Лондонские тайны
Шрифт:
Рио-Санто был мечтатель в полном смысле слова. Не удовлетворяясь теми бесчисленными удовольствиями, которые давала ему действительность, он часто извлекал на поверхность глубоко скрытые силы своей поэтической натуры, и, увлекаемый призраками воображения, весь отдавался мечтаниям.
Рио-Санто забывался иногда в сладостных грезах.
Конечно он мечтал не на балах и праздниках, но теперь он невольно был перенесен музыкой в мир фантазии. Ему вдруг стало невыразимо сладко… В воображении явился образ девушки. Ее молодой, гибкий стан, чудный, мелодичный голос, божественный взгляд — все это заставляло сильно биться его сердце. Оркестр, как будто в унисон его мечтам, аккомпанировал один из простых, но сильно действующих на душу мотивов, которые создаются вдохновенными бардами дикой Ирландии. Выражение восторга и меланхолической грусти беспрестанно сменялись на лице Рио-Санто. Воспоминания нахлынули на его душу.
Но вот замерли последние звуки оркестра, смолкло пение, а вместе с этим и потухло воображение Рио-Санто.
Несколько слезинок покатилось по его лицу…
— Мери! — вырвалось у него со вздохом. — Милая Мери!
В это же самое мгновение мисс Диана Стюарт, разговаривавшая с мисс Тревор, вскричала:
— Бедная Мери!
Лишь только Рио-Санто услышал имя Мери, как по всему телу его пробежал невольный трепет, вся кровь его закипела ключом. Странное совпадение его мечты с только что произнесенными словами мисс Стюарт еще более подействовало на маркиза. Он поднял глаза и встретил прелестный профиль мисс Тревор.
Рио-Санто встречал Мери уже несколько раз, но теперь ему казалось, что он видит ее впервые.
— Так ты очень любишь его? — спросила мисс Стюарт после небольшой паузы.
Мери молчала. Ей не хотелось лгать, но также не хотелось сказать и правды. На лице ее видна была нерешительность.
— Да, мне скучно после его отъезда. Ах, как хотелось бы мне скорее увидать его! Мое терпение истощается! — проговорила, наконец, Мери.
Шорох, произведенный тихим движением маркиза, заставил мисс Тревор оглянуться. Она угадала, что конец ее разговора с подругой слышал Рио-Санто. Щеки ее в одно мгновение покрылись яркой краской, и в то, же время на нее напал безотчетный страх. Она задрожала при виде маркиза и тотчас вскочила с места, порывисто схватила подругу за руку и потащила ее в концертный зал.
— Пойдем, пойдем! — лепетала Мери, задыхаясь от волнения.
— Что с тобой? Точно кто тебя испугал, — шутливо заметила мисс Стюарт.
— Здесь был мужчина! — сказала Мери.
Диана быстро оглянулась и заметила жгучий взгляд маркиза, устремленный на Мери. Лицо ее вдруг стало серьезно.
— Каким странным взглядом он окинул тебя! Огонь страсти виден в его глазах, проговорила она, и в голосе ее послышались нотки зависти.
Еще сильнее дрожь охватила Мери.
Рио-Санто оставил колонну и сел в кресла, те самые кресла, с которых только что встала мисс Тревор. Так просидел он до самого конца концерта.
— Бедная Мери! — проговорил он, вставая. — Давно уж мое сердце не билось так сильно, давно я не желал так пламенно обладать женщиной!
Через несколько дней, Рио-Санто был представлен леди Кемпбел и лорду Тревору. Блестящие качества маркиза имели громадную цену в глазах леди Кемпбел; она знала хорошо, что это знакомство придает ей более веса в мнении общества; кроме того, внимание, оказанное маркизом ее дому, приятно льстило ее самолюбию.
Вскоре после того, как маркиз познакомился с леди Кемпбел и лордом Тревором, дом их сделался весьма известным. Все хотели познакомиться с хозяевами, и счастье в этом случае выпало прежде всего на долю молодых людей, приехавших в Лондон в одно время с маркизом. Лишь только они были представлены, как сейчас же записались в поклонники леди Кемпбел.
Те четыре джентльмена, о которых мы сказали несколько слов выше, как будто сговорились действовать для пользы Рио-Санто, несмотря на то, что, по-видимому, они не были между собою особенно дружны. Как объяснить это? Быть может, это только случай. Ум Рио-Санто был настолько обаятелен, что чем умнее была женщина, тем скорее она подчинялась чарам его речи, поэтому-то маркиз и не нуждался ни в чьей помощи.
Леди Кемпбел была женщина тонкого ума, а потому она скоро подчинилась влиянию маркиза. Прошло несколько дней, и Рио-Санто сделался для нее давнишним знакомым, семейным другом. Через месяц леди жила и дышала только им.
Теперь мы видим, что маркиз был так умен, что действовал на мисс Тревор непосредственно. Его орудием сделалась леди Кемпбел, но маркиз был так ловок, что леди этого не замечала.
Она была так заинтересована им, что имя маркиза почти не сходило с ее уст. Она выставляла его племяннице как образец светского человека, вполне заслуживающего внимания.
— Смотри, как он добр, — говорила ей леди Кемпбел, — а между тем он со своими средствами и при блестящем положении мог бы делать зло почти безнаказанно! Он каждый месяц дает огромные суммы пастору, который раздает их бедным, и сколько бедняков приобретают, благодаря этому, кров и насущный кусок хлеба.
Иногда тетушка говорила племяннице, что, по слухам, маркиз не способен питать серьезные чувства, что он легкомыслен, непостоянен в любви, но можно ли верить этим толкам? Если это говорят мужчины, то в них говорит зависть. Женщины же могут так злословить только с досады. Эти отзывы леди Кемпбел о маркизе не могли не повлиять на Мери.
Мери стыдилась и раскаивалась за то неприязненное чувство, которое у ней проявилось с первого раза к маркизу. Она считала эту загадочную антипатию ребяческой, не основанной ни на каких фактах. Под влиянием угрызений совести у Мери стало появляться в душе новое чувство к маркизу, какое, она еще и сама не могла определить.
Одна из особенностей характера женщины состоит в том, что женщины легко могут менять любовь на равнодушие; но никогда не могут перейти от антипатии к равнодушию. В силу этой-то странности женской натуры, быть может, и начала происходить перемена в отношениях Мери к маркизу.
В то время, когда весь Лондон говорил о браке маркиза с Офелией, Рио-Санто вдруг сделал предложение мисс Мери Тревор.
На этот раз он против ожиданий ошибся в расчете и получил отказ. Леди Кемпбел сказала ему, что рука племянницы была обещана Франку Персевалю, что она главная виновница этого брака, а потому отказать Франку нет никакой возможности; что это было бы слишком неблагородно, и что Мери любит его, да сверх того и лорд Джеймс Тревор слишком дорожит честью своей фамилии, а потому ни за что не согласится взять назад слово, которое он дал Франку.