Ликей. Новое время (роман второй)
Шрифт:
И на работу ее устроят. Или лучше она найдет работу сама - неликейскую, в какой-нибудь больнице.
Джейн взглянула на часы - вылет задерживался, на восемь минут уже. Внезапно самолет без всякого предупреждения тронулся, летчик начал выруливание. Джейн представила Алексея за пультом лайнера. Она, кстати, в кокпите такой машины ни разу не бывала, попросить его, что ли. Раз Лена не ревнивая. Они смогут просто дружить. Хотя из предосторожности лучше бы не надо.
Что потерял Алексей, уйдя из Ликея? Так ли много? Да, "Фокс" - это классный истребитель. Но водить аэробус наверняка не менее интересно - и более ответственно. Обследования теперь редкие. Зато он приобрел прекрасную семью, идеальную, видимо, жену, детей. Это по нашим временам огромная редкость. А ему, видимо, это нужно и нравится. Он хороший отец.
Тогда ему казалось - потерял все, всем пожертвовал ради своей веры. А теперь?
Самолет вырулил к началу полосы и замер. Ну теперь-то они должны объявить. "Уважаемые дамы и господа! Наш самолет совершает рейс по маршруту…"
… Что он потерял? Космос… ерунда. Космической программе уже 200 лет, и что, какие достижения? Воз и ныне почти там же. Отправили кучу автоматики, получили чисто академически любопытные данные о Солнечной Системе и Проксиме Центавра. На Проксиме ничего особенного тоже не обнаружилось. Построили станцию на Луне - там она и прозябает, неизвестно, нужная ли еще кому-то. Несколько раз слетали на Марс, на Венеру, к спутникам Юпитера. Негусто. Так и не размахнулось человечество на покорение Космоса. Как и во всем, после мощного рывка науки в ХХ веке наступил полнейший застой. В XXI еще что-то двигалось по инерции. Как и обещал наш великий провидец Даниил Андреев в своей "Розе мира":
" Жажда знания, когда-то толкавшая исследователей в плавание по неведомым морям, в блуждания по нехоженым материкам, бросит их сперва - возможно, ещё до прихода Розы Мира - в космонавтику. Но чужие планеты негостеприимны; после нескольких разведывательных экспедиций эти полёты прекратятся. И сама жажда знания начнёт менять свою направленность. Будут разработаны системы воспитания и раскрытия в человеческом существе потенциально заложенных в нём органов духовного зрения, духовного слуха, глубинной памяти, способности к произвольному отделению внутренних, иноматериальных структур человека от его физического тела. Начнутся странствия по иноматериальным мирам, по открывающимся слоям Шаданакара. То будет век Магелланов планетарного космоса, Колумбов духа."
Да, есть храбрые астронавты-ликеиды, готовые отправиться куда угодно, хоть к звездам без возврата. Таким был Алексей. Но что толку - в храбрецах никогда не было недостатка. Что толку, если некому оплачивать космическую программу, если никого это не интересует… Да и зачем нам Космос, мы и так довольны собой и счастливы.
Алексей из тех людей, кто ищет главного. Кто чувствует себя ответственным за выбор всего человечества - как это ни странно звучит по отношению к нему, казалось бы, бросившему все Великие Дела. Чувствует себя так, как будто его поставили на этот пост, и он обязан за все человечество думать. Решать. Это неистребимо. Такой человек всегда будет чувствовать себя на острие, на вершине поиска, будет ощущать ответственность не только за себя, за близких - но и за всех людей вообще. Даже если он неудачник, маргинал, сидит в тюрьме.
– Мам, а мы когда полетим?
Джейн с раздражением глянула на часы. Уже пятнадцать минут стоим.
– Видимо, очередь на взлет, доченька. Сначала другие машины взлетят. Полоса, наверное, занята.
Вот всегда у них такая безалаберность.
…Тогда ведь говорили про Алексея: психически нездоровый, неустойчивый человек, сломался из-за чувства вины, которой не было даже. Психически он и правда тогда был надломлен, но скорее всего, это - сделали. Его несколько месяцев держали в клинике, резали душу скальпелями без наркоза, убеждали в том, что он болен, что он полное ничтожество и недоумок. Ну еще бы, разве здоровый человек может усомниться в истинности Ликея?
Только вот эти сомнения возникли вовсе не из-за чувства вины. Он бы с чувством вины справился. Там в другом была беда: он утратил веру. А такой человек, как Алексей, без веры жить не может. Такой человек из собственного опыта делает очень широкие выводы о жизни, о том, во что верить и к чему стремиться. Именно по своей врожденной склонности думать за человечество.
Он утратил веру в Ликей, но обрел новую.
Он ничего не потерял. Не перестал даже, как ни странно, быть Воином Человечества. Несмотря на то, что сам это отвергает. Он не изменился - точнее, не пропало в нем ничего из лучшего, из настоящего. Он и сейчас живет так же, как раньше - думая за всех. За весь мир.
А я?
– подумала Джейн. Я тоже так… А вот Лена - нет. Она живет только для самых близких людей, думает только о них. Но многие ликеиды - и Заслонский, и Моника, и мама, к примеру - тоже только ради ближних, а то и ради себя живут - а на человечество им начхать. Это врожденное, это не воспитывается и даже тестами не определяется. И это не лучше и не хуже - просто люди разные. И ликеиды, и простые.
Она скосила глаза на рисунок Вики. Та, конечно, изобразила самолет. На одной стороне листа - ее, Джейн (что можно было определить по волосам до плеч и черно-белому костюму, который был на ней сейчас), рядом - видимо, себя. На другой стороне - что-то похожее на мужчину.
– Это папа, - пояснила Вика. Самолет летел от них к папе. Все логично. Джейн улыбнулась.
Сзади послышались шаги - Джейн не обратила бы внимания, но шаги показались необычными. Внутри что-то сжалось от дурного предчувствия.
Темная фигура заслонила проход к пилотской кабине.
– Всем сидеть!
Голос был глубокий, зычный, раскатистый. Пассажиры замерли.
– Самолет захвачен! Не двигаться!
Террорист был одет в черное, лицо затянуто шапочкой с прорезью для глаз. Глаза - светлые, серые, белесые брови. Значит, это не южные, подумала Джейн. Местные националисты.
Из кокпита доносились сдавленные непонятные звуки.
Внезапно террорист оказался рядом с Джейн, и прежде, чем она успела что-то понять, грубые руки выхватили Вику из соседнего кресла. Джейн почти успела схватить дочку за рукав, но было поздно. Девочка замерла в руках бандита, словно большая кукла.
Ужас заключался в том, что Вика не плакала. Ее будто парализовало, и лишь расширенные, темные от ужаса глаза выдавали состояние девочки, и еще Джейн видела, что Вика часто и коротко дышит. Бандит прижимал ее к себе за шейку, левой рукой. Казалось - нажмет чуть сильнее, и все. В правой террорист держал небольшой лучевик, медленно водя стволом вправо-влево, палец на спуске.
Кто пошевелится - убью девчонку, - пообещал пообещал громила, зыркая поверх голов. Незаметно, по сантиметру в секунду, Джейн стала приподниматься в кресле. Дальше все должно быть мгновенно. Прыжок-удар-толкнуть ребенка на пол.
– Мама, - пискнула Вика и захрипела - волосатая лапа сдавила шею.
Джейн прыгнула.
Мгновенно разжавшаяся пружина тела вложила все силы в этот удар. Хрустнула под костяшками пальцев разбитая гортань, глаза преступника закатились.
Джейн с силой швырнула Вику на пол, под ноги сидящим пассажирам, крикнув: "Лежи!" Перехватила лучевик из ослабшей руки врага, и наблюдая, как бандит падает, еще успела подумать: в кои-то веки, чуть не впервые в жизни, навыки риско оказались по-настоящему полезными.