Лотар-миротворец (Демон Жалын)
Шрифт:
Усевшись на своё место, Лотар оглядел собравшихся и жестом пригласил начать трапезу. Застучали ножи и вилки, тихо, как тени, стали расхаживать слуги, приведённые в дом из лагеря. Четыре его ученика тоже сидели за столом, но в самом дальнем углу зала.
Молчание длилось очень долго. Лотар хорошо ощущал, как растёт ожидание, превращаясь в настоящую муку для собравшихся. Наконец он спросил:
— Мне кажется, нет смысла тратить время на торг о цене, вы уже всё продумали?
Джимескин кивнул, отложил двузубую серебряную вилку, которой он ковырял в тарелке небольшого пескарика, достал
— За эти деньги, Желтоголовый, мы могли бы оснастить неплохую армию, обучить её и одержать одну победу. Но у нас нет времени ни на оснащение армии, ни на её обучение. И нас не устраивает одна победа. Нам нужно, чтобы все три вражеские армии повернули назад.
— Мэтр Шивилек, сколько раз, согласно вашим записям, я отказывался от предложенной работы? — спросил Лотар сидевшего через стол наискосок учёного.
— Более сотни, к сожалению, Желтоголовый. У вас отвратительная репутация человека, который не любит ни очень дешёвых, ни простых заданий и всегда требует, чтобы всё было исполнено, как он скажет. На севере континента даже есть выражение — Лотаров приём. Это нечто такое, что работает непонятно как, что никому не под силу повторить и стоит необычайно дорого.
— Да? Никогда не слышал, — буркнул Лотар холодно. Подумал и добавил: — Вообще не слышал, чтобы обо мне рассказывали какие-то байки.
— Ну, было бы странно, если бы их рассказывали тебе, — пробурчал Рубос. Рот его был набит так, что даже щёки оттопырились, но Лотар без труда видел, что от волнения он не может проглотить ни куска, лишь делает вид, что ест.
— Зато у тебя есть последователи, — заявил вдруг Шивилек. — Они носят такую же налобную пластину, требуют изготовить им меч, похожий на твой, и тоже пытаются охотиться на нечисть.
— Интересно. И что же думает об этом нечисть?
Джимескин холодно усмехнулся:
— Как правило, очень довольна и приглашает следующих идиотов, как только прожуёт предыдущих.
Лотар отложил нож, взял кружку с разбавленным сидром и сделал громадный глоток.
— Ну ладно. Сухмет, что ты думаешь обо всём этом?
— Любой самый кровожадный демон может сожрать пару дюжин людей или погубить души сотни склонных к пороку дураков. Но война — это такая штука, которая уничтожит множество городов и погубит души сотни тысяч людей, которые могли бы ещё спастись в будущих перерождениях. А так, — он обречённо махнул рукой, — карма их будет непоправимо испорчена. Потому что это война.
Лотар посмотрел на учеников. Они делали вид, что смотрят в тарелки, но до неловкости откровенно копались в душевном состоянии и мыслях едва ли не каждого из гостей, пытаясь как следует прочувствовать ситуацию.
— Каш, ты главный стратег у нас, можешь что-нибудь сказать?
— Полетать на этой штуке очень хочется, — промямлил юноша, чем вызвал улыбку у Сухмета и Купсаха.
— Лотар, а что ты на самом деле думаешь? — спросил вдруг Рубос.
Лотар сосредоточился. Эта мгновенная, как в бою, мобилизация принесла ответ. И он произнёс:
— Думаю, в этом вызове есть какая-то предопределённость. И противником нашим на сей раз будет кто-то или что-то, с чем всё равно предстоит когда-нибудь сразиться. — Он обвёл взглядом лица людей, которые, не отрываясь, смотрели на него, хотя не очень понимали, что он говорил. — Ну а раз так, тогда… Купсах, подготовь ещё шесть мест на твоём корабле для меня, Сухмета и четверых моих подручных.
Он встал и посмотрел на всех собравшихся. Что-то встревожило Желтоголового, словно на миг тут появился кто-то абсолютно чуждый, кровожадный, обладающий огромной магической силой. Словно их за тридевять земель сейчас подслушивал некий демон, заранее спланировавший и эту войну, и даже решение Лотара.
Тогда он медленно проговорил, словно был не уверен в своих словах:
— Джимескин, я говорю «да». Мы отправляемся завтра с первыми лучами солнца.
Глава 5
Лотар стоял на баке, опёршись на фальшборт локтями, и смотрел вниз, на проплывающие под ними сочные, зелёные лужайки, тёмно-зелёные кущи деревьев и каменистые осыпи на склонах холмов. Далеко впереди на горизонте клубились тёмные тучи, и магическим зрением в них можно было рассмотреть даже редкие отсветы бьющих молний. Именно туда корабль и держал курс.
Позади осталась хмурая, мутно-голубая пелена. Там было море, и морской воздух, всегда такой чистый, с этой высоты казался упругим и почти враждебным маревом. Лотар даже подумал, не переселится ли ему в этот гористо-лесной край, но потом пожалел свой дом за частоколом, соседние города с певучими и ласковыми названиями, тех немногих друзей, которые у него всё-таки появились на южном побережье континента, и решил, что никуда перебираться не станет.
Внезапно корабль накренился. Те, кто был на палубе, судорожно стали хвататься за всё, что подворачивалось под руку. Лотар так сжал ванты, идущие к серебристой гондоле, что даже костяшки пальцев побелели. Высота давила на всех, даже на него — больше всех привыкшего к полётам. Что уж говорить о других попутчиках?
На борту «Летящего Облака» оказалось пятнадцать человек. Помимо постоянной команды, на корабле остались ещё трое матросов и лейтенант Санс. Молодой офицер с самого начала показался ему суетливым или непонятно взволнованным, в общем, не очень приятным человеком. Лишь эти четверо да ещё капитан Купсах легко переносили полёт, остальные никак не могли привыкнуть к тому, как круто совершает виражи «Летящее Облако», как резко вздымается под ногами палуба и как страшно выглядит пустое пространство за бортом.
Один из матросов, только что сменившийся после трёхчасовой вахты на педалях машущих крыльев, потный и ещё не отдышавшийся, проходил мимо. Кажется, его звали Бодр. Он понравился Лотару сразу: смелый взгляд, уверенная речь, ни грана угодливости, выдающей скрытую слабость. Матрос улыбнулся Лотару, сверкнув белыми зубами на загорелом лице.
— По сравнению с морским кораблём одно плохо — нельзя водой себя окатить после вахты.
— Тебя сменил кто-то из моих ребят? — поинтересовался Лотар.