Лихолетье. Книга I. День летнего солнцестояния
Шрифт:
Подстрелишь пулемётчиков, считай, полдела сделано! Потом врежешь по лодкам из ДП! Они, конечно, будут огрызаться, но при качке на воде, сильно достать нас, хрен у них получится! напоследок говорит Григорий Рыжков. Он покидает окоп и, плотно вжимаясь в землю, начинает ползти к разбитому дереву…
На немецком берегу реки первые номера пулемётных расчётов вели наблюдение за противоположным берегом, осматривая враждебную землю в бинокли, пытаясь разглядеть какое-нибудь шевеление или признаки присутствия врага. Обер-ефрейтор, командир первого расчёта MG, разглядел
Внимание всем! Вижу одного "ивана"! прокричал солдат, по удобнее занял место, снял пулемёт с предохранителя и в оптику прицела начал выцеливать ползущую фигуру русского солдата. Он уже собрался нажать на спуск и выпустить короткую очередь по цели, но ползущий "иван" неожиданно исчез из вида, не дав себя убить.
Дьявол! Куда он делся? в недоумении громко выругался пулемётчик, приподнялся над станком, он посмотрел в сторону русского берега, затем повернул голову ко второму номеру, хотел тому что-то сказать, но не успел. Откуда-то издалека сухо хлопнул выстрел – пуля попала обер-ефрейтору прямо в висок, точно под обрез стального шлема, мгновенно отправив солдата в мир иной.
Герберт, ты что делаешь? Брось дурить! не понимая, что случилось, обращается к товарищу второй номер, пытаясь отпихнуть от себя уже мертвое тело солдата.
Госпооод… хотел доложить солдат, но умолк на полуслове, получив с русского берега "свою" пулю, безвольно выпустив из рук ленту с патронами, затем упал на речной песок и тоже испустил дух. Солдаты, бывшие неподалёку, быстро подбежали к станковому пулемёту и молча застыли, не веря своим глазам – два их товарища, без признаков жизни, лежали на песке. Через минуту раздался ещё один винтовочный выстрел, и почти сразу же раздался чей-то отчаянный крик.
Саша Баринов в очередной раз доказал, что из трёхлинейной винтовки он стреляет так же мастерски, как и из ручного пулемёта Дегтярёва.
Это невозможно! Какая-то мистика! несмотря на потери, удивился командир роты, когда узнал от посыльного, что выстрелами с русского берега убиты три солдата из приданных роте расчётов станковых пулемётов, причём двое из них поражены меткими выстрелами в голову.
Неужели против нас действуют их снайперы? И как с ними … начал обдумывать гауптман, но дальше развить эту мысль не успел, потому что услышал, как на русском берегу один за другим прозвучало несколько разрывов гранат, а потом раздались очереди из незнакомого автоматического оружия.
Отбой атаке! Всем назад! Засеките, откуда бьют эти свиньи! срываясь на крик, офицер продолжил отдавать распоряжения. Немедленно открыть миномётный огонь по русскому берегу! Живее!
Но господин гауптман, в зону огня могут попасть наши солдаты! попытался возразить командиру роты унтер-офицер из штабного отделения.
Выполняйте, приказ! Бог меня рассудит и накажет, если в чём-то я окажусь неправ! Мы и так уже топчемся здесь уже лишние два часа! офицер жёстко пресёк все попытки обсуждения своего приказа.
Гер, гауптман, разрешите обратиться? к Булеру обратился подбежавший посыльный солдат.
Что ещё у нас произошло? раздражённо спросил ротный командир, потом стал торопить с ответом. К чёрту субординацию! Говори быстрее солдат!
Пришло сообщение из штаба батальона. Господин майор отправил к нам в расположение военного кинорепортёра с камерой и ассистентом из "Ди дойче вохеншау", какого-то Крауха, сообщил солдат.
Почему к нам? удивился ротный командир.
Именно такой вопрос и задал господин первый обер-лейтенант, громко звучит чёткий ответ посыльного.
И всё же? в нетерпении задал подчинённому вопрос гауптман.
Гер обер-лейтенанту сказали, что у нас самый спокойный участок и этот Краух сможет спокойно поснимать для Министерства пропаганды действие пехотной роты при форсировании водной преграды в первые часы восточной компании, ответил офицеру посыльный.
Только этого мне не хватало! Какое спокойное место! Только при первой попытке переправиться рота потеряла почти взвод солдат, уничтожены десантные лодки. Всего несколько минут назад были убиты три опытных солдата, да и сейчас судя по взрывам и звукам стрельбы, вторая попытка проходит с осложнениями, подумал ротный командир, потом обращаясь к унтер-офицеру, он стал отдавать распоряжения: Мне срочно нужен снайпер или самый лучший стрелок, желательно с аксельбантом за меткую стрельбу на плече! У вас есть пять минут! Выполняйте!
Унтер-офицер из штабного отделения взял под козырёк, кратко произнёс слово "Есть!" и быстро убежал выполнять приказ. Расторопный унтер-офицер только-только исчез из вида, как в расположение штабного отделения пришёл посыльный ефрейтор из штаба батальона, который привёл в роту кинохроникёра вместе с солдатом-ассистентом. Оба пришедших были нагружены кинооборудованием и круглыми металлическими коробками. После доклада посыльного Булеру показалось, что лицо берлинского гостя ему знакомо.
О, Зигги! Привет! Ты меня не узнаёшь? Это я – Арни Краух! Мы с тобой вместе учились в военном училище!
Арни! Это ты? Какого чёрта ты здесь делаешь? Мне писали, что после Польской кампании эскулапы списали тебя в чистую!
Всё верно! Наши медики после операции выкинули на помойку метра три моих кишок и теперь к строевой службе не подпускают меня даже на пушечный выстрел!
Вижу, что ты теперь в отделе пропаганды при ОКВ и снимаешь кино?
А ты, уже гауптман и командуешь ротой отчаянных головорезов? Второй Крест получил за Францию? старые товарищи несколько раз обнялись, радуясь такой неожиданной встрече, перебивая друг друга и стали рассказывать последние новости о себе.
Булер мельком глянул на свой, ещё не потёртый, Железный Крест I-го класса и с наигранным равнодушием произнёс:
Да… Этот, получил за бои в Югославии. После завершения компании добился перевода в эту дивизию. В остальном, всё так, как ты сказал – командую стрелковой ротой.
А я, как инвалид и герой кампании, получил почётное право учиться в берлинской школе военных хроникёров, которую закончил с отличием и ничуть об этом не жалею! Работаю в отдельной роте хроникёров. Мы подчиняемся полковнику фон Веделю, сообщил о себе Краух, показывая рукой на свою нарукавную манжетную ленту жёлтого цвета с надписью "panzer progandakompanie".