Лицо в зеркале
Шрифт:
— Спрятаться от кого?
— Этого я тебе сказать не могу. Давай назовем его Чудовищем-в-Желтом. Но убежище тебе понадобится скоро.
Фрик знал, что он должен положить трубку, что это опасно — продолжать разговор с таким психом. Скорее всего, он имел дело с извращенцем, которому каким-то образом посчастливилось раздобыть его телефон, и скоро тот начнет обращаться к нему с неприличными предложениями. Но этот парень на другом конце провода мог оказаться и колдуном, чары которого действовали на расстоянии, или даже злым психиатром, который мог загипнотизировать его по телефону и заставить грабить винные магазины и приносить ему деньги, при этом кудахча, как курица.
Осознавая все эти и многие другие риски, Фрик тем не менее оставался на линии. Никогда раньше он не вел столь интересного телефонного разговора.
На случай, если человек без имени может оказаться
тем самым Чудовищем-в-Желтом, от которого ему придется прятаться, Фрик сказал: «Между прочим, у меня есть телохранители, а у них автоматы».
— Это неправда, Эльфрик. Ложь не принесет тебе ничего, кроме горя. Да, поместье охраняется, но охрана не поможет, когда придет час испытаний, когда появится Чудовище-в-Желтом.
— Это правда, — стоял на своем Фрик. — Мои телохранители — бывшие коммандос отряда «Дельта», а один из них до этого был мистером Вселенная. Они любого скрутят в бараний рог. Незнакомец не отреагировал.
— Эй? — спросил Фрик через пару секунд. — Вы здесь?
Мужчина заговорил шепотом:
— Похоже, ко мне гость, Фрик. Позвоню позже. — Шепот стал еще тише. Фрику пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слона. — А пока начни искать это глубокое и секретное убежище. Времени у тебя немного.
— Подождите, — вскинулся Фрик, но связь оборвалась.
Глава 14
С пистолетом в руке, направив ствол к потолку, Этан проходил комнату за комнатой необъятной квартиры Данни Уистлера, пока не добрался до спальни.
На прикроватном столике горела лампа. В изголовье большой кровати Этан увидел декоративные подушки в наволочках из расшитого шелка, аккуратно разложенные домоправительницей.
Лежала на кровати и торопливо сброшенная мужская одежда. Мятая, в пятнах, еще влажная от дождя. Брюки, рубашка, носки, нижнее белье.
В углу валялась пара туфель.
Этан не знал, в чем ушел Данни из больницы Госпожи Ангелов. Но мог бы поставить последний цент, что именно эта одежда и валялась сейчас на кровати.
Подойдя к ней, почувствовал тот самый неприятный запах, который уловил еще в лифте. Теперь с легкостью распознал некоторые составляющие этого запаха: мужской пот, какая-то едкая мазь на основе сульфата, моча. Запах болезни, идущий от тех, кто прикован к постели и для кого водные процедуры заключаются в протирании тела влажной губкой.
Этан понял, что фоновый шум, шипение, источником которого он полагал дождь, на самом деле доносится из примыкающей к спальне ванной: там текла вода.
В щель между косяком и приоткрытой дверью проникал не только шум, но свет и пар: там горела лампа и лилась горячая вода.
Этан полностью распахнул дверь.
Увидел золотистый мрамор пола и стен, черный гранитный столик с двумя раковинами из черной керамики и золотыми кранами.
Вдоль столика тянулось большое зеркало, помутневшее от конденсата, в котором едва отражался его бесформенный силуэт.
В воздухе клубился пар.
К ванной примыкала туалетная кабинка. За открытой дверью виднелся унитаз. В кабинке никого не было.
Данни чуть не утонул в этом самом унитазе.
Соседи с четвертого этажа услышали, как он боролся за жизнь, кричал, звал на помощь.
Полиция прибыла быстро и поймала обратившихся в бегство убийц. Данни нашли рядом с унитазом. Он лежал на боку, в полубессознательном состоянии, выхаркивал воду.
К тому времени, как подъехала машина «Скорой помощи», впал в кому.
Нападавшие, они заявились то ли за деньгами, то ли чтобы отомстить, то ли и за тем, и за другим, в последнее время не имели с Данни никаких дел. Они отсидели по шесть лет, только-только освободились и пришли, чтобы решить какой-то давнишний вопрос.
Данни, возможно, и надеялся, что полностью и окончательно порвал с криминальным прошлым, но в тот день ему пришлось расплачиваться за старые грехи.
Теперь на полу ванной лежали два смятых, влажных черных полотенца. Два сухих остались висеть на вешалке.
Душевая находилась в дальнем правом углу от двери. Даже с такого расстояния из-за пара и матовых стенок душевой Этан не мог разглядеть, есть ли кто внутри.
Приближаясь к кабинке, Этан попытался представить себе, какого Данни Уистлера он ожидал увидеть. С болезненно бледной, местами серой кожей, которая неспособна порозоветь от горячей воды. Сероглазого, с покрасневшими от кровоизлияний белками.
По-прежнему с пистолетом в правой руке, левой он ухватился за ручку дверцы душевой кабинки и, после короткой заминки, открыл.
Никого. Вода падала на мраморный пол и стекала в сливное отверстие.
Всунувшись в кабинку, он добрался до крана и выключил воду.
Внезапно установившейся тишиной он столь же явно объявил о своем присутствии в квартире, как если бы громко позвал Данни.
Нервно повернулся к двери в спальню, словно ожидая некой реакции, но не зная, какой она будет.
Даже с выключенной водой пар по-прежнему продолжал выходить из душевой, клубясь над стеклянной дверью и вокруг Этана.
Несмотря на пропитанный влагой воздух, во рту у него пересохло. Прижатые друг к другу, язык и небо с неохотой разлепились, как две половинки «велкро» [19] .
19. «Велкро» — название застежки-липучки и компании, которая вывела ее на рынок