Лорелей / The Lorelei

Нигро Дон

НИЦШЕ. Нет у Пауля ненависти ко мне. Он мой друг.

ЛУ. Если бы мы жили в джунглях, он бы камнем вышиб вам мозги, порыдал над вашим телом, потом поджарил бы вас на костре и съел. Он надеялся, что рядом с вами будет выглядеть более мужественным, но на самом деле выглядит пустышкой. Его разум скользит по поверхности, как водомерка. Ваш уходит так глубоко, что это пугает. Вы – бездна, которая смотрит из зеркала.

НИЦШЕ. То есть вы никогда не захотите вступать в половые сношения?

ЛУ. Может, где-то в будущем, я захочу вступить в половые сношения. Но крайне маловероятно, что с вами. Я хочу сказать,

кому охота вступать в половые сношения с человеком, таким же, как ты сам?

НИЦШЕ. Я часто вступаю в половые сношения с собой. Собственно, на текущий момент практически весь мой сексуальный опыт этим и ограничивается. Хотя однажды я играл на пианино в борделе. Но это не та тема, на которую говорят с молодой особой, не испытывающей желания вступать в половые сношения.

ЛУ. Нет, это именно та тема, на которую нам следует поговорить. Если мы собираемся жить вместе, как брат и сестра, мы должны быть предельно честными друг с дружкой. Особенно насчет игры на пианино в борделе.

(Гром, шум дождя, свет становится красным, старое пианино играет мюзик-холльную версию «Лорелей» Листа. Девы Рейна снимают часть одежды, теперь они работающие в борделе проститутки).

НИЦШЕ. Мои воспоминания о том инциденте туманны. Я приехал в Кельн в грозу и попросил извозчика отвезти меня в дешевый отель. Должно быть, он меня неправильно понял, потому что я оказался в прокуренной комнате среди молодых женщин разной степени раздетости, и они уже снимали с меня пиджак, и угощали выпивкой. (ДЕВЫ РЕЙНА делают то, что он говорит. Огни вращаются). Комната начала вращаться, как карусель. Пятясь, я наткнулся на пианино, и оно показалось мне давним другом в незнакомом городе. Я сел и начал играть. Они сидели на скамье рядом со мной, на пианино, у меня на коленях. (НИЦШЕ играет «Лорелей» Облепленный девушками). Потом я то терял сознание, то вновь приходил в себя. В комнате могли быть еноты. Вроде бы я вспоминаю каких-то полуголых манекенов, запах дождя и поджаривающегося мяса. Я чувствовал себя одержимым демонами.

ПЕРВАЯ ДЕВА РЕЙНА. Боги меняют форму.

ВТОРАЯ ДЕВА РЕЙНА. Боги – актеры.

ТРЕТЬЯ ДЕВА РЕЙНА. И лжецы.

(ДЕВЫ РЕЙНА оттаскивают его от пианино).

ПЕРВАЯ ДЕВА РЕЙНА. Мы – сырой, зеленый лес.

ВТОРАЯ ДЕВА РЕЙНА. Мы – красные, сладкие ягоды.

ТРЕТЬЯ ДЕВА РЕЙНА. Наши груди сочатся вином.

НИЦШЕ. Я чувствовал, как мой мозг прекращается в запеканку. Я чувствовал, как меня пожирают. И провалился в бездну. (ДЕВЫ РЕЙНА полностью его скрыли. Потом трижды кукарекает петух. ДЕВЫ РЕЙНА оглядываются и исчезают в тенях. Музыка стихает. НИЦШЕ сидит на полу. Без пиджака. Рубашка вытащена из брюк часть пуговиц расстегнуты). Утром я проснулся в проулке, мои чемоданы исчезли, бродячий кот слизывал вино с моих усов. На сегодня это все мои эротические приключения. Женщины хотят, чтобы ты отдавался, а когда ты это делаешь, то выглядишь совершенно нелепым. Вы сожалеете, что спросили?

ЛУ (садится рядом с ним). Нет. На самом деле теперь я чувствую, что гораздо ближе к вам.

НИЦШЕ. Может, я все это выдумал.

Я всегда боялся безумия. Мой отец умер безумным. Вы, похоже, ничего не боитесь.

ЛУ. Я боюсь оказаться в западне. Мне снятся кошмары, какое-то гигантское существо наваливается на меня, давит на грудь так, что я не могу дышать.

НИЦШЕ. Я бы не возражал. Хотя какой-то физический контакт. Никто не хочет даже прикоснуться ко мне.

(ЛУ смотрит на него, потом прижимает его голову к груди, покачивает и гладит по волосам).

11

Женщины – не дьявол

ФРЕЙД. И что произошло после этого, достаточно интимного момента на Монте-Сакро?

ЛУ (отходит от НИЦШЕ). А что вы думаете? По-вашему, мы устроили там оргию? Так, во всяком случае, думал Пауль. Он был вне себя от ревности, когда мы вернулись.

РЭ. И что вы делали все это время?

ЛУ. Мы гуляли.

РЭ. Вы отсутствовали достаточно долго, чтобы дойти до Франции.

ЛУ. Мы разговаривали. Забыли о ходе времени.

РЭ. Вы оставили меня у подножия горы, приглядывать за вашей матерью, а потом оставались наедине с Ницше долгие часы, до самой темноты. Что мне оставалось думать? Он вас целовал?

ЛУ. Я не знаю.

РЭ. Вы не знаете, целовал он вас или нет? Мы поклялись рассказывать друг дружке все.

ЛУ. Какое это имеет значение? Мы гуляли. Мы разговаривали. Остановились на какое-то время. Все было так мило. Очень нежно и интимно. Но не физически.

РЭ. Женщины – это дьявол.

ЛУ. Женщины – не дьявол. Почему мужчины могут воспринимать женщин только богинями и дьяволицами, а не существами из плоти и крови, такими же, как они? И почему все мои импульсивные и полные любви поступки обязательно делают кого-то несчастным? Неужели поцелуй женщины и мужчины обязательно становится концом света?

РЭ. Значит, вы с ним целовались.

ЛУ. Перестаньте мучить меня этими глупыми вопросами. Я не обязана отчитываться ни перед вами, ни перед кем-либо.

РЭ. С Ницше нельзя вести себя, как с обычным человеком. Самое несущественное для него заряжено значением. То, что вам может показать проходным моментом, которым можно насладиться, а потом забыть, он может воспринять, как событие космического масштаба.

ЛУ. О, так вы тревожитесь о Ницше?

РЭ. Я тревожусь о вас обоих.

ЛУ. А почему вам до этого есть дело?

РЭ. Потому что я вас люблю.

ЛУ. Не будьте идиотом. Никого вы не любите. Вы просто ревнуете. На самом деле ему требуется лишь сочувствующая подруга.

РЭ. Вы понятия не имеете, что ему требуется. Он безумен. И я это говорю с любовью в сердце. Но он совершенно оторван от реальности. Он даже может быть опасен.

ЛУ. Я собираюсь повидаться с ним вновь в Люцерне. Если с его стороны и было какое-то недопонимание касательно наших отношений, я уверена, что сумею поставить все на свои места.

12

Близость

(РЭ идет к НИЦШЕ. ФРЕЙД и ЛУ наблюдают).

РЭ. Вы должны положить конец этой абсурдной, странной дружбе. Вы приводите ее в замешательство. Она не способна чувствовать к вам то, что вы чувствуете к ней.

Конец ознакомительного фрагмента.