Лихорадка
Шрифт:
Клэр выскочила из машины и бросилась к школе, где во дворе, за лентой оцепления, стояли десятки удивленно-испуганных школьников и учителей. Скользнув взглядом по их лицам, она не увидела Ноя.
Полицейский из Двух Холмов преградил ей путь к двери.
— Туда нельзя.
— Но я должна пройти!
— Вход только для работников экстренных служб. Она набрала в грудь воздуха.
— Я доктор Эллиот, — произнесла она спокойным голосом. — Врач из Транквиля.
Полицейский пропустил ее.
Она ворвалась в вестибюль школы. Здание
Вход в кабинет биологии был крест-накрест перекрыт полицейской лентой. За ней были видны перевернутые стулья, битое стекло, разбросанные по полу бумаги. Среди руин прыгали лягушки.
А еще в классе была кровь — запекшиеся лужицы виднелись тут и там.
— Мам!
Ее сердце подпрыгнуло от этого звука. Она резко обернулась и увидела своего сына в дальнем конце коридора. В тусклом свете он казался пугающе маленьким, а его забрызганное кровью лицо — бледным и худым.
Клэр бросилась к нему, обхватила руками его неподатливое тело, прижала к себе, насильно заключая в объятия. Она почувствовала, как сначала расслабились его плечи, а потом его лицо уткнулось ей в грудь, и Ной заплакал. Он плакал беззвучно — просто сотрясался от сдерживаемых рыданий, а по щекам катились теплые слезы. Наконец его руки сомкнулись вокруг нее, обняли за талию. Пусть его плечи уже стали широкими, почти мужскими, но сейчас к ней приник ребенок, и в этих слезах выплескивалось детское горе.
— Ты ранен? — спросила она. — Ной, ты весь в крови. Ты ранен?
— Он в порядке, Клэр. Кровь не его. Учительницы.
Она подняла голову и увидела Линкольна Келли. Полицейский стоял в коридоре, и на его мрачном лице отражались недавние трагические события.
— Мы с Ноем только что закончили восстанавливать картину происшествия. Я как раз собирался звонить вам, Клэр.
— Я была в больнице. И узнала, что здесь стреляли.
— Ваш сын выхватил пистолет у того мальчишки, — сообщил Линкольн. — Отчаянный поступок, конечно. Но смелый. Возможно, он спас несколько жизней. — Линкольн перевел взгляд на Ноя и тихо добавил: — Вы можете им гордиться.
— Да не был я смелым, — выпалил Ной. Он отстранился от Клэр, стыдливо утирая слезы. — Я просто испугался. Сам не знаю, почему я это сделал. Я вообще не соображал, что делаю…
— Но ты это сделал, Ной. — Линкольн положил руку на плечо мальчика. Мужское благословение, сухое и грубоватое. Казалось, Ной воспрянул духом от этого простого жеста. «Все-таки мать не может воспитать своего сына рыцарем. Это должен сделать мужчина», — подумала Клэр.
Ной медленно выпрямился, наконец взяв себя в руки.
— Как Амелия? — спросил он у матери. — Ее увезли на «скорой».
— С ней все хорошо. Просто царапина на лице. Думаю, и с мальчиком не будет проблем.
— А… госпожа Горацио?
Она
— Я не знаю.
Тяжело вздохнув, он провел рукой по глазам.
— Я… мне нужно умыться…
— Иди, — мягко произнес Линкольн. — Не торопись, Ной. Мама тебя подождет.
Клэр смотрела вслед сыну, пока тот шел по коридору. У кабинета биологии он замедлил шаг и, не удержавшись, заглянул в открытую дверь. И замер на несколько секунд, словно загипнотизированный страшным зрелищем. Потом резко развернулся и поспешил в мужской туалет.
— Кто это сделал? — спросила Клэр у Линкольна. — Кто притащил в школу оружие?
— Тейлор Дарнелл.
Она пристально взглянула на полицейского.
— О, боже. Он же мой пациент.
— То же самое сказал его отец. Пол Дарнелл говорит, что мальчик не может отвечать за свои поступки. У него синдром дефицита внимания, и он не контролирует свои реакции. Это правда?
— Синдром дефицита внимания не провоцирует жестокость. И к тому же у Тейлора его нет. Но я не могу обсуждать этот случай, Линкольн. Не имею права нарушать врачебную тайну.
— Но с этим мальчишкой что-то не так. Если уж вы его врач, может, вам следует взглянуть на него, прежде чем его перевезут в центр заключения для молодых преступников.
— А где он сейчас?
— Сидит в кабинете директора. — Линкольн немного помолчал. — Но предупреждаю, Клэр, не подходите слишком близко.
5
Тейлор Дарнелл, прикованный наручниками к стулу, барабанил ногами по столу директора — бам, бам, бам! Он даже не повернул голову, когда Клэр и Линкольн вошли в кабинет, и как будто не заметил их присутствия. В комнате находились еще два полицейских. Посмотрев на Линкольна, они выразительно покачали головами. Их мысли нетрудно было угадать: «Этот парень точно псих».
— Нам только что позвонили из больницы, — сказал один из них, обращаясь к Линкольну. — Учительница умерла.
Некоторое время в комнате было тихо; Клэр и Линкольн молча переваривали страшное известие. Потом Клэр тихо поинтересовалась:
— А где мать Тейлора?
— Она возвращается из Портленда. Ездила туда по делам.
— А господин Дарнелл?
— Думаю, носится в поисках адвоката. Он им понадобится.
Тейлор не только не прекратил стучать ногой по столу, но даже ускорил темп.
Клэр поставила на стул свой чемоданчик и подошла к мальчику.
— Ты ведь помнишь меня, Тейлор? Я доктор Эллиот.
Он не ответил, продолжая отбивать злобную дробь. Что-то в его поведении насторожило Клэр. Это не просто вспышка подростковой ярости. Его состояние скорее напоминало наркотический психоз.
Тейлор вдруг поднял голову и уставился на нее немигающим взглядом хищника. Его зрачки расширились, и радужная оболочка потемнела до черноты. Ощерившись и обнажив клыки, он издал гортанный животный звук — то ли рычание, то ли шипение.