Liberte
Шрифт:
– Что он говорит?
– хриплым от волнения голосом спросил Джордж.
– Он спрашивает хорошо ли я тебя знаю и может ли он тебе доверять.
– И что ты ответил?
– Разумеется я сказал ему что ты мой близкий друг, напарник и он может тебе верить.
– Спасибо!
– затравленный взгляд Джорджа был полон искренней признательности.
– Мне сложно говорить на твоём языке, Джордж.
– глядя прямо на Джорджа заклокотал Малькольм.
– Я понимаю.
– вздрогнув от неожиданно выдавил из себя Джордж.
– Но, - торжественно выщёлкивая, шипя и свистя продолжил Малькольм, - ради друга моего друга я готов стерпеть любое доставляемое мне неудобство. Узы дружбы для меня священны.
Ещё раз энергично тряхнув при этом вялую руку Джорджа, он отпустил её, и она безвольной плетью повисла в воздухе между ними.
– Спасибо.
– промямлил Джордж.
– я тоже для друзей всегда...
Со стороны разыгранная нами сценка выглядела комично,
– Ты как себя чувствуешь, приятель? Мне кажется или тебе действительно нездоровится?
Переломный этап настал, когда группа строптивых рудокопов оказалась не так безобидна, как все прочие. Вместо того чтобы беспрекословно подчиниться грубой силе они неожиданно ответили массированным залпом неуправляемых ракет из хорошо замаскированных установок. Против такого подлого приёма электроника была бессильна. Система противоракетной обороны попросту не могла своевременно распознать угрозу и без жертв с нашей стороны не обошлось. Условия в которых был произведён залп были равносильны выстрелу в упор. В первые же секунды боя судно одного из пиратов взорвалось после нескольких попаданий. Со слов Малькольма корабль Джорджа чудом не пострадал только потому что тот по всей видимости в момент опасности оцепенел и рой не вполне точно выпущенных ракет буквально в считанных сантиметрах разминулся с корпусом его "Иглы". Оказавших сопротивление шахтёров уничтожили быстро и беспощадно. После того что случилось о том, чтобы взять кого-нибудь из них в плен и речи быть не могло. Как по мне так большая глупость. Ральф, выслушав доклад Малькольма высказался точно таким же образом. Как и я он считал, что здесь не обошлось без официалов. Выгнав нас из командного пункта, он начал связываться со старшими прилегающих к нам объектов.
Оставшись втроём мы пробыли все вместе недолго. Джордж представлял собою жалкое зрелище. По всему было видно, что он не может найти себе места и его мутит. Тяжело дыша он то и дело хватался правой рукой то за живот, то за сердце. В душе я сочувствовал ему. Если не принимать во внимание перенесённый обстрел и последовавший затем абордаж "морозильника", это его первый бой. Первый реальный бой, когда он лично сам сидит за штурвалом боевого судна и от его мастерства пусть и не на все сто процентов, но всё-таки зависит его жизнь. У меня самого нет такого опыта, а все симуляции на тренажёре не в счёт. Кто знает, как я буду чувствовать себя после боя. Малькольм вёл себя как ни в чём ни бывало, источая ауру абсолютного спокойствия он принялся рассказывать нам схожую на его взгляд историю из своего богатого на кровавые события прошлого. Не выдержав Джордж рванул прочь из каюты. Едва он скрылся за переборкой Малькольм подал мне знак и тут же переменив тему разговора нарочито громким голосом пророкотал:
– Дэвид, я был о тебе лучшего мнения!
– И что же повлияло на твоё отношение ко мне?
– Я считал, что Джордж твой друг - думаю, услыхав такое Джордж если и планировал раньше убраться как можно дальше от нас тотчас же застыл весь обратившись в слух.
– Так и есть.
– подтвердил я, ещё не понимая к чему клонит Малькольм.
– Нет, Дэвид так как ты с друзьями не поступают. Джордж говорил мне что ты помогал ему освежить его слегка подзабытые лётные навыки. Сегодня я видел его в деле. В настоящем бою он не протянет и двух минут. Парень реально не жилец. Ты говорил ему об этом?
– Не так чтобы очень часто, всего-то, наверное, пару-тройку десятков раз.
– И?
– И ничего. Он наотрез отказался продолжать тренировки.
– Да плевать на его отказы. Как настоящий друг ты обязан был хоть силком добиться от него послушания ради его же блага. Я боюсь за него, Дэвид.
– продолжать хрипеть Малькольм, - Боюсь, что в следующий раз мы можем его не досчитаться.
От того с какой серьёзной миной Малькольм произносил свою речь меня душил смех. Он даже умудрился придать своему голосу трагические и трогательные нотки. Возможно устроенное шоу и было жестоким по отношению к Джорджу, но если вдуматься, то в конечном итоге наш с Малькольмом маленький обман может спасти ему
Следующую свою очередь отправляться на вылет Джордж пропустил с радостью приняв поступившее от Малькольма предложение лететь вместо него. Затем ситуация повторилась, и вскоре мои сослуживцы пришли к обоюдному соглашению. По их договорённости все служебные обязанности внутри объекта брал на себя Джордж, а те что требовали своего исполнения за его пределами отходили к Малькольму. Довольные друг другом они изложили суть своего новшества Ральфу, который поразмыслив дал своё временное согласие с одной единственной оговоркой. Исключив Джорджа из боевых рейдов и патрулирования, он оставил за ним в обязанностях вылеты на замену оборудования и другие профилактические мероприятия:
– Пока нет необходимости всем участвовать в боях, можешь поднабраться опыта у коллег, попрактиковаться, но дать тебе разрешение не летать вовсе, я не могу.
И это говорил нам тот, кого никто из нас ни разу ни видел сидящим за штурвалом своего корабля. Вообще довольно странно, никак не могу понять, мне кажется или отношение Ральфа к Джорджу действительно смягчилось. И если я не ошибаюсь, то с чем это может быть связано?
За последнее время костяк нашего коллектива устоялся. До полного штатного расписания нас так и не доукомплектовали и функциональные обязанности, предписанные к исполнению из расчёта на пятерых членов экипажа мы выполняем по-прежнему вчетвером. Кроме того, попеременно то я, то Малькольм остаёмся на пересменку с командой Лэсса, состав которой то и дело меняется. Возмутившись однажды тем, что Ральф ни разу не оставлял на долгую вахту Джорджа я не сдержался и высказал ему всё что думаю по этому поводу. Полученный от Ральфа ответ обескуражил меня. Спокойно дослушав до конца все мои недовольные возгласы, он сказал, что на счёт Джорджа имеет соответствующие инструкции и нарушать их не намерен. Мой вопрос от кого они получены Ральф проигнорировал. Напрямую спрашивать об этом самого Джорджа было и вовсе лишено смысла. Нет ни малейших сомнений в том, что он что-то от меня скрывает и это что-то, о чём я не знаю, мне очень не нравится. Свои соображения я держу при себе, но мне известно, что и Малькольм обращался к Ральфу с тем же вопросом что и я. Однако получив ответ он также, как и я молчит, будто вокруг нас не происходит ничего особенного.
Наконец-то после долгого отсутствия Док вернулся на базу. Правда я нашёл его ещё более обеспокоенным и погружённым в собственные мысли нежели чем прежде. Но он жив и здоров. Пожалуй, в наших условиях это главное. Теперь каждое своё появление на базе я посещаю медблок и Док как может пытается подлатать мой подпорченный стараниями ФББ организм. Лечения с грехом пополам хватает на неделю и всё начинается сызнова: боли, судороги, тремор. Нистагм уже не так сильно раздражает меня, и я редко когда промахиваюсь, выбирая взглядом пункты меню и маленькие пиктограммы внутри своего интерфейса, но тут уже сказывается не положительный результат от лечебных процедур, а дело привычки. Немалую часть своего времени я посвящаю Тони. Мальчишка продолжает совершенствовать свои навыки на тренажёре. Он достаточно умел в обращении с виртуальным кораблём и может в этом дать фору Джорджу, снова выказавшему горячее желание продолжать своё обучение пилотному искусству. В отличии от Джорджа я так и не оброс многочисленными знакомствами, находя более интересным занятием не живое общение, а чтение книг и просмотр материалов. У "сисопа" я был ещё дважды, по итогам каждого из посещений обогащая свою скромную библиотеку несколькими полезными фильмами и монограммами, пусть и спорными, с моей точки зрения, но дающими обильную пищу для размышлений. Заступая на вахту под командованием Лэсса, я просматриваю их во время затяжных дежурств или в свободное время, делая это бессистемно, иногда попросту выбирая интересную для себя книгу или место в ней. Достаточно часто я оставляю книгу, не дочитав её до конца. Многие вещи я нахожу слишком сложными для своего восприятия, но по крупицам подчерпнутые мною знания незаметно меняют меня. Надеюсь пройдёт ещё не очень много времени и мне не придётся выглядеть полным истуканом случись мне вступить в беседу на какую-нибудь отвлечённую тему (не касающуюся напрямую боевых космических кораблей, их вооружения, приёмов лётного пилотирования, а также внутреннего устройства Федерации. Последнее впрочем я как выяснилось знаю только .)
Приятно наблюдать как увеличивается размер накоплений на моём персональном счету. Я так и не переступил рубеж пятизначного числа, но весьма близок к этому. Не имея возможности тратить накопленные средства в чуждой мне валюте, я невольно воспринимаю их количество отвлечённо, как нечто виртуальное и умозрительное, не имеющее практического применения. Для Малькольма излюбленный предмет обсуждения то как он в итоге распорядится своими заработанными средствами, когда накопит их в достаточной мере для того чтобы хватило и на операцию и прочие утехи. От нечего делать я слушаю его и иногда поддерживаю разговор парой другой фраз. Учитывая его внешний вид и манеру речи, вести с ним продолжительную беседу сомнительное удовольствие, но за время службы я свыкся с его наружностью и даже нахожу его компанию в меру приятной.