Личная танцовщица
Шрифт:
Вчера случилась забавная вещь. Я вошел в книжный магазин, чтобы купить пару триллеров, и натолкнулся на книгу о Китайской астрологии. Я просмотрел её. Там была глава о совместимости, и я пролистал её. Согласно книге, обезьяна и кролик прекрасно совмещаются. Я пробовал вспомнить то, что говорила Джой. Большие проблемы. Обезьяна всегда хочет тянуть кролика за уши. Я задался вопросом, почему она сказала это. Возможно, кто-то пошутил над ней. Возможно, она специально сделала это. Я упомянул ей об этом, когда увидел ее в «Зомби», но она только рассмеялась и сказала, что книга неправильна.
Я оплатил ее бар-файн, и она оставила
— Бангкок очень дорогой город. Нужно заплатить за комнату, за еду, шампунь.
— Шампунь? — спросил я, и она рассмеялась.
— Вы любите мои длинные волосы, Пит. Каждый день я должна их вымыть. Я трачу много шампуня.
Иногда я с ней и пытался разобраться, каковы были её затраты. Она сказала, что за комнату нужно платить четыре тысячи бат в месяц, но другие две девочки часто не имеют денег, так что она должна оплатить их долю. Электричество стоит еще тысячу бат в месяц.
Еще она платила за такси, две сотни бат в день. Я спросил ее, почему она не ездила на автобусе, поскольку автобусы в Бангкоке очень дешевые, только несколько бат, и довольно удобны. Она сказала, что не хочет ездить в автобусе, когда одета в костюм для работы в баре, потому что каждый будет знать, что она проститутка. Она сказала, что не хочет, что бы каждый смотрел на нее. Я продолжил расспрашивать ее, почему она не переедет поближе к Нана Плаза — тогда она сможет экономить шесть тысяч бат в месяц на такси. Она сказала, что все ее друзья жили в Супран Квай, но, похоже, что я прав.
— ОК, Пит, Вы очень умный. Возможно, я сниму новую комнату.
Однако она так и не сделала этого.
Она сказала, что тратит еще сотню бат в день на продовольствие, и это мне показалось дорого. Порция лапши на улице стоила двадцать бат, столько же цыпленок с рисом. Если она ела с другими девочками, они должны были покупать еду вместе, и это должно оказаться еще дешевле. Как бы я играл с числами, Джой не должна была тратить больше 17,000 бат в месяц. И это если она оплачивала всю арендную плату.
Практически каждый раз, когда я видел ее, я давал ей тысячу бат, иногда больше. Я считал, что если у нее будет достаточно денег, она не соблазнится позволить кому-нибудь еще оплатить ее бар-файн. Я предполагаю, что в сумме я давал ей шестнадцать тысяч бат в месяц, возможно немного больше. Бар платил ей шесть тысяч, плюс комиссия от леди-дриньков, купленных для нее. Это вероятно еще четыре тысячи бат или около этого. Так что же она делала с остальной частью ее денег? У меня не возникало чувства, что она посылала всё, что оставалось, ее семье в Сурин. У нее должно было оставаться по меньшей мере девять тысяч бат в месяц. Я задавался вопросом, оплачивала ли она все еще за тот ее мотоцикл, который разбил ее брат, но книга оплаты исчезла из ее кошелька, а Джой настаивала, что она продала его. Она знала, что я думал, что тот мотоцикл был пустой тратой денег, мне всегда казалось странным ее стремление оплачивать мотоцикл в Сурине, если она живет в Бангкоке, но я знал, что это был статус, символ, это давало ей лицо, когда она возвращалась домой в деревню.
Я выдвинул
Я положил удостоверение назад, и почевствовал что-то сзади визитных карточек, которые я дал ей. Я поискал кончиками пальцев и извлек из кошелька презерватив. Мое сердце упало.
— О чем Вы думаете, Пит?
Я поднял глаза. Джой стояла рядом, смотря на меня. Она переоделась в обтягивающий черный верх и джинсы. Ее лицо казалось каменной маской. Она взяла у меня презерватив.
— О чем Вы думаете?
Я не знал, что сказать. Я не знал, что я чувствую. У нее не было никаких причин носить с собой презерватив, если она сказала правду, что она не ходила с клиентами.
— Пит, это не моё. — сказала она, садясь рядом с мной.
— Это было в твоем бумажнике, — сказал я. Я хотел уйти как можно дальше от бара. Я хотел сообщить ей, насколько я сердит, я чувствовал, что меня предали, но в то же самое время я хотел услышать, что она скажет, потому что, возможно, только возможно, имелось объяснение. Я хотел дать ей презумпцию невиновности, я хотел, чтобы она сообщила мне, что все в порядке, что она действительно любит меня. Так что я сидел там, под звуками некой популярной тайской песни, ревевшей из динамиков, окруженный полуголыми проститутками и потными фарангами, и ждал, как любовь всей моей жизни объяснит, почему в ее бумажнике находится презерватив.
— Это принадлежит Аппл, — сказала она. Аппл танцевала и строила глазки маленькому лысому парню в углу. Джой крикнула Аппл и махнула ей.
Аппл соскочила со сцены и прочапала поперек бара к месту, где мы сидели. Она протянула мне руку.
— Привет, Пит, как Вы?
Я сказал ей, что у меня все прекрасно, несмотря на то, что она могла увидеть по моему лицу, что это вовсе не так. Аппл посмотрела на Джой. Джой быстро заговорила с нею. Я не думаю, что это был тайский язык, потому что я не распознал ни одного слова. Это видимо был Кхмерский язык, Аппл и Джой приехали из одной деревни, неподалеку от границы с Камбоджой, и они могли говорить на нескольких диалектах. Джой знала, что мой тайский язык улучшается, и хотя я не мог понять то, что она говорила, я мог по крайней мере схватить суть. Но кхмерский язык был закрытой книгой для меня, и Джой знала это.
Джой размахивала презервативом, когда она говорила, а Аппл смотрела на меня. Когда Джой прекратила говорить, Аппл неистово закивала.
— Презерватив для меня, — сказала она. — Презерватив не для Джой.
— Почему ты дала его Джой? — спросил я ее.
— У меня нет ключа для шкафчика. Джой хранит мои деньги и мой презерватив.
— Деньги? — В кошельке Джой лежала только сотня бат.
Джой быстро заговорила с Аппл. Резкой, отрывистой речью. Аппл вздрогнула, затем поспешно улыбнулась.
— Но я уже потратила деньги. — Она погладила свой живот. — Я съела рисовый суп. Восхитительно.
В Нана Плаза возле входа находится множество забегаловок, и некоторые из них продают рисовый суп. Тайцы часто едят его на завтрак, но в основном он считается ночной закуской, и после закрытия Плазы часто можно увидеть парней из бара Фацо, сидящих на обочине дороги с мисками супа. Джимми и Рик клялись, что это отличное средство от переживаний, но Большой Рон считал, что этим супом легко отравиться. Я любил рисовый суп, и даже включил рецепт в путеводитель.