Ликвидатор
Шрифт:
Уайлд перешел к окну и посмотрел в ночь.
— Ну? — требовательно спросила она. — Какие планы?
— Собираюсь прогуляться под дождем вместе с чертовым псом, совсем скоро. Такие вот планы.
— Боишься, да? Так расслабься. Он сидит на цепи в переднем холле. Что тебе без надобности дергаться?
— Тогда будем надеяться, что дождь не кончится. А что с сигнализацией?
— Парсонс включает ее, как только становится темно.
Уайлд сел около Роды.
— Это было самое настоящее приключение, правда? — Он обнял
— Даже чересчур.
— Но ты захочешь со мной встретиться, когда я снова окажусь на юге?
— Хочешь сказать, что собираешься вернуться? Черт. Наглости у тебя хватает. Даже не думай, что снова сюда попадешь. Ни за какие коврижки.
— Судя по всему, ты права. Но если даже я все-таки соберусь это сделать, для начала мне хорошо бы выбраться на волю. Ты должна мне помочь.
— Что еще? — подозрительно поинтересовалась Рода.
— Две вещи. Ты спустишься вниз и отключишь сигнализацию. А потом, просто на всякий случай, если кто-то заметит, как я крадусь, или этот чертов пес залает, минут через пять после того, как я покину комнату, выйди на лестницу и изо всех сил завизжи.
— Должно быть, ты свихнулся.
— Они прибегут, и ты скажешь, что видела мужчину. Услышала шаги в коридоре, открыла дверь, а там человек.
— Но разве это не заставит их еще больше встревожиться?
— Для начала это задержит их минут на десять. А в такой дождь именно столько времени мне хватит. Я оставил машину на противоположной стороне леса. Мне только бы успеть добраться до нее — и дело в шляпе.
— А ты эксперт, черт подери. И что, по-твоему, этот человек мог здесь делать?
Уайлд пожал плечами:
— Грабить. Впрочем, это не имеет никакого значения. Ты всего лишь заметила его.
— А если они тебя поймают?
— Придерживайся этой истории. Ну, ходили мы с тобой куда-то пару раз. Понятно, что присматривался к месту. Но ты распрощалась со мной вчера вечером в половине седьмого и больше не видела. Клянись в этом, даже на суде.
Рода глядела на Уайлда во все глаза.
— Ты попадешь в каталажку, великий дурень.
— Без предварительного приговора? Выкручусь. Я здесь ничего не украл.
— Работа твоя накроется.
— О какой работе ты говоришь? — спросил Уайлд. — Если не сделаешь, как я говорю, работу потеряешь ты. А где ты еще найдешь такое тепленькое местечко? Все закончится тем, что тебе придется рыскать в поисках твоего старичка по всей Австралии.
— Я лучше пойду на улицу. Но знаешь что? Ведь на самом деле я приняла тебя за настоящего коммивояжера с пятнадцатью ребятишками и грязными подштанниками. Мне стыдно, что я так подумала, Гарри. То есть ты хочешь сказать, что и вправду готов потерять из-за меня работу?
Уайлд поцеловал кончик ее носа.
— Я не филантроп. Теперь вперед, отключай сигнализацию. И пока будешь внизу, посмотри, как продвигается дело с сигарами.
Рода встала, все еще сомневаясь. Уж слишком жестко
— А может, ты действительно грабитель, Гарри?
Уайлд подмигнул:
— Я краду только сердца, киска. Поторопись.
Было без десяти одиннадцать. Пальцы у него повлажнели.
Рода вернулась через пять минут.
— Они попросили еще одну бутылку. Берт чертыхается на чем свет стоит. И угадай с трех раз? Старина Парсонс забыл включить сигнализацию.
— А? — Уайлд встрепенулся.
— Да не переживай? Если они увлеклись выпивкой, ты их опередишь. Почему бы нам не забыть обо всем на пару часиков? Я могу визжать так же громко и в два часа ночи.
Уайлд принял решение. Какие бы меры предосторожности ни предусмотрел Люсинда, они наверняка пойдут в ход вне дома и не сейчас, когда свет еще не погасили, а оперативники не спят. Кроме того, если задержаться, для отхода останется только лондонский аэропорт.
— Нет, нельзя медлить. Уйду сейчас. Пока все складывается удачно.
— Ты спятил. Парсонс бродит по всему дому, на кухне Берт.
Уайлд вздрогнул:
— Рискну. Это надо делать сейчас, киска.
— Да ты боишься до смерти, — с недоверием протянула Рода. — А я думала, ты такой крутой.
— Прости, киска. Это от мысли о распроклятом псе.
— Я подумала, что мы могли бы… но у тебя все равно ничего не получится в таком состоянии. — Она села на кровать, плечи ее были напряжены, руки сложены на коленях.
— Но ты все равно мне поможешь? Дай хоть пять минут, чтобы я мог спуститься, и начинай кричать. Это заставит их прибежать наверх.
— Не знаю, зачем мне это надо.
— Не подводи меня, киска. Где они веселятся?
— В зимней гостиной. У подножия маленькой лестницы. Где собака привязана.
Уайлд мысленно чертыхнулся. И подмигнул Роде:
— В таком случае все хорошо. Я воспользуюсь другой лестницей и выйду через главный вход. Ты мне поможешь?
— Ну… ладно, хорошо.
— Умница. Я упомяну тебя в своем завещании. — Он поцеловал ее в лоб.
— Счастливо, — слабо проговорила она.
Уайлд кивнул и закрыл за собой дверь. Он напомнил себе, что надо предельно сосредоточиться, иначе ступор не позволит эффективно балансировать на краю пропасти.
Он двинулся по коридору. Пол скрипел. Сэру Реджинальду следовало бы заняться чердаком. Или он просто дожидается, когда здание рухнет само по себе. Уайлд спустился по лестнице на один этаж. Двери спален ждали за его спиной, как череда стражей; слева маленькая лестница вела на нижний этаж и к двери в зимнюю гостиную. Дверь рядом с гостиной вела в маслобойню. Она была его первой целью, как только Рода закричит. Если американцы действительно ждут неприятностей, беспокойство заставит их помчаться наверх бегом, надеялся он. Со Сталицем останется кто-нибудь один. Впервые за свою карьеру Уайлд полагался на удачу. Иного судьба ему не предлагала.