Литерный эшелон
Шрифт:
…Дирижабль все же пришвартовали. Он выровнялся против ветра и медленно подполз к причальной башне. Одна веревка уже лежала на земле, вторую сбросили с аппарата.
Связав их, Грабе дал команду тянуть. Арестанты, схватив канат, уперлись ногами в землю, и пошли словно бурлаки в бечеве.
Едва канат выбрал слабину, Сабуров приказал остановить моторы. Те, проглотив последние капли горючего, недовольно чихнули и заглохли. Еще через несколько минут пассажиры стали покидать салон.
На земле их встречал Грабе.
– Позвольте представиться, – отрекомендовался первый ученый. – Профессор Беглецкий, Михаил Константинович! Глава всей этой экспедиции. Можно сказать, что назначен самым умным! Вообще-то по достоинству, ее должен был возглавлять мой коллега Сверчков, но, боюсь, он оказался недопустимо тяжелым для дирижабля…
– Весьма, весьма приятно, – отвечал Грабе. – Располагайтесь, дома для вас уже построены…
За учеными сходили коллеги Грабе. Первым шел старший по званию – Попов, за ним следовали два подпоручика.
– А где генерал Инокентьев? – спросил Грабе после приветствия. – Он разве не с вами?
– Не счел возможным покинуть столицу. Будет руководить операцией по беспроволочному телеграфу, – ответил Попов.
Грабе кивнул, распорядился:
– Разгружайтесь.
Сам поднялся по лестнице, прошел по трапу, переброшенному над воздухом.
На палубе его встретил командир дирижабля.
– Ба, знакомые все лица! – притворно удивился Сабуров.
– Мир действительно тесен… – туманно согласился Грабе.
Обменялись рукопожатиями.
– В экую глухомань нас закинуло. Прямо ultima tule. Я не думал, что так быстро попаду снова в Сибирь…
Он окинул взглядом море тайги, раскинувшееся вокруг. Оно ему уже, признаться надоело.
– Не желаете ли сойти на землю? – проявил гостеприимство Грабе.
– Ни в коем случае. Не сейчас это уж точно. Я капитан… А сейчас будет разгрузка.
– В самом деле. Совсем забыл…
– Прикомандирован я к вам… Но если погода переменится, я уйду… – сообщил Сабуров. – Причальные мачты есть в Иркутске, Красноярске, Чите. В Иркутске к тому же эллинг и запас газолина. Это чтоб вы знали…
– Буду знать.
Началась разгрузка.
В домах разместились ученые, приспособив некоторые под жилища, а остальные – под лаборатории. Не были забыты и солдаты – дирижабль привез им большие палатки, в одной из которых разместилась походная церковь.
Одну небольшую палатку поставили чуть поодаль, у высокой сосны, чью крону порой задевали облака. Чуть не к самой вершине вскарабкался Шульга, укрепив провод антенны. После в палатке собрал свою радиостанцию. Залил в бак специально привезенный газолин, завел генератор.
Загорелись лампочки.
– Вот. Новейший приемо-передатчик системы Попова-Дюкрете! – пояснил подпоручик. – Удивительно компактная модель, всего полтора пуда с генератором! Можем связаться с Петербургом хоть сейчас. Я имею предписание отправить телеграмму прямо по прибытию. Разрешите?..
Грабе милостиво кивнул. Рука радиста коснулась ключа.
Где-то безумно далеко, в Санкт-Петербурге звякнул звонок, отмечая начало связи. Заработал двигатель лентопротяжки, опустился грифель, делая первую пометку.
В аппаратной дежурный скосил глаз: подобное уже случалось – день назад в предместьях города бушевала роскошная гроза, и приемник прилежно отмечал на бумаге каждый разряд атмосферного электричества.
Но нет – в этот раз. Отметки сложились в череду точек и тире.
Радист очнулся от послеобеденного полусна. Взглянул на полученное, сорвался с места.
– Ваше превосходительство! – сообщил Инокентьеву. – «Ривьера» вышла на связь.
– Слава тебе, Господи…
После высадки прибывшие кратко осмотрели лагерь, место падения, саму тарелку. Уставший в дороге батюшка попросил место, где можно вздремнуть на чем-то, что не качается.
Ученые же тут же стали вникать в предмет своих будущих исследований.
Андрей надеялся, что его, как и батюшку отпустят отдыхать.
Но вышло совсем иначе.
К Грабе подошел есаул, и что-то доложил.
– Как?!!! – закричал штабс-капитан на есаула. – Вы что, совсем!..
Далее стал что-то выговаривать есаулу нечто обидное. Последний стоял перед штабс-капитаном смирно, вынося все упреки.
Выглядело так, словно начальник выговаривает своему подчиненному, или учитель – школяру. Только чин есаула был выше чина штабс-капитана. Будто бы.
К бранящемуся Грабе подошел Попов, заспешил и Данилин.
– Что случилось? – поинтересовался Евграф Петрович.
– У нас беглецы! Когда прибыл дирижабль, вероятно дали деру. Обнаружили недостачу уже при ужине…
– Выходит, у них часа четыре есть. Они в кандалах… Если найдем их след – мы сможем их настигнуть.
Он посмотрел на запад. Солнце висело на два пальца выше деревьев.
– Скоро стемнеет… – заметил есаул. – Не следует ли поиски отложить до утра?.. Все равно они на ночь остановятся…
Грабе отмахнулся, повернулся к Андрею:
– Идите на дирижабль! Пусть наш друг разводит пары или что там у него… Будем искать с воздуха.
– Не выйдет… – покачал головой Андрей. – Я пока летел, видел тайгу. Ни черта не видать под кронами. За стволом где-то спрятаться – проще простого.
Грабе махнул рукой: нет, тогда не надо.
– Пахома ко мне! Пусть ищет следы, пока еще свет есть…