Ллойд
Шрифт:
Все больше усиливалась жажда. Иногда в голову приходила сумасшедшая мысль. Нырнуть поглубже, открыть рот и наполнить легкие мутной зеленой водой. А, там, гори оно все магическим пламенем.
А миражи совсем распоясались. Обрели голоса. Неприятные, резкие и крикливые. А потом мы увидели шлюпку. Вот, как это было. Сначала я почувствовал несильный удар по мачте. Поворчав, открыл глаза и увидел легкую четырехвесельную шлюпку, на носу которой стоял красивый мужчина в белоснежной рубашке и легко проседью на висках.
– Ну, что ребята, поднимаетесь к нам?
– с легкой насмешкой спросил он.
–
Вот еще, не хватало мне, с миражами разговаривать пронеслось в голове, которая, тут же упала на мачту. Потом я смутно ощутил, как нас с Седдоном, матросы перевалили через борт шлюпки. Потом не стал ощущать ничего.
– Ну, что. Вы, поднимаетесь ребята?
– склонившись над бортом, спросил лорд Глэвен.
– Или, предпочитаете остаться там?
Первым поднялся Самуэль, мне же понадобилось какое-то время, для того чтобы поверить, что я не на обломке мачты, разбившейся Дочери океана, а в шлюпке, пришвартованной к трапу этого красавца-корабля. С готовностью ухватив протянутую руку лорда, я как-то тяжеловато поднялся по трапу. Лорд Глэвен пристально посмотрел на меня с подозрением и озабоченно спросил.
– С тобой все нормально, Виго?
Понадобились немалые усилия и время для того, чтобы убедить лорда в совершенно приемлемом своем состоянии, и только, после этого он смешался с общей группой, которую, уже встречала вся команда судна. Во главе с капитаном Рэндом.
Капитан Рэнд мне понравился. Высокий, статный, подтянутый. Держался он легко и непринужденно, всем своим видом показывая, что, кто бы ни находился сейчас на палубе, пусть хоть сам император или даже сам лорд Глэвен, центральная фигура здесь, это он - капитан судна.
– Вот, только, молод еще - не обращаясь ни к кому, высказал я вполголоса свое мнение.
– Это говорит только в его пользу - так же тихо возразил мне Самуэль, невидимо оказавшийся за моей спиной.
– Если он, уже в эти годы, стал капитаном такого корабля, то это, несомненно, характеризует его с самой лучшей стороны.
Я с удивлением взглянул на своего неожиданного собеседника. Ого! Похоже, я очень сильно заблуждался на его счет. Никакого длительного периода для адаптации к новой жизни, емуЮ наверняка, не потребуется. Я поискал глазами Ию. Вон она, мило улыбается одному из офицеров команды. Ей для внедрения в новую жизнь, времени понадобится еще меньше. Молодцы ребята, просто молодцы. Конечно же, им тут непривычно, и это повершено естественно, но держатся оба хорошо. Рад за них, искренне рад.
Капитан Рэнд между тем, стал знакомить присутствующим с судном. Я слушал внимательно, хотя интереса к кораблям не проявлял, по-моему, никогда. У меня, как-никак, несколько другая область интересов. Зато, Самуэль. Он просто растворился в описании судна.
Я же, больше думал о той Дочери океана, маленькой, неприхотливой бригантине, которую Седдон, много лет назад, так безжалостно разбил о подводную скалу. Конечно же, эта белоснежная красавица не имела ничего общего со своей тезкой, Та, маленькая, с просмоленными округлыми бортами и неоднократно штопаной во многих местах, парусиной. И эта, красавица, от одного только взгляда на которую, дух захватывало. Стройный, как у клипера корпус, высоченная грот-мачта, позволяющая увеличить общую парусность, до почти немыслимых пределов. Добавлю к этому еще, свежую парусину и новехонький с иголочки такелаж. И еще чистоту. Белизну и сверкающую на солнце бронзу.
Надстроек на верхней палубе было несколько больше, чем их бывает обычно на кораблях этого типа. Это, и еще тот факт, что следом за бизанью пристроилась коротенькая мачта с двумя косыми парусами, создавали впечатление некоторой стесненности на палубе. Впрочем, причиной такого впечатления могло быть и скопление в таком количестве народа.
У меня мелькнула мысль, что если бы мне пришло в голову, заглянуть в трюм, то я вряд ли, нашел бы там, хоть какой-то груз. Зато, матросские кубрики внизу, наверняка не напоминают тесные пчелиные соты.
Интересно, как воспримет свое прекрасное приобретение Самуэль, мелькнула мысль в голове. Ведь, несмотря на свои габариты и просто замечательные характеристики, судно мало приспособлено для получения прибыли. Я имею в виду, в нынешнем ее виде, "Дочь океана"привлекательна только, как круизное судно. Да только много ли найдется желающих выложить, прямо скажем, немалые деньги на отдых посреди океана.
Конечно, если убрать часть надстроек, и увеличить грузовую часть трюма. Да и вообще ужаться везде, где только можно. Тут я вспомнил разговор в шлюпке между лордом Глэвеном и Самуэлем.
Лорд, помнится, просил нового обладателя Дочери океана не спешить в принятии именно таких решений. А, именно, в реконструкции судна и обновлении команды. А, потом, совсем, уж как о личном просил не менять название корабля.
Странно, все как-то это, подумал я.
– И непонятно. С кем бы мне на эту тему пообщаться? Я окинул взглядом палубу и практически сразу же остановился на леди Вее, в одиночестве сидящей в шезлонге и потягивающей прозрачное вино, только, что предложенное ей одним из стюардов.
– Интересно, леди, какого вы мнения, об этом приобретении - начал я, как мне казалось издалека, пододвинув стоящий невдалеке стул, к ее шезлонгу.
– Виго, мальчик мой.
– леди Вея укоризненно поглядела мне в глаза.
– я помню тебя еще с тех пор, когда ты только собирался поступить в эту ужасную свою школу ллойдов. Неужели ты всерьез полагаешь, что я не вижу, что ты подошел сейчас ко мне, только потому, что, хочешь что-то у меня выведать? Давай-ка лучше, скажи начистоту, чем это ты обеспокоился.
Я подробно рассказал ей и о невольно подслушанном разговоре и обо всех своих размышлениях, о конструкции корабля. И о той первой дочери океана, маленькой бригантине,тоже рассказал.
Леди Вея слушала внимательно, не перебивая, но когда я закончил рассказ, только руками всплеснула.
– Вот, хоть убей Виго, но я никак не пойму причину твоего беспокойства. На все вопросы свои ты сам и ответил. Действительно, лорд Глэвен хочет, чтобы корабль оставался прогулочным судном, но он уже подарил его Самуэлю и ни за что не позволит себе каким бы то ни было способом влиять на решения нового хозяина судна. Поэтому он и выразил свою озабоченность в таком виде. Он ведь не просит, не принимать каких-то решений, а просто хочет, чтобы они не были приняты раньше некоторого срока.