Литературная Газета 6255 (№ 51 2009)
Шрифт:
Александр ВАСИЛЬЕВ
И лёд, и пламя, и… любовь
Многоязыкая
И лёд, и пламя, и… любовь
КНИЖНЫЙ РЯД
Александр Лобанов. Последний бой : Повести и рассказы.– Сыктывкар, 2008.– 256 с.
Что может связывать тёплый Юг и холодный Север? Только любовь! Как отдельных сердец, так и целых народов. Когда читаешь рассказы и повести сыктывкарского прозаика Александра Лобанова, собранные воедино, то приходишь именно к такому выводу. Так получилось, что автор, известный в республике по публикациям в «Нашем современнике» и различных местных коллективных сборниках, военный врач по профессии, подполковник республиканского управления ФСИН, долго служил на Плесецком космодроме, а потом, уволившись в запас, уехал жить в молдавскую Рыбницу. Там русского офицера и застала «чужая» война. Увиденное в те трагические месяцы стало богатым материалом для многих рассказов и повестей писателя.
Показателен рассказ «Снайпер», соединивший сердца бывшего молдавского, а потом и российского спецназовца Ионела и воркутинской девушки Людмилы. Познакомились они при довольно обычных для того времени обстоятельствах. Русская студентка, приехавшая в гости в Кишинёв, была спасена от бандитов сержантом национальной армии. Потом– любовь, переписка. В конце концов жениху, не пожелавшему убивать в учебном кулачном поединке «куклу», пленного из Приднестровья, пришлось бежать в Россию к невесте. Там он со временем и стал снайпером спецназа. Одна из основных коллизий рассказа– командировка Ионела в Чечню, где он по приказу командования уничтожает бандитских вожаков, за что и получает из рук генерала боевой орден. Рассказ, как и все остальные вещи в книге, написан очень живо, хорошим, образным языком, со знанием военного дела и тонким психологизмом.
Колоритно выписаны персонажи и других лобановских рассказов. О чём же эта книга? Конечно, и о героизме, и о мужестве, и о любви, и вообще– о патриотизме. Но стоит подчеркнуть, что в основе её лежит предупреждение о том, чем могут кончиться игры в сепаратизм. В этом аспекте книга имеет не только приднестровскую привязку. Она интернациональна по-своему– «любить и Юг, и Север».
Владимир ПОДЛУЗСКИЙ
Но горько, что никто и не придёт
Многоязыкая лира России
Но горько, что никто и не придёт
Андрей
Всегда радуюсь, когда у товарища по стихотворному цеху выходит новая книга. Но одновременно и сочувствую ему сердечно, сопереживаю: это же какой огромный груз ответственности за произнесённое слово сваливается на него– за каждую строку, за каждую мысль, за каждое движение души! Думаю, поэт Андрей Попов за свой сборник стихов «В гордом мире роковом», недавно увидевший свет в сыктывкарском издательстве «Анбур», может быть спокоен. Книга получилась, состоялась и, несмотря на малый тираж, стала заметным явлением литературной жизни республики.
Читаю страницу за страницей, стихотворение за стихотворением, вживаюсь в образный строй, подстраиваю свой шаг под стихотворный ритм– и вдруг обнаруживаю такое щемящее родство со своим современником, такое живое вплетение своих мыслей в ткань его сокровенных размышлений и переживаний, что невольно хочется отстраниться, отодвинуться на безопасное расстояние. Есть в этих открытых, доверчивых, внешне простых стихах некая потайная сила, которая заставляет дышать с автором в унисон, шагать в ногу.
Мне тяжелы с людьми порою встречи.
Их бойкий вздор невыносим уму.
Закрою дом и душу. Не отвечу.
Как хорошо быть только одному!
Переживу уныния и стужи
И времени необратимый ход.
Никто не возмутит. Никто не нужен.
Но горько, что никто и не придёт.
Словно слышу негромкий голос поэта, его иронично-вопросительную интонацию. Вбираю душой строку за строкой и напитываюсь её теплом и холодом, тревогой и горечью, надеждой и верой. Снова и снова убеждаюсь, что только так, беззащитно и беспощадно к самому себе, нужно вживаться в настоящую поэзию, ведь иначе она пролетает мимо, словно свежий запах неизвестного бытия. А в нём, в этом запахе, и боль, и грусть, с которых начинается человечность, в нём трагедии и несуразности эпохи, в нём праведность и греховность, честь и предательство, свет и тьма…
Андрей Попов умеет всё это многообразие света и отсветов, теней и оттенков жизни переплавить в стихи и при этом не нарушить их естественности и правдоподобия. В его поэтическом строе совсем немного красок, скупо пользуется он палитрой чувств и почти совсем лишён стремления к патетическим жестам. Вспоминается прочитанное когда-то высказывание Эдуарда Багрицкого о том, что писать стихи надо без прилагательных, одними глаголами и существительными. Смысл этого высказывания в том, что, расцвеченная яркими красками, поэтическая речь затуманивает корневую суть слова, не позволяет ей свободно переплетаться в стихотворном пространстве и воскресать в новом, неожиданном облике. Вскормленный суровой заполярной природой, Андрей Попов научился обходиться без громких возгласов. Тем сильнее пружина поэтической сдержанности распрямляется в его стихах. С каждой страницей взгляд поэта становится всё строже и глубже. Его духовные переживания, боль об утраченной стране, исторические параллели и бытовые наблюдения задают высокий тон, не обещая объяснений и готовых решений. А в конце сборника – стихи об убитом сыне. Горькие и смиренные.