом эту школу закрыли на ремонт, и месяц её гибели совпал с месяцем, когда умерли мои родители. Ремонт так и не был закончен.
ОН дергал за нитки, и я безвольной марионеткой приближался к месту, где в защитной сетке чернел разрыв. Ноги утопали в загнивающих опилках, хрустели битые стекла, ноги вели меня на второй этаж. В эти минуты в мыслях и на сердце было пусто. Я не ощущал ни холода, ни страха, не обращал внимания на запах висящей в воздухе пыли и вообще словно существовал вне своего тела.
Как же бороться с этим существом, когда оно движет тобой, решает за тебя?
Перешагнув последнюю ступеньку, я оказался в длинном коридоре, залитом очень слабым мерцающим светом двух уцелевших ламп. Кто бы мог подумать, что в заброшенной музыкальной школе всё ещё есть электричество.
Пол коридора был завален всевозможным строительным мусором и присыпан обрушавшейся штукатуркой, будто сахарной пудрой.
Тело моё больше не двигалось, я стоял под мерцающей лампой, тупо уставившись в глубь коридора. Мои глаза не сразу заметили, что я в этом месте не один. На другом конце коридора кто-то стоял так же неподвижно, глядя прямо на меня.
Это было ОНО! Само Зло стояло от меня метрах в пятнадцати.
«Вот и конец», - выплыла единственная мысль откуда-то из глубины. Но я не был ему нужен. Выродок смотрел на меня, даже говорил со мной, но не тронул… Он сыт такими, как я, по горло…
Но после этой встречи я потерял надежду на спасение. До этого я молил и свято верил в то, что, если существует материальное зло, значит, должно
Но видимо я ошибался. Света не хватает на все тёмные уголки Вселенной, и поэтому случается несправедливость.
Зло губит людей, и никто его не собирается останавливать, иначе бы уже давно попытались остановить. Я больше не верю в силы добра. Наверное, все мы заслужили эту кару, потому и погибаем.
Прощай, мой единственный друг, дневник…
Запись обрывалась на середине страницы. Эра пролистала остальные, но они были пусты. О причине этого догадаться было несложно. Девочка попыталась перечитать несколько последних строк, но не смогла. Ей помешали слезы. Эти несколько записей вызвали у неё целый ураган чувств, но особенно среди них выделялось раскаянье. «…я молился и свято верил в то, что, если существует материальное зло, значит, должно существовать и то, что ему противоположно». Странное чувство не покидало Эру, что эти слова были адресованы именно ей, пусть и сам Максим не знал об этом. А вдруг в её силах покончить с этим кошмаром? Но девочка только и делала, что упрямилась. Говорила, что не готова и даже не задумывалась о том, имеет ли она право быть неготовой, когда гибнут люди и возможно только ей дано это предотвратить. Максим ждал спасения, но никто не пришел на помощь. Ни Эра ли в этом виновата? Что, если бы она раньше взялась разгадывать эту тайну? Может быть, и людей пострадало меньше? Возможно, и малютка Сауле была бы сейчас жива? Эра, сжав кулаки, впилась ногтями в ладони и сильно закусила нижнюю губу. Она была зла на себя, хотелось сделать себе больно. «Нет, нельзя тратить время на раздумья и самобичевание», - решительно подумала девочка.
Из коридора донесся будто проснувшийся уже знакомый шум. Это больше не пугало… Эра без страха покинула свою комнату. Внутри пылал огонь, сердце упругими толчками билось в груди в такт решительным шагам. Слегка дрожащая рука потянулась к двери кладовки.
– Я готова, - сказала она вслух.
В тесную кладовую прокрался свет, и среди груды хлама Эра увидела то, что ожидала увидеть. Ту самую черную косу. Она стояла, неподвижно прислонившись к стене, ожидая свою хозяйку. Руки обхватили черенок. Ладони ощутили холод. Сила и обладатель слились воедино. Тело пронзили сотни электрических зарядов, девочка едва не валилась с ног. Сила лилась сплошным потоком, и девочка с усердием ловила её, словно заглатывала воздух на сильном ветру. В глазах вспыхнул золотой свет. Литая тяжесть с силой ударила в переносицу. Ноги обмякли, и девочку подхватила мощная волна и понесла вдаль по бесконечной реке.
Глава 7. Танец кондора