Лоцман. Сокровище государя
Шрифт:
Три десятка возов, это шестьдесят возчиков с помощниками, плюс человек тридцать охраны… И ни одного живого! Раненых, вон, добили, а уйти, похоже, не удалось никому.
– Прикидываешь размер шайки? – подойдя, усмехнулся Жюль. – Думаю, человек с полсотни всего.
– С полсотни? – Бутурлин вскинул брови.
– Ну, а зачем больше? – капитан поежился и зябко потер руки. – Главное, грамотно расположить бойцов. А они так и сделали! Оглоушили первым же залпом, затем сразу второй, третий… Думаю, две трети обозников выбили сразу. Да, вон, посмотри сам.
– Вижу.
Почмокав
– В местных деревнях у разбойников, конечно же, есть союзники, – подкрутил усы Бийянкур. – Иначе б невозможно было это все провернуть. Тем более столь удачно.
– Союзники? Соглядатаи… Ну, знамо дело, есть, тут и думать нечего! – хмыкнув, Бутурлин недобро прищурился, глядя на следы волокуши и тоненькую желтоватую струйку просыпавшегося зерна, так и тянувшегося по всей дороге к урочищу. Как видно, мешок надорвался и вот…
– Думаю, и то, что скоро сюда явится сам государь, для лиходеев не тайна, – покачал головой Никита Петрович. – Наглеть они не будут, чай, не дурни. Отсидятся по деревням… А может, и отсиживаться не станут, наймутся на те же верфи в работники… Если уже не нанялись. Ежели их брать, то…
– Сейчас – ты хочешь сказать, друг мой? – француз оживился и воинственно погладил рукоять палаша. – А что? У нас – сотня лихих вояк! Все конные. Разбойники же с добычей… Нет, не уйдут! Никуда им не деться, следы-то – вон. Вели трубить поход, Никита Петрович!
– Нет, не трубить! – резко бросил Бутурлин. – Вообще никакого шума. Так… Вестовых ко мне, живо!
Не прошло и получаса с момента обнаружения разграбленного обоза, как отряд рейтар и служилых шустро, на рысях, пустился в погоню. Убитых решили забрать потом, на обратном пути – сейчас было некогда.
Ехали ходко, тянувшийся вдоль болота путь оказался достаточно твердым, чтобы спокойно держать лошадей. Выслав вперед небольшой авангард – своих боевых холопов и слугу Бийянкура, Никита Петрович в любой момент ожидал вестей и был готов ко всему. Впрочем, как и все здесь.
Лесная дорожка быстро сужалась, хлестали по лицу еловые лапы и серые ветки осин, поднимались по краям дороги потревоженные боровые птицы – рябчики, тетерева, глухари. В другой бы раз запромыслить рябчика – взять на стрелу – да милое дело… однако же сейчас было не до них. По всему чувствовалось – разбойники уж близко, еще немного и… На пути тут и там попадались дымящиеся кучи навоза. Лошадку ведь терпеть не заставишь… значит – да, значит – близко уже!
– Они там! – выскочив из ольховника, осадил каурого конька Марк, слуга Жюля. Выкрикнул звонко, сверкнул серыми глазищами в обрамление пушистых, как у девчонки, ресниц. – Ваши остались, следят… Полсотни человек примерно. Еще обоз… Там, за урочищем… я покажу.
– Как ведут себя? – капитан вскинул голову.
– Спокойно, – заверил слуга. – Как видно,
– Да и вообще не ждут, – Никита Петрович погладил по гриве коня и хмыкнул. – Кого им тут опасаться-то, а? Земля-то кругом – их. И лес этот – их, и болото. А тут – мы! Вестовые… Передать всем – приготовиться. За мной.
Прибавив ходу, ратники в полной тишине проехали где-то с полверсты, пока им навстречу не выскочил из кустов весь извалявшийся в грязи Ленька.
– Тьфу ты, черт! – выругался Бутурлин. – Прям как леший! Лошадей испугал. Ну? Что там?
Парень снял шапку, задорно тряхнув рыжей челкой, отдышался – похоже, бежал.
– Тут дорога – поворот… Если напрямки, лесом…
– Понял тебя! – обернувшись, сотник махнул рукой. – Жюль, давай спешивайся и со своими рейтарами – лесом.
– Лесом? Тогда лучше драгун взять.
– Хорошо – драгун… Не знал, что у вас еще и драгуны… Ленька! Вражины далеко?
– Да саженей двести.
– Славно! Жюль… Перережете им путь – стреляйте сразу. А там уж и мы…
– Слушаюсь, господин сотник! – шутливо приложив руку к шапке, француз спрыгнул с коня и кивнул своим. – А ну, парни, за мной! Лошадей – здесь. Пистолеты, карабины – с собою.
Рейтары с драгунами спешились, все как на подбор – молодец к молодцу, иных на такую службу и не брали. Проверив оружие, шагнули с дорожки прямо в колючие заросли, исчезли, скрылись в лесу…
– Морды лошадям завязать! – быстро приказал Бутурлин. – И – тихо всем.
Так дальше и ехали – в полной тишине, ни говора, ни смеха, ни хрипа и ржания лошадиного. Лишь изредка позвякивали подпруги.
Примерно через сотню саженей на пути показались Игнат и Семка.
– Там они, – завидев своих, Игнат бросился с докладом. – Во-он за теми березками, за поворотом, ага.
Бутурлин придержал коня и прислушался. Из-за березок донеслись чьи-то голоса, смех, лошадиное ржание… А вот – грянули выстрелы! Залп!
– За мной! – выхватив саблю, крикнул сотник. – За мой, воины! Ур-ра-а-а-а!!!
Вынеслось, выскочило из-за повертки грозное войско, с ходу изрубив вражеский арьергард. В клочья! Дальше уж спешились, и пошла рубка – зазвенели палаши и сабли, фонтаном хлынула кровь. Вражины явно не ожидали нападения, да и вообще, профессиональных ратников средь них оказалось мало. Привыкли купцов да крестьян обижать, а тут вот пришлось столкнуться с воинами!
Вот упал, полетел в траву, в пыль, в грязь… один, второй… десятый.
– Не жалеть никого, – подняв окровавленную саблю, зло закричал Бутурлин. – Бей упырей! Бей гадов!
Звон… сабли скрестились… посыпались искры… Обводка, рывок… и – на тебе, вражина, в самое сердце! Получи!
Кругом звенело, орало, стреляло, кто-то стонал, кто-то ругался, да, внося свою лепту в остервенелый шум боя, жалобно ржали кони. Поразив очередного разбойника, Никита высматривал главного врага… И наконец, нашел! Здоровенный чернобородый верзила с непокрытою головою и в расстегнутом на могучей груди армяке. Яростно отбивался от нападавших… широкою абордажною саблей!