Лотофаги
Шрифт:
– Это верно, Пат. Чертовски странные создания эти соплеменники Оскара. Странные зверушки.
– Зверушки? Только не говори, что не заметил, Хэм.
– Не заметил чего?
– Оскар не животное. Он растение - теплокровное, движущееся растение. Все время, что мы разговаривали, он укоренялся своим... своим корнем. А то, что выглядело как ноги - это стручки. Он не ходил на них, передвигался на корне. Более того...
– Что?
– Более того, Хэм, эти стручки такие же, как те, которыми трехглазые закидали нас в ущелье Гор Вечности, те, от которых
– Ты хочешь сказать, от которых ты потеряла сознание?
– Во всяком случае я успела их заметить!
– ответила она, покраснев.
– Это часть тайны, Хэм. Разум Оскара - это разум растения! Не кажется ли тебе, - спросила вдруг девушка, что присутствие Оскара и его соплеменников представляет угрозу людям, живущим на Венере? Я знаю, что эти существа с темной стороны, но что будет, если здесь откроют ценные месторождения? Если именно здесь начнется промышленная эксплуатация? Люди не могут жить совсем без солнечного света, я это знаю, но может возникнуть потребность основания здесь временных колоний - и что тогда?
– Вот именно, что тогда?
– повторил Хэм.
– Что тогда? Разве хватит на одной планете места для двух разумных рас? Разве рано или поздно не наступит конфликт интересов?
– И что с того?
– буркнул он.
– Это примитивные существа, Пат. Они живут в пещерах, не создали культуры, не имеют оружия. Для человека они не опасны.
– Но они так великолепно разумны! Откуда ты знаешь, не являются ли встреченные нами всего лишь варварами и что где-то в глубине темной стороны не существует цивилизация растений? Ты же знаешь, что цивилизация не является привилегией исключительно человека. Взгляни на могучую, хоть и клонящуюся к закату культуру Марса и на мертвые ее остатки на Титане. Человек просто стал ее самой сильной версией, по крайней мере пока.
– Это правда, Пат, - согласился Хэм.
– Но если соплеменники Оскара воинственны не более, чем в отношении того кровожадного трехглазого, они не представляют особой опасности.
– Этого я вообще не могу понять.
– Она вздрогнула.
– Интересно...
– Пат замолчала, хмуря брови.
– Что интересно?
– Я... не знаю. Мне кое-что пришло в голову...
– Она подняла взгляд.
– Хэм, завтра я хочу точно установить, на каком уровне интеллект Оскара. Если удастся.
Однако с этим возникли некоторые трудности. Когда Хэм и Пат приблизились к краю ледяного вала, с трудом преодолев фантастически смятый район, оказалось, что они понятия не имеют, перед которой пещерой разговаривали с Оскаром. В мерцающем свете ламп каждое отверстие казалось им похожим на другие, а существа, находящиеся у выходов, смотрели на них глазами, в которых не просматривалось никакого выражения.
– Ну вот, - озабоченно сказала Пат.
– Придется экспериментировать. Эй, это ты, Оскар?
– Да, - произнес клекочущий голос.
– Не верю, - вставил Хэм.
– Он был правее. Эй, это ты, Оскар?
– Да, - заклекотал другой голос.
– Но вы не можете оба быть Оскаром!
–
– А, неважно, - прервала девушка, опередив дальнейшие возражения Хэма.
– Что знает один, явно знают все, поэтому не имеет значения, которого выбрать. Оскар, вчера ты сказал, что разумен. Ты более разумен, чем я?
– Да, много больше.
– Ха!
– фыркнул Хэм.
– Вот видишь. Пат!
Она со злостью шмыгнула носом.
– Этим он тебя превосходит, янки. Оскар, ты говоришь когда-нибудь неправду?
Полупрозрачные веки закрылись вторыми, толстыми.
– Неправду, - повторил пискливый голос.
– Неправду. Нет. Нет необходимости.
– Тогда что...
– она вдруг замолчала, услышав глухой треск.
– Что такое? О, смотри, Хэм, один из его стручков лопнул!
– Пат отодвинулась.
В ноздри людей ударил острый, терпкий запах, напомнивший им часы в ущелье, но сейчас не такой сильный, чтобы Хэм начал задыхаться, а Пат потеряла сознание. Резкий, терпкий и одновременно не совсем неприятный.
– Что это такое, Оскар?
– Это служит для...
– голос умолк.
– Для размножения?
– подсказала Пат.
– Да, для размножения. Ветер разносит наши споры между нами. Мы живем там, где нет постоянного ветра.
– Однако вчера ты говорил, что ваш способ - это деление,
– Да. Споры садятся на наши тела и происходит...
– голос вновь умолк.
– Оплодотворение?
– подсказала девушка.
– Нет.
– Тогда... поняла! Раздражение!
– Да.
– Которое вызывает появление шишковидного нароста?
– Да. Когда его рост прекращается, мы делимся.
– Фу!
– фыркнул Хэм.
– Шишка!
– Заткнись!
– рявкнула Пат.
– Ребенок в лоне матери тоже не более чем шишка.
– Не более... Как я рад, что не стал биологом! И что не родился женщиной!
– Я тоже, - серьезно ответила Пат.
– Оскар, каковы твои знания: что ты вообще знаешь?
– Все.
– Ты знаешь, откуда прибыли люди, похожие на меня?
– Со стороны света.
– Да, а до этого?
– Нет.
– Мы прибыли с другой планеты, - торжественно сказала девушка, а поскольку Оскар молчал, добавила: - Ты знаешь, что такое планета?
– Знаю.
– Но знал ли ты раньше, до того как я произнесла это слово?
– Да, гораздо раньше.
– Но откуда? Ты знаешь, что такое машины? А оружие? Знаешь, как все это производить?
– Да.
– Тогда... почему вы этого не делаете?
– Нет необходимости.
– Нет необходимости!
– воскликнула она.
– Имея свет, даже просто огонь, вы могли бы держать триопов на безопасном расстоянии. Вы могли бы избежать съедения!
– Нет необходимости.
Пат беспомощно повернулась к мужу.
– Он лжет, - предположил тот.
– Не думаю, - буркнула она.
– Это что-то другое... что-то, чего мы не понимаем. Оскар, откуда вы все это знаете?
– Разум.