Лондонские тайны
Шрифт:
— Что тебе? — Стефан быстро обернулся.
— О, милорд, не гневайтесь, — продолжал нищий, выговаривая слова с ирландским акцентом. — Хочу вам сказать, что я могу взять вполовину дешевле, чем мистер Бишон.
Стефан попятился назад.
— Разве ты продаешь трупы?
— Да, милорд, — печально ответил нищий.
У Стефана защемило сердце, и он с боязнью спросил:
— Нет ли у тебя трупа молодой девушки?
Нищий очень грустно посмотрел на него и ответил:
— Понимаю. Нет, милорд, я не убийца.
— Так ты крадешь трупы из могил, —
— Избави меня Бог, я католик.
— Но что же ты мне предлагаешь?
— Труп, который через час будет вашим.
— Но где же ты возьмешь его?
— О, не заботьтесь об этом. Я имею человека на примете.
— Живого?
— Полумертвого, — печально ответил нищий.
— И ты хочешь убить его?
— Что делать.
— Но по какому же праву, несчастный?
— По праву собственности. Я предлагаю вам самого себя, милорд.
Стефан с искренним состраданием посмотрел на него, забыв на минуту о собственном несчастьи.
— Как твое имя? — спросил он, вынимая кошелек.
— О, милорд, вы согласны купить меня! — с радостью воскликнул нищий. — О, как вы добры! Доннор Ардег, вот мое имя. Нас, ирландцев, влечет в Лондон, воздух которого так убийствен для нас. У меня была жена, были дети. Старший попал в матросы, второй отправился в Ботани-бей за украденную в аптеке склянку, в которой заключалось лекарство для его больной матери. Жена умерла, остальных детей я пристроил на фабрику. Они убежали оттуда и заразились гнилым лондонским воздухом. Теперь позорят мое имя! — Бедняк едва сдерживал слезы, но продолжал:
— Теперь у меня осталась маленькая девочка. Умирает с голоду. Я хочу продать себя. Ведь добрые люди сжалятся над ней, когда я умру. О, милорд! Я давно хочу сделать это, но Бишон находит, что я слишком стар и худ, но это он лжет. За два фунта стерлингов мой сосед, мелочной торговец, берет мою дочь к себе. Прибавьте к этой сумме еще десять шиллингов, милорд. Пять шиллингов на крест на могилу моей жены, а еще пять шиллингов… Впрочем, я готов отказаться от этих пяти шиллингов, если вам угодно, милорд, но я так давно голодаю, что с большим удовольствием закусил бы хорошенько перед смертью.
Стефан слушал молча эту исповедь страшной нищеты. Доннору представилось, что его требования кажутся слишком большими, а потому он со вздохом продолжал:
— Извольте, милорд, я откажусь от этих пяти шиллингов, я могу умереть и голодный. Но, ради Бога, не торгуйтесь. Если вы лишите меня еще пяти шиллингов, то дочь моя не будет иметь возможности найти могилу своей матери и поклониться ее праху!
На глазах Стефана заблестели слезы.
— Поди, купи себе хлеба, — сказал он, вкладывая ему в руку золотой. — Купи платье твоей дочери и потом приходи ко мне.
— Этого мало, милорд. Еще фунт стерлингов и пять шиллингов, — умолял Доннор.
— Будешь мне полезен, получишь и еще более, — отрывисто проговорил Стефан. — Приходи сегодня же на Корнгильскую площадь, в дом Мак-Наба.
Доннор ушел, даже не поблагодарив Стефана. Бедняк не мог и представить себе, чтобы кто-нибудь согласился дать ему денег даром.
Глава одиннадцатая
ТОРГОВЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ МЯСОМ
Стефан позвонил к мистеру Бишону. Дверь отворил парадный лакей. Он ввел Стефана в богато, но безвкусно убранную гостиную, украшенную плохонькими гравюрами. По столам и стульям в беспорядке были разбросаны фехтовальные перчатки, рапиры, хлысты, трубки и несколько номеров The Crois'a, — листка, посвященного охоте, скачкам, кулачным боям и всевозможным excentricity.
— Как прикажете доложить? — спросил лакей Стефана.
Стефан сказал свое имя. Минуту спустя лакей возвратился и пригласил Стефана следовать за собой.
Буркер Бишон в атласном халате и с малиновой шапочкой на голове развалился на бархатном диване. Обои стен и вся мебель комнаты были из ярко-красного бархата, от чего лицо хозяина принимало апоплексический вид. Возле хозяина лежала большая рыжая шотландская собака.
Бишон держал в зубах длинную турецкую трубку, из которой он пускал клубы дыма, принимавшего в воздухе красноватый оттенок.
— Ну-с! — начал Бишон при входе Стефана, не вставая с места. — Мистер Мак-Наб! Я вас не знаю. Что вам от меня нужно?
— А я вас знаю, — спокойно ответил Стефан, — и пришел взглянуть на трупы.
— На трупы! — с хохотом вскрикнул Бишон. — В таком случае потрудитесь взглянуть на себя. Вы так бледны, что даже красный бархат моих стен не нарумянивает вас. Еще раз: что вам нужно?
— А я еще раз повторяю, что пришел к вам взглянуть на трупы.
— Ах, черт возьми! — вскричал Бишон, схватывая за грудь молодого доктора. Не полицейский ли крючок!
Собака заворчала и, оскалив зубы, приготовилась броситься на Стефана. Тот к счастью, не потерял хладнокровия.
— Я не полицейский, — спокойно ответил он. — А вы так грубо обращаетесь со своими покупателями, что совсем отобьете охоту обращаться к вам. Впрочем в Лондоне и помимо вас можно достать труп.
— Полицейский давно бы струсил, — проворчал Бишон, отпуская Стефана. — А вы не трусливы, мистер. Это мне нравится. Но какой же черт велит вам толковать о каких-то трупах мне, честному торговцу элем, портером, джином и прочими напитками. Еще раз: что вам от меня нужно?
Вместо ответа Стефан подал ему свою карточку.
Бишон взглянул на нее:
— А! Это другое дело. Вы доктор, в таком случае мы можем поговорить и серьезно. Но не прикажете ли стакан грогу, элю, портвейну?
— Благодарю вас.
— Не хотите? — с недовольным лицом спросил Бишон, усаживаясь опять на диван. — Рюмку джину? И этого не хотите? Как вам угодно, а я, извините меня, выпью рюмочку.
И Бишон налил себе большую рюмку джину, который в этой комнате также принял красный цвет. Казалось, он пьет кровь.