Лезвия и кости
Шрифт:
По мере того как они тренировались, их движения становились все более уверенными, а первоначальная неловкость уступала место более ритмичному течению. Мне было приятно наблюдать за их успехами, а удовлетворение в их глазах отражало мое собственное чувство удовлетворения от обучения.
Когда наш сеанс катания закончился, Брук подошла ко мне с дружелюбной улыбкой. "Вот, возьмите мой номер".
Я достала свой телефон и ввела ее цифры, а затем отправила ей сообщение, чтобы у нее был мой.
"Напиши
Минка присоединилась к нам, ее лицо раскраснелось от усилий, но сияло от счастья. "Большое спасибо, Сиенна, — сказала она с искренней благодарностью. "Это было очень полезно".
Обе они еще раз поблагодарили меня, прежде чем покинуть каток, их болтовня и смех отдавались эхом, когда они уходили.
Я смотрела им вслед, испытывая чувство удовлетворения от урока, но и растущее беспокойство по поводу оставшейся части моего дня.
Я взглянула на телефон и поняла, что уже почти подошло время запланированной встречи с Донованом. Он должен был помочь мне с хореографией для моей программы катания. Он обещал.
Как ты обещала никому не целоваться, особенно его брату?
Я ждала, надеясь, что на этот раз он появится, но по мере того, как шли минуты, становилось все более очевидно, что он не придет.
Опять.
Разочарование поселилось в душе, на этот раз более сильное. Я знала, что облажалась, поцеловав Адриана в ответ, но Донован этого не знал. Он сказал мне, что будет здесь, и снова его не было.
Я решила, что не в настроении снова ждать здесь. Я знала, что это пустая трата времени, но мое сердце не было занято проектом так, как должно быть.
Когда я добралась до парковки, я не удивилась, увидев, что его там тоже нет.
Я вздохнула, понимая, что мне нужно успеть на шаттл, чтобы вернуться домой.
Мог ли Адриан рассказать Доновану о нашем поцелуе? Была ли в этом причина отсутствия Донована? Может, это его способ наказать меня?
Эта мысль грызла меня, но в глубине души что-то подсказывало мне, что Адриан так не поступит. Несмотря на все, что они пережили вместе, я не могла представить, что он намеренно причинит брату такую боль. И все же неопределенность всего этого не давала мне покоя. Возможность того, что Донован уже знает и поэтому избегает меня, заставляла мое сердце биться в тревоге. Тогда я поняла, что, независимо от действий Адриана, именно я должна рассказать Доновану о поцелуе. Это была пугающая перспектива, но это было правильное решение.
Может быть, я смогу позаимствовать смелость Минки.
Приехав домой, я взяла паузу,
Глубоко вздохнув, я настроилась на конфронтацию и направилась в его комнату. Важность честности и тяжесть моей вины толкали меня вперед, каждый шаг был тяжелым от предвкушения признания своей ошибки.
Когда я дошла до комнаты Донована, сердце колотилось в груди, я услышала… шум?
Нет.
Стоны.
Задыхающиеся вздохи.
Он… он смотрел порно?
"Донован?" Я толкнула дверь и шагнула в его комнату.
И все внутри меня оцепенело.
Мне всегда было интересно, что испытывают люди, когда воочию видят предательство партнера. А я не чувствовала… ничего.
Может, я была в шоке.
Но там, на кровати Донована, лежал мой парень, а та девушка из дома с привидениями сидела на его бедрах и трахала его, даже когда я стояла там.
Даже когда я смотрела.
Донован перевел взгляд на меня.
Было ли в них чувство вины?
Нет.
Иначе он бы остановился. Он бы выскочил из постели и извинился, умоляя меня принять его обратно.
Но он этого не сделал.
Поэтому… я ушла.
И он не стал меня преследовать.
16
Адриан
В течение всего учебного дня в моей голове вихрем носились мысли о Сиенне. Занятия и разговоры проходили как в тумане, а моя обычная сосредоточенность и вовлеченность сменились настойчивой, отвлекающей тоской.
Я хотел ее, как никогда раньше не хотел ничего и никого. Воспоминание о нашем поцелуе, манящий проблеск того, что могло бы быть, не давал мне покоя.
Любой момент, любое взаимодействие казались тусклыми и бесцветными по сравнению с яркой интенсивностью моих чувств к ней. Желание было не только физическим, оно было глубже, эмоциональное притяжение, от которого я не мог избавиться, как бы ни старался.
Проблема заключалась в том, что я не знал, как завоевать ее.
Сиенна была влюблена в Донована уже много лет, ее чувства к нему были общеизвестны.
Но я умел добиваться своего, и никогда в жизни я не хотел ничего больше, чем Сиенну.
Может быть, я снова поцелую ее.
Может быть, я верну девушку — да что там, даже двух, — лишь бы заставить ее почувствовать хотя бы долю той ревности, которую я испытывал, зная, что она у моего брата.
Я хотел наказать ее, заставить ее чувствовать… но я хотел, чтобы она была моей, такой, какой она всегда должна была быть.
Когда я вошел в дом из гаража, Сиенна уже выходила, бодро шагая мимо меня. Что-то в ее поведении привлекло мое внимание — она выглядела расстроенной, ее обычное самообладание сменилось ощутимым напряжением.