Личная воровка герцога
Шрифт:
– Смею тебя заверить, но так думаешь не одна ты, - тут же согласилась Александра и попросила достать зеркало, если оно конечно у них было.
Фрэнсис заявила, что предусмотрела этот момент и достала из еще не разобранных сумок небольшой продолговатый предмет сантиметров двадцати по диагонали, лишь напоминающее собой зеркало: деталей не видно, все расплывалось. Что ж, видимо настоящее зеркало было лишь в лаборатории леди Тротулы. Но и без особых подробностей было понятно, что Александра в этот вечер будет выделяться как Эйфелева башня среди небольших домов. А нужно было всего лишь вытравить волосы и все, человек изменился кардинально. Подмигнув своему расплывающемуся отражению, Сашка нацепила на лицо благожелательную улыбку, с которой не собиралась сегодня расставаться.
Посыльный, мальчишка лет десяти, с длинными ушами и хитрыми раскосыми глазами, увидев перед собой леди Сандру, которую ожидал со скучающим видом, даже икнул от неожиданности. А потом приосанился, взбил короткие светлые пшеничные волосы, отчего они теперь торчали ежиком, выгнул грудь колесом, совсем как взрослый и склонился перед ней в глубоком поклоне.
– Разрешите представиться, сын гофмаршала, Диего. Прекрасная леди, располагайте мною!
Александра, польщенно улыбнулась и ласково потрепала мальчика по голове, отметив про себя, что Меджел оказывается далеко не простой дворецкий, а придворный чиновник достаточно высокого ранга и занимается не только расположением гостей, но и вообще отвечает за снабжение всего императорского двора.
– Веди меня юный друг. Торжество уже началось?
– Уже как полчаса, - довольный, что занимается таким важным делом, как сопровождение гостей, ответил Диего, - императорская семья уже сказала торжественную речь по случаю празднования Дня Матери. Так что нам стоит поторопиться, танцы уже начались. Сегодня даже молодые гвардейцы участвуют из личного полка его высочества Дональда.
Сашка отстраненно подумала, что за опоздание Альбрехт оторвет ей голову, ну или попытается, и удивленно спросила:
– Я думала, это мероприятие только для тех, кто имеет вписанную в аристократический реестр фамилию.
– Конечно, - не менее удивленно отозвался паренек, - это же будущие офицеры, просто пока обучаются в Курсантской Академии, они даже сейчас все при чинах.
Александре было все равно, тем более она начала понимать, в какой западне она сейчас оказалась: прийти одной из последних, это значит обратить на себя внимание всего света. Кроме того, опаздывать было не принято. Все гости собирались вечером, около восьми с половиной, для каждого был отрыт свой собственный вход в Концертные залы. Императорская семья появлялась через потайной ход прямо из Малахитового зала. Герцоги и маркизы, а также самые приближенные к власти лица, через Главные ворота, просто богатые и значимые лорды с супругами или спутницами, входили через Золотые двери, а для Сашки и прочих чинов предусматривался Общий вход, через длинный пустой коридор. Вдоль него стояли подтянутые лейб-гвардейцы и виверны в разноцветных тюрбанах.
Александра, под одобрительным взглядом гофмаршала, облаченного в бело - золотой мундир, замерла с идеально прямой спиной. От страха вспотели ладони и подрагивали колени, но девушка лишь вцепилась в юбки платья, чтобы дрожь была не так заметна. Музыка, до того громко игравшая за закрытыми дверьми, неожиданно стихла и через мгновение чей-то голос возвестил:
– Леди Сандра Козэрь, баронесса Дербинская.
Закрыв на миг глаза, Александра глубоко вздохнула, и привычно растянув на губах улыбку, бросилась грудью прямо на амбразуру: янтарный зал, плавно переходящий еще в несколько отдельных больших комнат, был залит мягким светом от миллиона огоньков, парящих под самым потолком. На Сашку, медленно идущую засвидетельствовать свое почтение императорской чете, казалось, смотрели все присутствующие на торжестве. Краем глаза она подмечала, что кавалеры были одеты совершенно по-разному: кто в легких доспехах, кто в нарядном мундире, кто просто в костюме, отдаленно напоминавший смокинг.
Все правильно, здесь не было принято, чтобы мужчина во внешнем виде соблюдал протокол, все правила касались преимущественно женщин. И вот уже дамы, изгалялись, как могли: насколько, конечно, позволяли финансы и фантазия. Кто-то даже в такую жару не решился расстаться с чернобурками и соболями, но правило, по которому можно было определить семейное положение, неукоснительно исполняли все. Замужние дамы одевали диадемы, подчеркивающие их статус, барышни же прикалывали к волосам живые цветы в тон платью.
Здесь замечается и впоследствии обсуждается все, особенно внешним вид каждого из участников торжества и пытливые взгляды присутствующих сразу определили, что леди Сандра не принадлежит столичному высшему свету, и тем интереснее было наблюдать за ней и ее манерами. К девушке, сквозь толпу приглашенных, рискуя быть раздавленным при исполнении обязанностей, пробрался один из церемониймейстеров и протянул ладонь, предлагая проводить ее к Их Величествам. Самих принцев видно не было: они терпеливо дождались, пока их отец договорит речь, а затем бесследно растворились среди толпы имперцев.
Кроме венценосной пары, Александра сейчас ничего не видела вокруг себя. Чем ближе она подходила к высокому постаменту, на котором возвышался трон с местом для Карла и его супруги Натали, тем спокойнее она становилась. Бежать все равно было бы уже поздно, так что свою роль она сыграется с блеском и непременно до конца. Вот она сделала последний шаг и замерла в ожидании: супружеская чета, хозяева сегодняшнего бала должны либо подняться на встречу, что будет означать принятие гостьи. Либо остаться на месте и тогда Александре придется развернуться и покинуть праздничный вечер.
Император своим внешним видом разрушил все детское представление леди Сандры о вампирах. То, что написано было в имперских книгах Золотого Эдраха о расах, населяющих эти земли, в принципе соответствовало мифам и легендам в Сашкином мире, откуда она была родом. Вот только в эти легенды не вписывался толстый, прямо-таки лоснящийся жиром вампир, у которого глаза можно было разглядеть, только если с силой поднять заплывшие веки.
Кроме изрядного веса, Карл Меранский, был абсолютно лыс, зато носил длинные черные усы с завитыми концами. Одетый на него камзол золотого и изумрудного оттенка, был застегнут лишь на одну пуговицу и то под шеей с двумя подбородками. Зато императрица, его супруга Натали, великолепная златовласая женщина с мудрыми черными глазами, время от времени на дне которых, вспыхивало алое пламя, была чудо как хороша. Ее роскошное пышное тело с неожиданно тонкой талией-рюмочкой, было обтянуто в жемчужно-белое платье в силе ампир. Это была ослепительная женщина не только в переносном, но и в прямом смысле этого слова. Шея, длинные нервные пальцы, изящные запястья – все это украшали бриллианты. Правда Сашка засмотрелась не на строгое лицо с благородными, тонкими чертами, а на сверкающую в волосах императрицы диадему с тремя рядами крупных бриллиантов. Огранка и чистота камней поражали до такой степени, что у девушки непроизвольно зачесались руки.
Вокруг начали перешептываться, венценосная пара все никак не поднималась и Александра ощутила нечто вроде беспокойства. Неужели все закончится так бесславно, даже не начавшись? По всем правилам, она уже должна была развернуться и покинуть танцевальные залы, только Саша не могла этого сделать. Где-то из зала на нее в упор смотрит его светлость Альбрехт и если она спасует, мало ей не покажется. Девушка была так уверенна в этом, что ей проще было заговорить с императором и его супругой, вызвав скандал из-за грубого нарушения протокола, чем уйти с позором.