Личностный потенциал. Структура и диагностика
Шрифт:
В целом, различие между стилями оптимистов и пессимистов выражается в том, что оптимисты более склонны использовать активные, деятельные способы, в то время как пессимисты – эмоциональные, пассивные, такие как, например, бегство или отрицание (см. Сычев, 2008).
Еще одно объяснение лучшей способности оптимистов адаптироваться к трудным жизненным ситуациям заключается в том, что они включены в более широкую и поддерживающую социальную сеть, у них больше друзей, и они выше оценивают получаемую социальную поддержку ( Brissette, Scheier, Carver,2002). Очевидно, это также соотносится с тем, что оптимисты больше удовлетворены своими романтическими отношениями и чувствуют себя в них более счастливыми, чем пессимисты ( Assad, Donnellan, Conger, 2007; Srivastava, McGonigal, Richardset al., 2006).
Возможным механизмом, объясняющим связь между оптимизмом и психологическим благополучием, является то, что оптимисты верят в роль усилий и настойчивости, воспринимают жизнь как вызов, получая удовольствие от решения трудных задач и преодоления трудностей (ср. «Победители не верят в случайность» – Ф. Ницше); пессимисты же, напротив, склонны верить в роль случая в достижении успеха, объясняя свой успех легкостью задачи и другими внешними неконтролируемыми факторами. Некоторые исследователи также предполагают, что на более успешную адаптацию оптимистов к трудным жизненным ситуациям влияет их включенность в широкую социальную сеть ( Brissette, Scheier, Carver, 2002).
Таким образом, исследования показывают, что оптимизм тесно связан с переменными, отражающими эффективную саморегуляцию, успешное психологическое функционирование, с более эффективными стратегиями преодоления трудностей и личностными чертами, характеризующими психическое благополучие: высокой самооценкой, ощущением контроля происходящего, а также с низким уровнем нейротизма, депрессии и тревожности.
Оптимизм и здоровье
Связь дипозиционного оптимизма с физическим здоровьем была показана в целом ряде исследований ( Hamid, 1990; Scheier, Carver, 1987; Scheier, Matthews, Owenset al., 1989; Taylor, Kemeny, Aspinwallet al., 1992). В ряде исследований было также продемонстрировано, что у людей с оптимистическим стилем объяснения состояние здоровья лучше и продолжительность жизни выше, чем у людей с пессимистическим стилем объяснения ( Peterson, Bossio, 1991).
К. Петерсон в течение года отслеживал состояние здоровья 170 студентов-первокурсников, предложив им до начала исследования заполнить расширенную версию опросника атрибутивного стиля, шкалу болезни Сульса и Мюллена, а также опросник депрессии А. Бека ( Peterson, 1988). Поскольку стиль объяснения связан с депрессией, производился отдельный ее замер. Заболеваемость оценивалась с помощью специальной анкеты, где студентов просили перечислить все заболевания и недуги, которыми они страдали в последние месяцы (первоначальный замер). Спустя 30 дней они снова заполнили анкету о состоянии своего здоровья. Участники исследования должны были отметить дату, когда симптомы болезни впервые проявились, и дату, когда они присутствовали в последний раз. Выраженность болезни фиксировалась посредством количества дней, когда присутствовал хотя бы один из симптомов болезни. Спустя год студенты сообщили, сколько раз в течение последних 12 месяцев они посетили врача для постановки диагноза или лечения болезни.
Подавляющее большинство болезней носили инфекционный характер и представляли собой простудные заболевания и грипп. Было обнаружено, что пессимистический АС (то есть склонность давать плохим событиям стабильные и глобальные объяснения) выступил надежным предиктором как количества дней болезни (после 30 дней), так и числа визитов к врачу (после 12 месяцев). Результаты исследования свидетельствовали о том, что связь АС с последующей заболеваемостью не вызвана предыдущей болезнью (заболеваемостью) или депрессией.
Следующее исследование носило лонгитюдный характер. В нем К. Петерсоном, М. Селигманом и Дж. Вэйлантом была подтверждена связь между атрибутивным стилем и заболеваемостью и показано, что пессимистический стиль объяснения представляет собой важный фактор риска для здоровья в среднем и пожилом возрасте. В исследовании, длившемся 35 лет, принимали участие 99 мужчин, выпускников Гарвардского университета (1939–1945). Для оценки АС использовались высказывания, сделанные мужчинами в возрасте примерно 25 лет, относительно пережитых ими трудных жизненных ситуаций во время войны, которые оценивались с помощью методики CAVE. Каждые 5 лет, начиная с 25-летнего возраста, делались замеры их физического и психического здоровья (всего 8 замеров).
Было обнаружено, что пессимисты, будучи вполне здоровыми в возрасте 25 лет, между 45 и 60 годами приобретали значительно большее количество проблем со здоровьем, чем оптимисты. АС являлся предиктором ухудшения здоровья в возрасте между 40 и 45 годами, то есть чем более пессимистичным был АС в 25 лет, тем хуже было состояние здоровья в 45. Кроме того, данные свидетельствуют о том, что привычка курить была в большей степени характерна для пессимистов, что объясняет одну из возможных связей между пессимизмом и здоровьем. Наконец, было обнаружено, что пессимистический атрибутивный стиль является предиктором вовлеченности в стрессовые жизненные события (r=0,21, p<0,02), а также обнаружилась надежная связь пессимистического АС с нездоровыми привычками (r=0,25, p<0,01) и низкой самоэффективностью, то есть низкой верой в возможность изменения этих привычек (r=0,23, p<0,02) ( Peterson, Seligman, Vaillant, 1988).
Важный, но пока плохо исследованный вопрос: каков механизм влияния пессимистического атрибутивного стиля на здоровье, почему он выступает предиктором заболеваемости? Возможно, что люди, склонные объяснять негативные события глобальными и стабильными причинами, становятся пассивными перед лицом недуга, не веря, что они могут влиять на болезнь (например, думая, что болезнь есть наказание, которое они получили за свои проступки). Также возможно, что они не заботятся о своем здоровье, не склонны предпринимать активные действия по профилактике болезни, поскольку не видят связи между собственным образом жизни и заболеваемостью, считая болезнь делом случая. Наконец, еще одно объяснение касается влияния фактора социальной поддержки, которая у людей с пессимистическим стилем объяснения может быть выражена слабее, поскольку люди с таким стилем социально изолированы.
Весьма интересно исследование Петерсона, Селигмана и их коллег, посвященное связи между АС и смертностью ( Peterson, Seligman, Yurkoet al., 1998). В нем АС 1179 участников исследования Л. Термена оценивался с помощью методики CAVE по результатам интервью о пережитых трудных жизненных ситуациях, данного ими в 26-ти и 30-летнем возрасте. Средний возраст их рождения – 1910 год, исследование проводилось в 1991 г., когда 489 человек умерли. В регрессионное уравнение были введены все три параметра АС, однако, лишь глобальность оказалась связанной с продолжительностью жизни, а именно вероятностью умереть до 65 лет. Люди, умершие раньше этого возраста, были склонны давать широкие объяснения неблагоприятным жизненным событиям, то есть катастрофизировать, ожидая, что в будущем они снова с ними встретятся. Более детальный анализ обнаружил, что глобальность объяснения негативных ситуаций является наилучшим предиктором смерти от несчастного случая или насилия, а также неизвестных причин (но не от сердечно-сосудистых заболеваний или рака).
Оптимизм и несчастные случаи. В серии исследований, проведенных Петерсоном, было убедительно показано, что стиль объяснения негативных событий также связан с вероятностью стать жертвой несчастного случая. В одном из них 440 студентов заполнили вопросник, включавший в том числе вопрос «Как много несчастных случаев (негативных происшествий) вы пережили за последние 24 месяца?». Кроме того студентов спрашивали, как они обычно объясняют плохие события – обращаясь к стабильным (или нестабильным) и глобальным (или специфичным) причинам. Эти две оценки были обобщены в единый балл. Оценивались и другие переменные, которые, как показали предыдущие исследования, оказывались связаны со склонностью попадать в несчастные случаи: пол, национальность, леворукость, депрессия, гнев и импульсивность. Эти переменные были включены в множественное регрессионное уравнение для того, чтобы предсказать число несчастных случаев. Показательно, что АС оставался важным предиктором даже тогда, когда все эти переменные были введены и учтены.