Личность
Шрифт:
В городе участились нападения на девушек, и мой брат настоял на покупке оружия для самообороны. Я считала такую меру излишней, к тому же я редко выходила без сопровождения по вечерам, но перечить Сиду не могла. Он держал под контролем объекты своих интересов и не терпел непослушания.
В тот вечер мне позвонила подруга Миша, она плохо себя чувствовала и попросила привезти лекарства в общагу. Я не могла оставить ее в беде. На выходе из дома меня застиг звонок Сида. Выслушав мой отчет, куда я направляюсь, он уточнил про такси и пистолет. Машина уже ждала под окнами, но оружие для поездки в студенческий городок я брать не собиралась. Сид
По пути к Мише я попросила водителя остановиться у круглосуточной аптеки. Пришлось рассчитаться и дать задаток в пять баксов, чтобы таксист меня подождал. Но к моему возвращению парковка оказалась пуста. До Миши мне пришлось идти примерно пять кварталов. Время близилось к полуночи, и эта прогулка не предвещала ничего хорошего. Район, где располагалась ее школа искусств, был, мягко говоря, неблагополучным. Мне повезло больше. Студия, которую снимал для меня Сид в элитном жилом доме с консьержем, находилась прямо по соседству с моим колледжем.
Я шла помочь одному человеку, но вместо этого убила другого.
На вопрос судьи в конце заседания «Признаю ли я свою вину в содеянном преступлении?», я без колебаний отреагировала согласием. Каждый выбор ведет за руку госпожу ответственность, и с ней у меня были выстроены доверительные отношения. Я совершила преступление. Я сделала выбор жить ценой судьбы другого человека. Я есть, а его больше нет. Это моя ответственность. И я признаю свою вину.
Несмотря на то, что я выпустила в преступника все шесть патронов, судья признала мои действия допустимыми в рамках самообороны. Так что я отделалась условным сроком с запретом покидать пределы штата и обязанностью отмечаться раз в месяц.
Сид на суде не появился. Я знала, он боялся тюрьмы, как бык бойни.
И снова весна
Мама долго не могла смириться, что я продолжил дело династии. Помню, как она сказала мне: «Такер, сынок, у тебя столько талантов. Зачем тебе копаться в темной стороне мира?» Тогда я вместо ответа обнял ее. Отец каждый день своим примером воспитывал во мне супергероя, по первому зову готового прийти на помощь. И это были отнюдь не выдуманные истории комиксов. Это была настоящая жизнь. И я с малых лет знал чему хочу посвятить свою.
За несколько месяцев работы над делом мы не слишком-то продвинулись. Но мой интерес с каждым днем только возрастал. Чем сложнее была задача, тем ценнее для меня было найти решение. Санта и его эльфы мастерски замели следы. Да, это прозвище для нашего многосерийника, случайно оброненное капитаном, прижилось и пока никак не могло смениться его настоящим именем.
Тиль Шварц существовал лишь на ксерокопии водительских прав, прикрепленной к договору аренды злополучного дома. Все ниточки, ведущие к преступнику, обрывались, не давая никаких новых зацепок.
Вымышленный персонаж. Я не мог представить, как живется человеку под личиной другого. Среди моих ценностей аутентичность стояла на третьем месте после свободы и справедливости. Маски, роли – мне все это было
Консультант Гарри Рэдкен настаивал на том, что мы ищем не одного преступника. Я тоже склонялся к версии командной работы. Как в курятнике: один кормит, ухаживает, второй – сворачивает шеи. Если предположить, что это делает один и тот же человек, тогда он настоящий псих. Хотя… Если разобраться, он при любом раскладе нездоров. Год провстречаться с девушкой, а затем превратить ее в мумию на память… Я не понимал его мотивов. Поэтому подолгу общался с Гарри, стараясь как можно больше выведать у него секретов человеческой психики: причин и возможных следствий. Психиатр мне нравился. Необычный тип. Умный. Очень. Ему бы бородку посерьезнее, и можно смело вешать его портрет рядом с дядюшкой Фрейдом.
Мы прошерстили каждую соломинку в деле, узнали все о четверке жертв. Список пропавших без вести девушек, попадающих в параметры потерпевших, оказался внушительным. Перспектива поиска шестидесяти шести потенциальных мумий, спрятанных по штату, ужасала масштабом. Разумеется не все из них исчезли благодаря Санте. Но все же. Понимая, сколько семей страдают в неведении о судьбе близких, я осознавал всю важность того, что мы делаем, и не собирался отступать перед задачей с множеством неизвестных. Я знал, что шаг за шагом мы приближаемся к правде. Хоть пока она и не маячила на горизонте.
Вся команда в тот день собралась на очередную планерку. Пери выглядел озадаченным. Я бы сказал, он был чем-то расстроен, если такое, вообще, возможно. Эмоции не были типичными спутницами моего напарника. Но сейчас, он сидел, устроившись на письменном столе, и смотрел в одну точку.
Напряженное ожидание застыло в воздухе. Никто не смел потревожить начальника. Кроме меня. Совместная работа сблизила нас. Я взял с верхушки папок личное дело Элеонор Тернер, выдернул из него первую попавшуюся фотографию и протянул ее, как руку помощи, напарнику. Эй, мол, цепляйся и возвращайся в реальный мир, пора начинать планерку.
Нахмурив брови, он перевел взгляд с фотографии на меня. Я глазами указал на собравшихся коллег.
– Итак, начнем, – как ни в чем не бывало произнес Пери.
В дверях переговорной показалась его секретарша:
– Капитан Уилсон, это срочно, – она жестом указала на телефон.
– Одну минуту, господа, – он спрыгнул со стола и вышел в приемную.
Когда он вернулся, на его лице не осталось и тени прежней грусти. Сияющий и взбудораженный, капитан сообщил новости:
– Собрание переносится на завтра. На территории заповедника Сагуаро в туристическом домике у камина для нас оставили новый подарок.
– Из этой серии?! – воскликнул я.
– Похоже на то. Такер, вылетаем немедленно. Гарри, хотите с нами?
Психиатр складывал бумаги в портфель, и будто не слышал, что к нему обращаются.
– Мистер Рэдкен, ау…
Собеседник растерянно посмотрел на него.
– Гарри, хотите полететь с нами на место преступления? – терпеливо повторил мой напарник.
– Да, конечно, это будет ценный опыт для меня. Благодарю.
Вертолет нес нашу команду над песчано-каменистой пустыней Сонора. Гигантские кактусы сагуаро приветствовали шипастыми руками. Весна в том году выдалась ранней. И я, находясь на прохладной высоте, ощущал палящий зной, царивший внизу.