Лита. Семь прях. Книга 5
Шрифт:
В холмах она успокоилась. С ней всегда так: стоит подняться на их теплые бока, как сразу становится легче на душе. Ничего странного, что ее покровителями стали Гета и Тимирер, ведь ей так хорошо в их объятьях, хотя папу это почему-то расстроило, она слышала, как Диланта с мамой обсуждали, что вот Рал не стал ее покровителем, как же Травнику не расстроиться. Интересно почему?
Лита услышала, как зашумел ветер в кронах деревьев, оставшихся внизу, и улыбнулась. Бог Тимирер любит ее. Он воплотился в сиреневоглазого щенка, чтобы быть с ней рядом. Может, он хочет помочь ей стать великой жрицей? Ой, нет. Наверное, это скучно – жить
– Прости! Если ты захочешь, я, конечно, стану твоей жрицей! Но лучше бы… знаешь, больше всего мне бы хотелось отправиться в путешествие на большом корабле, посмотреть другие земли… Папа рассказывал, что Альтида торгует со многими странами, где люди говорят на других языках и молятся другим богам, у них непохожая на нашу еда и одежда другая. Вот бы увидеть все это! Хочу путешествовать, как Шарлах Ал-Лари, и записывать все, что увижу!
В доме у Вальтанаса и Диланты было много книг, и папа всегда дарил ей новые на день рождения и день преодоления. Были у них книги и про дальние страны, и про невиданных животных, и про героев, живущих в древние времена, и про растения, что встречаются в их лесу. Лите больше всего нравилось читать про отважных мореплавателей и путешественников, а еще – волшебные сказки, в которых герой идет за тридевять земель.
Козы разбрелись по холму, щипали траву, а Лита улеглась под черетой – деревом с черными вкусными ягодами. Она не спала, просто лежала и разглядывала переплетение травинок. Мысли текли медленно, тихо. Из леса вышел Харза.
– Что тебе здесь надо? – рассердилась Лита. Вечно он мешает!
– Вот так прием! Я бросил все свои дела, разыскал тебя в лесу, и где же благодарность?
– А зачем ты меня искал? – тут же встревожилась Лита. – Что случилось?
– Почему обязательно что-то случилось? Может, я просто соскучился?
Лита толкнула его кулаком в плечо.
– Говори сейчас же!
– Да ничего не случилось, просто пришел!
– Ладно.
Они помолчали.
– Давай играть, – сказала Лита.
Пока не появился Харза, ей не было скучно, она могла бы весь день просидеть здесь, просто глядя на коз, на ход облаков в небе, на букашек в траве. Но вот он пришел, и сразу стало казаться, что сидеть просто так – совсем неинтересно. Харза поморщился.
– Давай! – снова попросила Лита. – Ты будешь царем, а я ведьмой, которая тебя заколдовала!
– Фу! – надулся Харза. – Очень надо быть царем! Скукотища! Давай ты будешь царевной, а я буду рыцарем, у меня будет меч, и я буду тебя спасать!
– От кого?
– От полчища кровожадных рогатых чудовищ!
Он схватил палку и бросился на коз, они шарахнулись в сторону.
– Прекрати! Перестань, Харза, ты их распугаешь! Хватит!
Но Харза делал вид, что не слышит, и носился за козами, а они разбегались с обиженным блеяньем. Наконец он запыхался, низко поклонился Лите и сказал:
– О, теперь царевне придется собирать своих подданных по всему лесу! Пойду искупаюсь.
– Харза! – закричала Лита в бешенстве.
Но он только захохотал в ответ, юркнул в сафритовые заросли и крикнул уже оттуда:
– А, да, кстати! Совсем забыл: твой отец пришел!
Лита со слезами бросилась созывать коз. Противный, гадкий, подлый Харза! Ведь наверняка его отправили сюда, чтобы он заменил ее! Отец приходит так редко и всегда внезапно, невозможно угадать,
Подлый, подлый Харза! Ну, теперь-то ему точно несдобровать, все взрослые накажут его, даже жаловаться не придется! Отец так на него посмотрит, что Харза сам загонит коз в хлев, напоит, подоит, да еще и прощенья будет у нее, Литы, просить!
Она наконец сбила коз в стадо и погнала к дому. Они недовольно мекали и косились на нее желтыми глазами с узкими длинными зрачками. Она бежала вниз по холму, потом по лесу, понукая и ругая коз, и ей казалось, что она слышит хихиканье Харзы где-то рядом, за деревьями. Он спрыгнул с ралуты, когда Лита уже заходила во двор, и начал пересчитывать коз с таким видом, будто он тут самый главный – в их доме и во всем лесу.
– Надо же, все!
Лита со всей силы дала ему кулаком в живот и рванула в дом.
Отец сидел за столом с Вальтанасом, они склонили головы над каким-то свитком. Ни мамы, ни Ойры, ни Диланты дома не было.
– Лита! – воскликнул отец, но она не услышала сильной радости в его голосе, скорее удивление, будто ее не должно быть здесь.
Но она все равно кинулась ему на шею, потерлась щекой о его щеку, вдохнула запах, резкий, непонятный, но его, родной. Поверх ее головы отец сказал Вальтанасу:
– Ладно, пойду погуляю с дочерью, а ты убери это подальше.
Она потащила отца на псарню.
– Куда ты меня тащишь, Лита? Погоди, я…
– Вот, смотри!
– У вас новые щенки? Да, прекрасные, такие сильные, сразу видно. Вальтанас уже знает, куда их отдаст: во дворец или в храм? Говорят, в городе завершили строительство нового храма Рала. Вот, может, как раз туда?
Отец поглаживал по спинкам всех щенков, кроме того, что Лита нашла в лесу. Будто не видел его, хотя тот был самый яркий и самый маленький, но отцовская рука обходила его, тихо посапывающего под боком у Сванти, будто его там и не было.
– Пойдем лучше в лес, – выдавила Лита и спросила: – А где мама с Кассионой?
– Они ушли на реку.
– Без тебя?
– Они не знают, что я здесь. Я пришел на одну минутку, Лита. И мне уже пора. Передашь маме и Кассионе мой поцелуй?
Лита кивнула. Если бы не Харза, она бы смогла побыть с отцом подольше. Как все-таки странно, что он пришел будто бы только к Вальтанасу, а не к ним с мамой. До реки не так уж и далеко, мог бы дойти, чтобы повидаться. Но, похоже, разговоры с Вальтанасом были для него важнее. И что за свиток они разглядывали? Старый, пожелтевший. Лита смотрела вслед отцу, на его ровную спину, твердый шаг, а потом побрела к реке. Она касалась пальцами стволов и думала о том, куда уходит все время ее отец. И есть ли отец у Харзы? Жив ли? И если да, то почему не приходит к сыну? А если нет, то что с ним случилось и почему о нем не говорят? Лита не могла объяснить, но чувствовала, что, если бы Харза знал своего отца, он бы не злился так на нее. Лес всегда помогал ей думать, поэтому дорогу к реке она выбрала самую длинную.