Лондонские тайны
Шрифт:
Наконец Рио-Санто встал, чтобы пройтись по залам. Франк только этого и ждал. Он, как светский человек, сумел маскировать свое волнение. С поддельным спокойствием и непринужденностью подошел он к маркизу:
— Маркиз, вы сейчас сказали, что хотели бы познакомиться.
Рио-Санто сначала не узнал его, потом пожал руку и ласково улыбнулся.
— Очень рад, сэр Франк Персеваль, — сказал он, — я с нетерпением ждал знакомства с вами. Леди Кемпбел мне говорила много хорошего. Она любит вас так нежно, как может любить только мать, а мисс Тревор относится к вам, как любящая сестра.
— А вы в силу долга считаете нужным любить то, что она любит? — спросил Франк с сарказмом, судорожно сжав руку маркиза.
Потом он продолжал с жаром:
— Моя роль здесь сделалась очень смешной. Что ж я такое теперь? Отставной жених, человек, который всем мешает… Маркиз, я люблю мисс Марию Тревор!
Маркиз не отнимал своей руки. Он оторопел сначала, но быстро оправился и продолжал более холодным тоном, но утонченно вежливо:
— Это мне было известно: леди Кемпбел сообщала мне, но я думал… мы все надеялись, что…
— Кого это разуметь под словом «все»? — прервал его Франк.
— Все — это я, леди Кемпбел и…
— Только! — вскричал Франк. — Больше никто! Если вы назовете третье имя, вы будете бесстыдным лжецом!
— Все — это я, леди Кемпбел и мисс Мери Тревор, — произнес маркиз протяжно с ударением на последнем имени, и в ту же минуту, высвободив свою руку, как бы невзначай приложил один палец к губам.
— Мое поведение было, не такого рода, чтобы я заслуживал вашего оскорбительного вызова, — продолжал маркиз уже мягким тоном. — Сэр Франк, я предполагал стать одним из ваших друзей, вы же решили совершенно иначе, я готов к вашим услугам.
Ни один мускул не дрогнул на лице маркиза, когда он говорил эти слова. Это было то же самое лицо, которым он очаровывал общество.
Франк только этого и ждал. Он даже покраснел от удовольствия.
— До свидания, сэр, до завтра, — сказал он. — Нам тесно обоим на свете, один должен умереть и предоставить таким образом права на счастье другому. Я благодарю Создателя, что нашел в вас мужественного человека. До завтра!..
— Вы познакомились с Франком Персевалем? — спросила с некоторым волнением в голосе леди Кемпбел, когда маркиз подсел к Мери.
— Это прелестный молодой человек, — беззаботно ответил маркиз.
Глава десятая
ЕЩЕ ТЕТУШКА
В полдень следующего дня Сюзанна отправилась по адресу, который дал ей слепец Тиррель. На Вимпольской улице она скоро нашла дом с цифрой 9 на дверях. Это был большой красивый дом с фронтоном, украшенным множеством арабесков.
Сюзанна ударила в двери медным молотком. Тотчас же дверь отворил лакей в дорогой ливрее. Не говоря ни слова, он провел ее в залу, где сидела служанка в дорогом костюме. Она, по-видимому, кого-то ждала. По костюму и элегантной фигуре ее можно было принять за госпожу.
Как только Сюзанна вошла, служанка встала и, почтительно поклонившись, проговорила по-французски:
— Я сейчас же доложу герцогине о прибытии вашего сиятельства. Не угодно ли вам будет, княгиня, обождать в гостиной?
Горничная провела Сюзанну в богато меблированную комнату и, поклонившись, вышла.
Сюзанна опустилась в мягкие кресла. Ее нисколько не удивил титул княгини. Комната была роскошно отделана, но Сюзанна не обратила на это никакого внимания: она ни о чем не думала и сидела с полузакрытыми глазами.
Сюзанна была одета в красивый, но странный костюм, купленный на деньги Тирреля. Роскошные формы ее тела заманчиво выставлялись из-под черного бархатного платья. Густые кудри были небрежно, но со вкусом закутаны в большую кружевную вуаль. Красота Сюзанны еще резче подчеркивалась ее костюмом и дневным светом.
Внимательный наблюдатель мог бы заключить, что Сюзанна способна возбудить в мужчине не только чувственность. Он бы увидел, что под холодной маской ее лица скрывается энергичная женщина, пламенная, огненная, полная живых кипучих сил, не обиженная природой и умом. Какой-нибудь случай — и вся эта масса сил выйдет наружу и развернется как пышный цветок…
Недолго пришлось ждать Сюзанне. Дверь в гостиную скоро отворилась и вошла старуха. Ее едва можно было разглядеть за множеством лент и кружев, которыми было обшито ее платье. Единственное, что выделялось в ее фигуре, это глаза. Серые, маленькие глаза как бы свидетельствовали об уме, хитрости и проницательности старухи.
Она остановилась на пороге и долго осматривала Сюзанну.
— Прекрасно! — сказала она. — Прекрасно! Только к слепым так милостива судьба, что они могут находить таких красавиц.
Старуха кашлянула и обратилась к Сюзанне.
— Mon cher enfant, — сказала она, — запомните, что я буду говорить вам. Я герцогиня де Жевре, а вы, с этого часа, вдова моего злополучного племянника, князя Филиппа де Лонгвиля, умершего во цвете лет.
— Согласна, если вы этого хотите, — отвечала Сюзанна.
— Надеюсь, вы не забудете имени вашего супруга, потерю которого вы оплакали с полгода тому назад. Итак, помните же, красавица моя, имя своего мужа — Филипп де Лонгвиль. Повторите, пожалуйста!
Сюзанна равнодушно взглянула на свою тетку и отчетливо выговорила:
— Филипп де Лонгвиль.
— Прекрасно, — сказала старуха, — поцелуйте же меня. Мой Бог, мне уже шестьдесят лет, но я никогда не встречала такой красавицы! Слушайте: я ваша тетка, вы моя племянница, значит, нам следует полюбить друг друга.
— Ах да, — продолжала герцогиня, — вот ваш герб, Сюзанн, и вас будут звать не Сюзанной, а Сюзанн.
Герцогиня надела на палец Сюзанны прекрасный массивный бриллиантовый перстень, на котором был вырезан герб.