Личный слуга или Мама на полставки
Шрифт:
После того, как Олимпиада пришла в этот мир, каждый день и каждую секунду она должна была быть сильной, должна была сама защищать себя и никто не мог пригреть ее вот так, как Келион сейчас.
Привыкшая всегда полагаться на семью, она в один миг осталась совсем одна.
Девушка вдохнула ночной воздух, зябко поежившись и сильнее прильнув к Керналиону. Она позволит себе эту маленькую слабость только один раз. Разрешит греться в чужой любви, но лишь сегодня.
Глава 35
Стрекотали
Дамб сидел не шелохнувшись и не сопротивлялся. Замер, настороженно следя за герцогом, но ничего не предпринимая.
Дракон не мог не улыбаться. Так вот что такое любовь. Это и вправду красиво.
Келион крепче сжал ладонь Дамба. В голове навязчиво маячила мысль поднять их сцепленные руки к лицу и начать любовно выцеловывать пальцы Эрика, медленно, нежно, смотря ему прямо в глаза. Но Эйрикур непременно бы мягко убрал руку и, может даже, отвесил бы пощечину.
Керналион хотел обнимать, целовать, любоваться, заботится и защищать Эрика, но этот своенравный мальчишка не давал ему и шанса.
Однако каким-то немыслимым образом этому человеку удалось то, что никто еще не смог за двести пятьдесят восемь лет. Сам того не зная, Эйрикур запечатлел Келиона, став его первой любовью.
Запечатление было тем, о чем не принято говорить, нечто куда более близкое и интимное, нечто, о чем знали только драконы. Можно любить и прожить всю жизнь со своей парой, не запечатлевшись, прожить счастливо и безмятежно.
Но запечатление — это не первая любовь, нет, кое-что иное: магическая печать, наложенная на сердце, клятва вечной верности и любви. Клятва быть рядом от начала и до конца, пока бь"eтся сердце.
Ибенир осознал то, что запечатлен, совсем недавно. Сначала он был растерян, напуган и зол, затем рад и горд. Не каждому дракону посчастливилось оказаться запечатленным.
Эрик устало закрыл глаза и Келион не смог оторвать от него взгляда. Словно все внутри переполнилось нежностью.
В приглушёном лунном свете парень казался гораздо бледнее, но был неестественно прекрасен, словно нимфа. Тени плавно очерчивали лицо, темнеющими полосками выделяли закрытые глаза, отливали синеватым на губах и серебристым в волосах.
Ибенир со смешанными чувствами осторожно огладил камень на браслете Дамба, размышляя о том, кто подарил этот артефакт Эрику и дорог ли тот человек его возлюбленному. Насколько они близки?
Герцог рвано выдохнул, сглатывая горечь, осевшую комом в горле.
Эйрикур мог быть шпионом и предателем, убийцей, решившей изучить свою жертву, прежде чем убить. Он мог оказаться кем угодно, но даже так, окруженный неизвестностью и ложью, он оставался дорог для Керналиона.
Дыхание Дамба выровнялось, сердце размеренно стучало в груди. Заснул.
Если Эрик отказался от него, Келиона, это не значит, что Ибенир поступит так же. Герцог готов сражаться за свою любовь, даже если сражаться придется с самим Дамбом.
Керналион наклонился и оставил на прохладных губах Эрика невесомый поцелуй, прошептав:
— Люблю…
Магия, вопреки куполу, вспыхнула, вырисовывая узор на шее и ключицах человека. Он признал Эрика своей парой, само мироздание согласилось с ним, оставляя на коже тонкие линии. Дракон едва ощутимо коснулся появившейся метки.
Брачной метки.
Вот так просто и неожиданно их сочетали небеса.
Келион не знал, что и сказать, но пообещал себе непременно сделать щедрые пожертвования в храм.
Только вот Эрик, как проснется, определенно за словом в карман не полезет и уж точно рад не будет. Дамба обременит эта связь, привяжет к Ибениру, а Эйрикур желал быть свободным.
Керналион прикрыл глаза рукой. Он знал, что не нужен Эрику, но одно дело знать, а другое — услышать лично, от своей пары, запечатлевшей его.
В том, что услышит, сомневаться не приходилось. И это будет гораздо больней, гораздо мучительней.
Но все это случиться завтра, Келион приподнял спящего Эрика и пересадил к себе на ноги, чтобы тот не сидел на холодной земле. Обнял, прижимая к себе и грея.
Принц, прикидывавшийся спящим, не мог издать и звука от шока. Прямо на его глазах развернулась настоящая любовная драма.
Его двоюродный брат и служка получили метки, это совершенно не укладывалось в голове. Весь прошедший день эти двое собачились или игнорировали друг друга, это вводило в замешательство, смущало и вызывало смятение.
Кинияр понимал, как, должно быть, оказалось трудно для Келиона просто принять свои чувства.
Принц любил леди Ивериту, но любовь этих двоих совсем другая — между ними не вспыхивают искры страсти, они словно плывут по течению, делая нерешительные шаги навстречу, иногда боязливо отступая назад, стараются держать дистанцию, но неумолимо сближаются.
Любовь вопреки. Вопреки страхам и обстоятельствам. Но приведет ли это к чему-то, если Эрик делает один шаг вперед и десять назад?
Утро наступило неожиданно, Кинияр только на секунду прикрыл глаза.
Служка и герцог снова ссорились. Принц сонно разлепил веки, солнце стояло высоко в небе, раздраженные голоса неприятно ездили по ушам.
Дракон перевернулся на другой бок и проворчал:
— Ругайтесь потише, новобрачные. — он не видел, как на него свирепо зыркнул Дамб и как побелел Келион, желавший сохранить это в секрете от своего уже супруга как можно дольше.
Эрика была вне себя от злости, оно и ясно — проснуться на руках у своего начальства.
Дала слабину один раз, называется! Она пообещала себе не влюбляться и не заводить отношений, а не вот это вот все!