Лицо во мраке
Шрифт:
— Миссис Элтон, мисс? Я узнаю, дома ли она. Как доложить?
— Скажите — Одри Бедфорд.
Очевидно, горничная не знала ее имени, поэтому проводила ее в неуютную комнату, где ее принимали и раньше. Одри подождала, пока служанка ушла наверх, а затем последовала за ней. Она не ошиблась в намерениях Доры.
— Скажите ей, что меня нет дома, — произнес голос Доры. — Если она не уйдет, пошлите за полисменом.
— Я не задержу тебя надолго, — сказала Одри, быстро входя в комнату.
Дора встретила ее молча, с горящими глазами. Она с усилием (сдержала себя и отослала
— Каждая минута, которую ты проводишь в моем доме, кажется мне бесконечной. Что тебе нужно?
Одри не спеша подошла к камину и встала спиной к огню, заложив руки за спину.
— Мартин знает о Лэси Маршалте? — спросила она.
Зрачки Доры сузились, как темные щелки.
— А! Так речь идет о Маршалте.
— Я хочу, чтобы ты порвала с ним, Дора!
— Уступить его тебе?
Голос молодой женщины звучал хрипло. Одри видела ее дрожащие губы и по опыту знала, что это признак надвигающейся грозы, которая должна разразиться припадком дикого бешенства.
— Нет, я презираю его! Я не знаю человека, которого ненавидела бы сильнее. Дора, неужели ты его любишь?
Помолчав, Дора сказала:
— Почему же нет! Это все?
— Нет, это не все. Я не буду читать тебе проповедей, Дора, но Мартин — твой муж и любит тебя.
Дора кивнула головой.
— Да, это так. И это все?
Скрытое страдание в ее словах на минуту тронуло Одри. Она приблизилась на шаг к сестре, но Дора отпрянула от нее с таким выражением ненависти и презрения на лице, что девушка застыла на месте.
— Не подходи ко мне!.. Это все? Ты хочешь, чтобы я оставила человека, которого люблю и который любит меня. Отдать его тебе? Зачем ты пришла сегодня?
Одри глубоко вздохнула.
— Бесполезно с тобой говорить, — сказала она. — Я желаю тебе счастья, Дора.
— Не называй меня Дорой, змея! Ты — тюремная птица!.. Ты пришла сюда, желая мне добра? Я ненавижу тебя, я ненавидела тебя всегда! И мать наша тоже ненавидела тебя, — она сказала мне это однажды. Отдать Маршалта! Этого ты хотела? Я выйду за него замуж, когда избавлюсь… когда придет время! Убирайся вон!
Она подбежала к двери и распахнула ее. Смертельно побледнев от бешенства, с глазами, горящими как угли, она произнесла:
— Я разделаюсь с тобой, Одри Торрингтон!
— Торрингтон! — прошептала девушка.
Дора указала на открытую дверь, и в отчаянии Одри вышла из комнаты. Она спустилась с лестницы, Дора следовала по пятам, бормоча что-то про себя, словно безумная. Одри слышала это отрывистое бормотание и содрогнулась. Маска спала, всякая сдержанность оставила Дору.
— Ты шпионка, лицемерная воровка! Он хочет на тебе жениться?! Никогда, никогда, никогда!
Одри услышала звук зазвеневшей стали и быстро обернулась. На стене висело шотландское оружие: кинжал, сабля и скрещенные пики.
— Дора, опомнись, ради Бога!
В руках Доры блеснул длинный кинжал. Она стояла у лестницы, как дикий зверь, готовый к прыжку. Она обезумела от ревности и ненависти. За ней Одри увидела дрожавшую от страха горничную. Она схватилась за ручку двери, ведущей в маленькую гостиную, но прежде чем успела повернуть ручку, Дора настигла ее. Она замахнулась, но Одри инстинктивно нагнулась, и кинжал вонзился в дверь. Вытащив его, Дора снова подняла руку, и Одри в страхе споткнулась и упала.
— Ага, попалась наконец! — закричала обезумевшая женщина, снова занося кинжал.
Внезапно чья-то рука обхватила ее руку. Дора обернулась и увидела насмешливые глаза, смотревшие на нее.
— Простите, если я помешал интересной кинематографической картине, леди! — сказал Слик Смит, — но мои нервы не переносят такое.
Глава 23. Намеки Слика
Дверь закрылась за Одри, прежде чем Дора успела хоть немного прийти в себя. Она вся дрожала, и голова ее кружилась. Слик Смит взял ее под руку, отвел в маленькую гостиную и усадил в кресло. Она безвольно повиновалась ему.
— Принесите миссис Элтон стакан воды, — приказал он взволнованной горничной. — Репетиции к любительским спектаклям очень утомительны.
Дора с удивлением посмотрела на него.
— Я натворила глупостей, — слабо проговорила она.
— С кем этого не бывает! — сочувственно заметил Смит. — Всякая женщина делает глупости из-за какого-нибудь мужчины. Но приходится только пожалеть, если он недостоин этого!
Горничная пришла со стаканом воды. Дора жадно выпила его и отодвинула стакан, который держал Слик.
— Это она виновата, — сказала она. — Она… она!.. О, как я ненавижу ее!
— Я не буду спорить с вами, — дипломатично сказал мистер Слик. — Рискую рассердить вас, но все же скажу: она всегда казалась мне славной девушкой. Она ведь, кажется, и в тюрьму попала, чтобы спасти вас, не так ли?
Дора посмотрела на него и только теперь заметила, что с ней говорит незнакомый. В пылу ярости она этого не сознавала.
— Кто вы? — спросила она.
— Ваш муж знает меня. Я — Смит, Слик Смит из Бостона. Шеннон думает, что я обманываю, когда говорю, что имел дела в Америке, но он неправ. Я родился в Англии и коренной бостонец; это самая благородная смесь, которую знало человечество, — высокий класс и культура. Леди, он не стоит того.
Он так резко изменил тему разговора, что она даже сначала не поняла.
— Кто… кто того не стоит?
— Маршалт — он плохо кончит. Вы не хотите, чтобы я продолжал? Если бы ему понадобились сапоги, он убил бы своего первенца и извел бы его на сапожную кожу. Я люблю Мартина — он славный малый. И я не хотел бы, чтобы с ним что-нибудь случилось и чтобы его арестовали до того, как он успеет застрелиться. Такие случаи бывают. Может быть, вы пойдете на суд, и он будет улыбаться вам до последнего мгновения, пока не появится человек в черном капюшоне и не отведет его в камеру смертников, а вы останетесь на месте, окаменев от ужаса и вспоминая, каким негодяем был Маршалт, и как они оба погибли из-за вас. Обычно три недели остаются после приговора, подумайте, три коротеньких недели, а потом — смерть. За день до того вы можете пойти к Мартину, и он попытается утешить вас. А потом наступит ночь, последняя ночь, ночь ожидания. И когда часы пробьют восемь…