Лицо в окне
Шрифт:
– Нужно выйти из болот севернее или южнее Глейдсайда. Лучше всего в двух милях от города - оттуда я смогу сделать точный выстрел и без помех отступить.
Ка-Поэль выслушала, наморщив лоб, и коротко кивнула.
Они оставили Милги, и Ка-Поэль повела Таниэля обратно тем же путем. Царило безветрие, поверхность воды была неподвижной. Таниэль заговорил, стараясь отвлечься от боли в боку:
– Тут все выглядит одинаковым. Как ты понимаешь, куда идти?
Ка-Поэль двумя пальцами показала на свои глаза, а затем на лес. Махнула на ближайший островок с симарубами и чернильными деревьями, а потом на приметный искривленный кипарис слева. Ткнула пальцем назад, на лежащий в воде валун.
– Это ориентиры?
– уточнил Таниэль.
Она кивнула.
Его учили точно так же прокладывать путь и выживать в незнакомой местности, но казалось, что ориентиров на этом болоте не так уж много. Похоже, придется быть внимательнее, чтобы их засечь.
Когда начали сгущаться сумерки, Ка-Поэль остановила Таниэля, упершись ему в грудь ладонью. Показала на небо и повторила рукой путь солнца до самого горизонта.
– Скоро стемнеет?
Кивок. Она пошевелила пальцами, изображая шаги, и показала на лес вокруг, а потом провела пальцем по горлу.
– Очень опасно после наступления темноты.
Еще кивок. Она слабо улыбнулась и развела руки. Что он решит?
– Ты хорошо видишь в темноте?
Он вспомнил, как прошлой ночью она уводила его через болото от кезанского поискового отряда.
Она неопределенно покрутила рукой. «Так себе».
– Порох.
– Таниэль высыпал черную полоску на тыльную сторону ладони и вдохнул ее.
– Порох позволяет мне видеть в темноте почти как днем. Пойдем дальше. Сделаем привал за пределами болота. Мне не особенно уютно спать со змеями, болотными драконами и кезанскими патрулями под боком.
Ка-Поэль кивнула.
Солнце зашло прежде, чем им удалось выбраться из болота. Поднявшись на граничащий с Тристанской низиной холм, они прошли еще с четверть мили и разбили лагерь, постаравшись устроиться как можно удобнее без костра и постелей.
Первым караулил Таниэль.
Он не стал будить Ка-Поэль, когда пришла ее очередь. Он знал, что не сможет уснуть.
«Стрелять в Избранного кажется проще простого, - сказал однажды отец.
– Все равно что стрелять по мишеням. Но запомни хорошенько: в мире нет ничего опаснее разозленного Избранного. Не промахнись. Иначе он украсит пейзаж твоими останками».
Таниэль сидел, прислонившись спиной к дубу, и издалека наблюдал за Глейдсайдом. До города было чуть больше двух миль. Приняв изрядную дозу пороха, он мог разглядеть в темноте кезанские караулы перед городом.
Обломки взорванного дома уже убрали. Еще несколько домов сгорело, в центре городка на виселицах болтались два трупа.
Скорее всего, сочувствующие мятежникам. Возможно, один из них мэр - все-таки он оказал помощь роте Таниэля.
Кезанцы и не думали скрываться.
По всему городу и вокруг него были расставлены белые палатки. Таниэль сосчитал их, просто на всякий случай. Если в каждой размещаются по двое, то их почти тысяча человек. Пять рот и одна Избранная, как ему и говорили.
Сила, с которой приходится считаться.
Он окинул взглядом окрестности, высматривая караульных. Один ковырялся в носу. Губы другого были слегка приоткрыты, и хотя Таниэль ничего не слышал, он понял, что караульный насвистывает.
Таниэлю приходилось стоять в карауле, и он знал, что нужно чем-то занять себя, чтобы не заснуть.
Закатив глаза, он медленно выдохнул, открыл третий глаз и заглянул в Иное.
Мир погрузился в пастельные тона. По всему городу и в прилегающем к Глейдсайду болоте появились блеклые пятна - прошлой ночью Избранная пользовалась там магией. Одно из таких пятен отмечало место, где погибла Дина.
В самом городе Таниэль разглядел несколько тусклых цветных пятен поменьше. Одаренные - люди с более слабыми магическими способностями. Обычно в каждой роте есть хотя бы один такой. Их умения никогда не помешают в любой армии.
Его глаза остановились на яркой точке в Ином.
Избранная. В одном из домов. Наверное, крепко спит на пуховой перине.
Он мог выстрелить прямо сейчас, пока она спит и не двигается. Проще простого.
Но даже если ему удастся направить пулю через окно и завести за угол, что почти невозможно с такого расстояния, потом все равно придется удирать по ночному болоту. На этой неделе он уже бегал по болоту в темноте и не стремился это повторить.
Таниэль посмотрел на девушку.
Конечно, она тоже погибнет. Ее давно следовало отправить обратно. Это дело он должен завершить в одиночку.
– Ка-Поэль, - прошептал он спустя некоторое время.
Приближался рассвет. Восточный горизонт слегка посветлел, луна клонилась к западу. Кезанцы в лагере зашевелились.
Он потряс девушку, чтобы разбудить. Через мгновение она вскочила, потирая глаза. Ее волосы были мокрыми и грязными.
– Пора.
В животе заурчало. Последний раз он ел часов тридцать, а то и больше назад. Обезболивающая лиана, которую Ка-Поэль привязала к ране, давно утратила силу, и теперь болело все тело. В боку ощущалась тяжесть, рука потеряла гибкость.
Нелегкий будет выстрел.
Таниэль расположился на вершине холма рядом с кленом, утвердил мушкет на толстом изогнутом корне и направил ствол на Глейдсайд.
– У меня только один выстрел, - сказал он Ка-Поэль.
– Если я промахнусь, Избранная все поймет и установит вокруг себя щит. Я попытаюсь снова, если вдруг она проявит небрежность, но единственным реальным шансом будет именно первый выстрел.
Он посмотрел на Ка-Поэль - слушает ли? Девушка лежала рядом на животе, наблюдая за городом.