Лгунья
Шрифт:
– Известно, у вас окончательно не оформлены права на все земельные участки, которые указаны в презентации. Они являются культурным наследием города. Как вы обойдете препятствия?
Слова принадлежали одному из директоров городского фонда развития строительства. Алексей раздраженно посмотрел на младшего брата. И кто бы мог подкинуть информацию инвесторам в последний момент? Тот, кто не хотел застройки в этом месте.
– Так же, как обходили, когда строили метромост, – в его голосе появились стальные нотки.
– Сколько у вас имеется
– Восемьдесят процентов. Некоторые собственники колеблются, не хотят продавать. Думаю, договоримся в течение месяца-двух. Казачья слобода – лакомый кусочек. Хотя это ближе к Новослободскому форштадту и к улицам Омской и Мичурина. Местные сети требуют реконструкции, мы уверены, город не откажется от такого вложения и сложностей там мы не предвидим. К тому же ветхие дома не подлежат реконструкции, – продолжил Алексей. – Вы ознакомились с отчетами оценщиков и экспертов по всем конструкциям. Их легче убрать, чем восстанавливать.
Мужчины закивали, стали доставать дорогие ручки. Поставили подписи. По залу расплескалось ожидаемое снижение напряжения.
После секретарь увела их в юридический отдел, оставив Скаловых и Снежану наедине.
Много лет назад они жили в одном доме. Самые счастливые мгновения из детства, что мог припомнить Алексей. Год съема квартиры в обветшалой четырехэтажке, где напротив, по соседству жили военные, родители Снежаны, и ее бабушка. Алексей не знал до этого, что можно жить так. Что в мире есть семьи, где на ночь читают сказки. Детей ласкают, как котят. Детские воспоминания, смешанные со спокойствием чистого дома Снежаны и ее бабушка в самошитом переднике с оборками, они были самыми наилучшими и дорогими сердцу.
– Не томи, – Владимир развалился в кресле и сверлил взглядом то Снежану, то папку. – Уже пять, темнеет. Я обещал быть дома вовремя.
– Кейт ждет?
Алексей завидовал счастью брата.
– Тебя она тоже ждет, – улыбнулся тот. – Сегодня пятница, семейный ужин, не забыл?
Алексей усмехнулся.
– Не забыл, но меня не будет.
Кейт ввела пятничные ужины в тот момент, как узнала о Елене. Чтобы познакомиться поближе с Леночкой, как называли ее все, кроме Кейт и Снежаны.
Прекрасная девушка. Породистая, заботливая, покладистая, но на этом ее положительные качества в глазах невестки заканчивались, как только Кейт осознала, что Леночка очень хочет стать госпожой Скаловой и даже репетирует свадебную церемонию. А вот ее деверь не желает жениться, да и вообще обременять себя какими-либо обязанностями, помимо постельных.
– Кейт как раз сегодня намерена рассказать о твоих шестерых оболтусах.
Лицо Алексея вытянулось на секунду, а затем приобрело прежнее спокойное выражение.
– Я не против.
Владимир хохотнул.
– Представляю, какой будет удар, когда она узнает. Ты многодетный отец! Хочешь, я запишу на видео? Выложим на ютуб.
– Спасибо. Я потом тоже запишу, как ты подгузники меняешь. Узнают, какие стоны умеет издавать заместитель президента.
– Сексуальные…
Снежана смотрела на них и думала, какие они в душе мальчишки.
– Ладно. Я, кажется, его нашла, – сообщила она с трепетным выдохом, мгновенно прервав обмен вежливостями.
Оба брата подались вперед, наблюдая, как она открывает папку и достает фотографии.
– Макс Гиванов. Уверена, это он.
С фотографии на братьев смотрел приятный шатен с яркими глазами. Совсем молодой парень.
– Из-за множества усыновлений он попал в нынешнюю семью только в четыре года. И не поверите, он пожил в Москве, Сочи, в Якутии и только потом осел. И где? Здесь, в Омске.
– Лицо знакомое, – Владимир попытался вспомнить, где его видел.
– Я его видел, – согласился Алексей, пытаясь найти что-то схожее между ними, но не находил.
– Конечно, видели. Он работает на вас, – сообщила Снежана. – Поверить не могу, но в жизни бывает так. Он закончил университет в этом году. И работает с вами два месяца, на испытательном сроке.
– Сразу не поступил? – Алексей взял в руки анкетные данные.
– Семья с очень средним достатком. Родители живут в деревне. Мать доярка, отец комбайнер. Парень мог учиться только на бесплатном факультете. У него отличные характеристики. В деревнях с образованием не сильно.
– Красный диплом, м-м-м. У меня синий, – Владимир отложил фотографию и довольный улыбнулся.
– И техникума, – заметила, улыбнувшись, Снежана.
– Туше.
– Это точно он?
– Думаю, он. Мы взяли образцы ДНК при медосмотре. Ждем результатов.
– Что будем делать?
– Присмотримся к нему, пусть привыкнет. А затем скажем, – предложил Алексей, не сводя глаз со снимка. – Как показал опыт, лучше такие новости сообщать после некоторого знакомства. И давайте его привлечем к проверке утечки данных по проекту. А там, глядишь, подружимся.
Всем троим припомнилось, как Владимир воспринял новости о поисках Алексея. И если Макс ничего не помнил, ему был год, когда их всех отправили в детский дом, то Владимир не забыл. Помнил и не хотел встречаться. Требовалось время, чтобы принять такое. Требовались силы, чтобы заглянуть в глаза прошлому. Такому, где ты слаб, бессилен и от тебя ничего не зависит. А все, что ты можешь – чувствовать боль и горечь разочарования.
– Раз затронули семейную историю, может обсудим Слободу? – предложил Владимир.
Вопрос стоял уже несколько месяцев глухой стеной между ними.
– Нет, – Алексей встал. – У меня дела. Тема Слободы не обсуждается.
Он вышел, оставив их вдвоем.
– Может быть, он и не сможет ее никогда простить. Может, стоит принять это его решение? – Снежана расстроенно вздохнула и безропотно посмотрела на Владимира.
– Нет, – покачал тот головой. – Если он снесет Слободу, это сделает его несчастным до конца жизни. Нужно пробовать снова. И если нужно снова. Поэтому тормози все процессы.