Личная воровка герцога
Шрифт:
– Уверена, что его светлость после всего отблагодарит вас так, как вы и не мечтали, он очень щедр, - продолжила Тротула убежать леди Сандру в том, что все далеко не так, как ей могло показаться в самом начале:
– Просто ради Эдраха он пойдет на все, но я даже не сомневаюсь, что его мучает то обстоятельство, что вы стали инструментом в его делах.
Александра прекрасно понимала его позицию и окажись вдруг на его месте, скорее всего, вела бы себя так же, но при этом она оставалась стоять на своем:
– Звучит впечатляюще, но только так можно оправдать любое действие и признаться, меня интересы вашей империи мало волнуют.
Тротула была взрослой женщиной, видевшей за свою долгую много того, что вечером в кругу семьи рассказывать не возьмешься. Поэтому склонившись к леди Сандре, которая понятное дело была сейчас обижена на весь свет, она с изрядной долей лукавства шепнула ей на ухо:
– Леди Сандра, вы женщина и смею вас уверить, это самое главное ваше оружие. И только вам решать, как повернется дело: будете ли вы тянуть его с отношением ненависти к окружающим или найдете выгоду лично для себя и сумеете насладиться происходящим.
– Это тонкий психологический прием, леди Тротула, только все равно мимо, - улыбнулась Александра с закрытыми глазами.
Мадам Салернская никогда не говорила, что она благородного происхождения, да хоть и постоянно вещала о ценностях для истинной женщины, благо это была ее обязанность, сама частенько нарушала эти заповеди.
– С чего вы взяли? – с интересом осведомилась женщина, намешав порошки и добавив туда каплю сока цикуты для лучшего эффекта, после подошла к Сашке.
– Вы про то, что вы входите в число замковой челяди? Слишком с большим уважением его светлость с вами разговаривал, так трепетно он общался только со своим сквайром, который долгое время был его наставником и дружил с его отцом.
Оценив подобную наблюдательность, Тротула усмехнулась:
– Все гораздо проще, просто последние двадцать лет я была замужем за отцом его светлости. Отсюда и его отношение, я конечно здесь не хозяйка, но, тем не менее, в важных вопросах Альбрехт иногда может меня выслушать, если захочет, конечно.
Саша едва не икнула от подобной информации и дернулась так, что женщина промахнулась и не смогла нанести ей на волосы осветляющую мазь.
– Его мать, прекрасная Эсфирь умерла от странной болезни, угасла буквально за несколько дней, едва Альбрехт отпраздновал свое совершеннолетие и долгое время, Адольр, его отец, был безутешен. Это уже потом, через много лет мы познакомились при дворе императора, а когда умер и он, я осталась с его сыном. Своих детей у меня нет и оставлять его одного без присмотра я не хочу.
– Неожиданно, - непроизвольно вырвалось у Александры, - ай! Леди Тротула, вы собрались оставить меня без волос? Это у вас такое видение красоты?
– Без таких косм не грех и остаться, - стараясь скрыть свою оплошность, торопливо заявила женщина, при этом отчаянно думая, как исправлять ситуацию.
Незаметно увлекшись разговором с леди Сандрой, она совершенно случайно добавила в смесь для осветления волос чуть больше кристаллического порошка Голубой Минеи и некогда пепельно-русая шевелюра девушки начала стремительно приобретать серебристо-белый оттенок. Тротула на самом деле планировала лишь немного оттенить часть прядей Саши, чтобы подчеркнуть сказочную хрупкость и миниатюрность ее облика. Но в итоге…
Глубоко вздохнув, женщина принялась наносить кремообразную массу по всей длине волос девушки: куда уж теперь деваться, придется выравнивать. Тем более леди Сандра была бы заметна при дворе и без этого экзотического оттенка волос. Таких пигалиц днем с огнем не сыщешь.
– Спасибо за откровенность, - с сарказмом отозвалась Александра, - но я все же предпочитаю остаться с тем, что имею от природы.
– Боюсь, что это уже не возможно, - с затаенным злорадством прошептала Тротула про себя.
Обмазав голову девушки всем, что было в мисочке, она пригласила к себе двух помощниц и теперь они втроем, обступив не без оснований занервничавшую Александру, принялись за дело. Сашка верещала во весь голос и, наплевав на все на свете, когда одна из девиц достала длинную, размером с ладонь иглу, принялась умолять отпустить ее. Ее нещадно терли, мяли, промывали морской водой с солью, наносили на кожу разные составы и снова мыли. Единственное, что оставалось неприступным, так это гель-лак на ногтях Сашки, все же не зря ее мастер маникюра требовала такие бешеные гонорары за свою работу.
– Что ты орешь, как будто тебя режут? – устав от непрерывного визга, обозлилась мадам Салернская и мстительным тоном, дала указание помощницам, мять распластанное на лавке тело леди Сандры с большим энтузиазмом.
Услышав, что массажистки сейчас примутся за нее с новым рвением, Сашка в отчаянном стремлении спасти свою молодую жизнь, попыталась рвануть с места, но тут на нее оглянулась Тротула, привлеченная шумом непрекращающейся возни. Пигалица, а две здоровые женщины, выше и мощнее, с мускулами, что не у всякого мужчины есть, не могли с ней справиться. Повинуясь горящему взгляду мага, из шкафов вылетели какие-то кожаные куски, отдаленно похожие на ремни и спеленали бунтующую девушку по рукам и ногам. Массажистки с веселым гиканьем бросились выполнять приказ, и сопротивление Александры было подавлено на корню. Понимая, что иного метода воздействия у нее кроме голоса сейчас не осталось, девушка сквозь зубы прошипела:
– Ах вот вы как, да? Помните, вы меня сами вынудили, я не хотела…
В следующее мгновение раздалось такое отвратительное пение, что не то, что резало слух, но в процедурном кабинете задрожали стекла и пробирки в шкафах, а реактивы оказались под угрозой взрыва. Тротула в недоумении зажала уши, но отдельные слова все же проникали сквозь импровизированные беруши:
– Эту песню не задушишь, не убьешь, не убьешь, не убь…
Наконец женщина нашла источник столь отвратительных звуков и с досадой щелкнула пальцами: теперь Сашка не смогла даже прошептать слово мама, не то, что издеваться над окружающими с помощью своего голоса.
– Так-то лучше. Работаем, девочки, ужин всего через два часа, а мы еще даже не занялись ее лицом.
Тишина тишиной, но теперь у Тротулы все валилось из рук, она прямо физически ощущала, как что-то острое упрямо сверлит ей спину. Женщина с тяжелым вздохом отложила пестик, которым мяла глину и обернулась: так и есть, не смотря на численное превосходство противника над собой, Александра не сдалась и старательно прожигала в косметологе-химике дырку, к сожалению чего-то более действенного на этот момент у нее не было. Всплеснув руками от негодования, Тротула простонала: